Кто и как пишет историю
Обычно говорят, что историю пишут победители. Думаю, что здесь требуется уточнить: участники событий пишут историю своих побед, структурируя этими победами свою культурную память. Мне это ещё раз стало ясно во время недавнего научного доклада у нас в инситуте, который делал научная сотрудница Бохумского университетам буддолог Dr. Carmen Meinert (Кармен Майнерт): "Китайский чань-буддизм в Тибете между 8 и 11 веками: ответвления, кружные и ложные пути религиозного трансфера" (Chinesischer Chan-Buddhismus im Tibet zwischen dem 8. Und 11. Jahrhundert: Ab-, Um- und Irrwege im Religionstransfer). Слушая доклад о Тибете и Китае, мне тут же на ум пришли другие параллели, из иных культурных пространств.
Интересующиеся историей тибетского буддизма знают о знаменитых (полулегендарных) дебатах в монастырском университете Самье (ок. 792-94 гг. от Р. Х.) между последователями ступенчатого (постепенного: тиб. rim gyis pa) пути к пробуждению (индиец Камалашила) и сторонниками мгновенного просветления или чань-буддизма (по-тибетски cig car ba), когда был (как бы) положен конец религиозному плюрализму в буддизме Тибета.
Интересно противоположное трактование исхода этого спора в тибетской и китайской историографии. В соответствии с тибетскими источниками, из диспута вышли победителями тибетские монахи, что означало отвержение чаньской концепции "мгновенного пробуждения" и, соответственно, изгнание чаньских монахов из Тибета и запрет соответствующих учений.
Согласно китайским источникам, победителями в Самье вышли китайцы, доказав истинность и спасительность пути мгновенного пробуждения. Не совсем понятно, как там дела обстояли на самом деле. Известно, что уже много позже дебатов в Самье в Тибете существовали известные учителя и даже целые учительные линии (естественно, в традиции Падмасамбхавы,но и не только), излагавшие доктрину мгновенного пробуждения. Многие них были тантриками и придерживались синкретических тантрическо-чаньских учений. Об этом известно ещё очень недостаточно, а специалистов, которые бы этой проблематикой серьёзно занимались, крайне мало. Как 2х2=4 всё объясняют тибетские доксографические памятники (в вышеизложенном ключе), но понятно, что эти сведения тенденциозны, являясь скорее своего рода идеологическим конструированием реальности, нежели её верным отображением. На самом деле всё обстояло гораздо сложнее.
Другим ярким примером конструирования и последующего теологизирования реальности является, упрощённо говоря, популярные "католическая" и "православная" версии раскола Церквей. Спросим любого православного, не обременённого избытком исторических и богословких знаний. Хотя, вероятно, что в точности так же объяснит и выпускник православной Духовной Академии, только деталей будет побольше. Конечно же, ответом зазвучит версия, гласящая, что "Рим в лице Папы откололся от православного мира", что положило начало дальнейшему погружению латынской Церкви в пучину ересей, и т. д. и т. п.
В старых кратких католических катехизисах, известных мне ещё по самиздату и распечатанных на ротапринте, естественно, рассказывается, что это гордец Михаил Керулларий (константинопольский Патриарх) не захотел подчиниться "старшему по чести" из глав Пентархии, римскому Папе, увлекши за собой в раскол восточную часть христианской ойкумены. На самом деле всё было, как это и водится, много сложнее. Некогда много лет назад на одном из семинаров по Ostkirchenkunde (Восточным церквям) я студентом изучал документы, свидетельствующие о том, что Communicatio in sacris ("общение во святыне"), то есть взаимное участие в таинствах, в Западной и Восточной церквах просуществовало аж до 18 века, когда и было окончательно с обеих сторон ликвидировано.
В послесоборном католичестве (после II Ватиканского собора) в последние десятилетия как-то не принято называть "Церковь-сестру" злой еретицей. Частично из дипломатических соображений, а частью из переосмысленных положений развившегося послесоборного богословия. В православном мире (особенно в РПЦ - думаю, что разных иерархий, а не только МП) дела обстоят по-иному. Демонстративно плюнуть в сторону Западной церкви сейчас так же модно и принято, как декларативно заявить о своём презрении вообще ко всему западному. Сути дела это не меняет: реальные исторические события, так же, как и перипетии history of theological ideas (истории богословкой мысли) много сложнее и неоднозначнее упрощённых идеологических конструктов.
Подобным же образом российское историческое сознание (культурная память), найдя благоприятную идеологическую почву, превратило II Мировую войну в "Великую отечественную" (а Мировой как бы и почти не было), а струсившего поначалу Сталина, едва войну не развязавшего (просто не успел: Алоизович успел первым, как и знаменитый Кристобаль Хозевич Хунта, любивший "всегда и во всём успевать первым"), сделало Великим Стратегом и Победителем. Интересно было бы задуматься над "виртуальной историей": что было бы, если бы не Hitler, a Сталин совершил акт "вероломного нападения"? И если бы большевики-таки войну в конце проиграли, а победившие союзники занялись бы с правым чувством дележом СССР. Здесь - сюжет для антиутопического романа или фантастического триллера.