Передо мной великолепная книга московского индолога А. А. Вигасина "Изучение Индии в России (очерки и материалы)"; изд-во Степаненко: Москва 2008. В научный оборот вводится множество неизвестных доселе материалов из истории отечественной индологии, бывших доступными только в архивах, а значит, практически вовсе недоступными большинству интересующихся историей востоковедных наук в России.
К великому сожалению, эта книга издана мизерным тиражом в 150 (sic!!!) экземпляров, так что большинство до прилавков книжных магазинов наверняка не дошло. Свой собственный экземпляр я получил в подарок от великодушного коллеги.
У меня нет здесь возможности писать обстоятельную рецензию на книгу, которую считаю очень хорошей, интересной и нужной. Единственно, у меня к уважаемому автору небольшая частная претензия специально-индологического плана, которую я хотел бы здесь рассмотреть.
В IX главе, посвящённой Фёдору Ипполитовичу Щербатскому, приводится хранящееся в архиве учёного "свидетельство", выданное Ф. И. на санскрите учёным пандитом из Митхилы (С.-В. Индия) Свами Сурешваранандом. До той поры, как я прочитал об этом в книжке Вигасина, я знал об этом событии по очерку о Щербатском проф. Я. В. Василькова, помещённом в сборник "Восток-Запад: исследования, переводы, публикации", изданном в Мoскве в 1989 г.
Проф. Васильков пишет (стр. 191сл. в сборнике): "Нежданной удачей явилась встреча с традиционными пандитами, знатоками системы ньяя-вайшешика в её средневековой форме, которых Ф. И. Щербатской сумел привлечь к совместному чтению санскритских текстов... Встреча с подлинными хранителями традиционного философского знания представляла собой уже в ту пору достаточно редкий шанс, и Ф. И. Щербатской с максимальной эффективностью этот шанс использовал... "Он прекрасно говорил на санскрите и в течение многих дней принимал участие в спорах, которые велись на санскрите по различным вопросам учения ньяя-вайшешика... Однако неизвестно, где Щербатской изучал произведения школы ньяя-вайшешика и кто был его учителем"".
Итак, книга Вигасина для меня пролила свет на то, кто был традиционным учителем Щербатского. Им назван Свами Сурешварананда. Далее следует перевод с санскрита этого свидетельства, выданного пандитом русскому учёному:
"Преподаватель главного учебного заведения Русской страны по имени Шчерватска прочитал со мною "Ньяябхашья", "Ньяявартика", "Ньяявартикататпарьятика", "Ньяякусуманджалитаттвачинтамани", "Ньяяканикашлокавартика" и др. ... и после испытания удостоен звания "Таркабхушана" (букв. "Украшение логики")".
Насколько я понимаю санскритский стиль подобных текстов, перечисление санскритских трактатов в свидетельстве пандита было наверняка дано в форме огромного композита (сложного слова) типа двандвы (dvandva). То есть, это должно было быть в компетенции переводчика (самого А. А. Вигасина?), разделить композит на отдельные составные элементы, соответствующие названиям отдельных философских трактатов.
Первые 3 трактата названы верно: это "Ньяябхашья" (nyāyabhāṣya) Ватсьяяны Пакшиласвамина, "Ньяявартика" (nyāyavārttika) знаменитого врага буддистов Уддйотакары, ""Ньяявартикататпарьятика" (nyāyavārttikatātparyaṭīkā) великого энциклопедиста Вачаспати Мишры.
1) В названии же якобы следующего трактата идёт сбой: переводчик даёт в виде ОДНОГО целого (выделено кавычками) два совершенно разных текста, так как "Ньяякусуманджали" (nyāyakusumāñjali) является трактатом уже упомянутого Удаяны-"бауддха-дхиккары" (bauddhadhikkāra), а "Таттвачинтамани" (tattvacintāmaṇi) - знаменитым трактатом Гангеши, знаменующим новый, а именно "средневековый" период в развитии философии Ньяя (т. н. Навья-Ньяя: navyanyāya).
2a) В последнем из приводимых названий всё та же ошибка - на одном дыхании называются два совершенно различных трактата, как будто это одно целое. Во-первых, это "Ньяяканика" (nyāyakaṇikā) более известная не как "Частица [философии] ньяи" (°kaṇikā), а как "Ньяякалика" (nyāya-kalikā), то есть "Цветочная почка ньяи", написанная кашмирским учёным Джаянтой Бхаттой (jayantabhaṭṭa).
Другой вариант: возможно всё-таки, что имеется в виду не трактат Джаянты, a "Ньяяканика" Вачаспати Мишры (старшего). У меня в настоящий момент нет под рукой достаточно хорошей справочной литературы, чтобы это окончательно выяснить. Проверить!!!.
2b) Во-вторых, это один из важнейших трактатов-комментариев (к "Миманса-Сутрам" Джаймини) по философской системе пурва-мимансы (pūrvamīmāṃsā: ранней мимансы), а именно её направления "бхатта-миманса", представленный трактатом "Шлока-вартика" (ślokavārttika) учёного мимансаки Кумарилы (kumārila).
В свете вышеизложенного, следовало бы текст, приводимый в книге А. А. Вигасина, исправить следующим образом:
* "Преподаватель главного учебного заведения Русской страны по имени Шчерватска прочитал со мною "Ньяябхашья", "Ньяявартика", "Ньяявартикататпарьятика", "Ньяякусуманджали", "Таттвачинтамани", "Ньяяканика", "Шлокавартика" и др. ... и после испытания удостоен звания "Таркабхушана" (букв. "Украшение логики")".*
Никак не представляется возмжным выяснить, что ещё скрывается за стандартной санскритской концовкой композита "и т. д." (°ityādi) в свидетельствe, выданном Свами, какие ещё трактаты, изучавшиеся русским учёным с туземным знатоком. Но и приводимых названий достаточно, чтобы убедиться в солидности и обширности философской начитанности Ф. И. Щербатского. Ведь предполагалось не только "чтение" текстов с поверхностным пониманием "значений слов", но их всестороннее понимание, сопряжённое с доскональным обсуждением всевозможных деталей, и с глубоким пониманием аргументации как пропонента, так и всевозможных оппонентов.
Я понимаю, что мои замечания представляют собой не критику книги как таковой, а рассмотрение замеченных мной ошибок, до которых неспециалисту, скорее всего, нет никакого дела. Всё же думаю, что ради беспристрастной истины следовало и эти маленькие примечания сделать.
При возможности представлю свои предположения нашей завкафедрой проф. Карин Прайзенданц, являющейся одним из крупнейших специалистов по ньяе. Коллег-индологов, если найдутся таковые, продравшиеся сквозь мою заметку, прошу высказать свои соображения.