Традиционные тибетские Кхенпы и ложка дёгтя
Опыт использования в нашем институте традиционных учёных тибетских монахов для преподавания основ chos skad, разговорного "религиозно-философского" тибетского языка, представляется не совсем оправдывающим многие надежды, которые я лично на это начинание возлагал.
Традиционные Кхенпы или Геше (аналог индийских пандитов), по большому счёту, не умеют преподавать тибетский ЯЗЫК в любом из его видов: для этого, при всей их высокой учёности в области буддизма, у них обычно нет ни специального образования, ни опыта. Ни, чаще всего, как показывает практика, особо глубокого понимания и эмпатии к особым нуждам студентов-БУДДОЛОГОВ западных университетов, отличающимся от нужд верующих БУДДИСТОВ.
В прошлом году, в случае с ньингмапинским ламой Тендзином (родом из Амдо), было лучше: кхенпо-ла очень слабо знал английский и был вынужден объясняться только по-тибетски. Кроме того, в нём чувствовался одарённый природный педагог: он давал множество парафраз к словам, выражениями и предложениям, и, в целом, временами умел опуститься до уровня западных студентов и говорить не так быстро и (иногда) б.-м. предложениями попроще.
Нынешний сакьяпинский кхенпо Гьюрме (родом из Кхама) прекрасно говорит по-английски, и ситуация тем хуже. Он милый парень и всё такое, но совершенно не умеет замедлять свою тибетскую речь. Поэтому его тибетские объяснения подобны беспрерывному стрёкоту пулемёта. Потом он то же самое (целую небольшую проповедь) повторяет на английском, чем лично меня страшно раздражает. Не зная язык в совершенстве, беспрерывно переключать коды - педагогически крайне плохой приём.
Учитель разговорного тибетского "философского языка" должен был бы систематически давать заучивать типические выражения этого специфического стиля, а потом терпеливо беседовать со студентами на определённые, чётко очерченные темы, давая как можно больше парафраз, задавая вопросы, вытягивая ответы. При этом исходить из того, что наши студенты, да и аспиранты (да и профессора, если уж на то пошло), не обладают знанием наизусть многих десятков, а то и сотен текстов, предназначенных в качестве пропедевтики в тибетских монастырских университетах для заучивания наизусть.
Вместо этого кхенпо-ла произносит беглую буддийскую проповедь по-тибетски, а потом приблизительно перелагает её же на английский, пересыпая шутками и остротами на английском же. Я сам был бы более или менее удовлетворён, если бы единственным языком общения в классе был тибетский. Но это постоянное перескакивание с одного языка на другой действует утомительно и раздражающе, не достигая поставленной цели: разговорить студентов. А о выражениях на народном языке (диалекте), когда я прошу парафразировать, говорит, что "это нам не нужно, это „неправильный“ язык".
Как преподавателю живого, разговорного латышского языка (уже третий год), преподающему язык начинашкам, мне эти крайние недостатки хаотического преподавательского стиля тибетцев явственно заметны. Получается неоправданная трата сокровища: знания образованных кхенпо получают реализацию разве что в приватных с ними беседах (некоторые коллеги ходили и ходят к кхенпам регулярно со своими личными проектами), но никак не на курсах, ради которых их, собственно, и пригласили в Европу: преподавание ОСНОВ разговорного "учёного" тибетского языка.
А потом, я пришёл в этот класс не пассивно слушать тибетско-английское изложение основ буддийского учения (для этого имеются другие места и временa): но кхенпы, по-видимому, не верят, что ОСНОВЫ буддизма хороший западный студент или аспирант знает. По крайней мере, должен знать, умозрительно.
Проблема западного университетского ходока заключается в незнании тибетских (я уже не говорю буддийских санскритских!) текстов наизусть и в крайне незначительной практике беседы на буддийские темы по-тибетски с учёными носителями языка, за исключении одного-двух человек, которые в Гималаи катаются регулярно, проводя с тибетцами по нескольку месяцев в году. Первое кхенпы восполнить не смогут: тут всё зависит от самого человека и его усилий. А вот второе как раз по их части. Теоретически. С кем, как не с ними, вести "тибетские буддистические коллоквии"? Однако, будучи жёстко сформированы укладом всей своей монастырской жизни и стилем образования, они не могут так быстро приспособиться под западную аудиторию, её нужды и цели.
Этим "тра-пам" крайне трудно перестроиться и попытаться понять, что же от них хотят эти странные западные люди, кроме самой элементарной буддийской проповеди. А мы хотим, и хотим очень многого. Те из нас, что на таком уровне готовы рефлексировать. Но вот студенты помоложе и не столь искушённые, к сожалению, вообще разбегаются.
С осторожной и взвешенной, аргументированной критикой они соглашаются, но продолжают делать всё по-своему. Возможно, из благородного "сострадания ко всем живым существам". Но к вящему возрастанию страданий студентов, которые не пониманию, чего же от них хотят на самом деле.
Получается, что данную роль -- хороших преподавателей учёного стиля тибетского разговорного языка лучше смогли бы исполнить специально обученные (например, в Сарнатхе) миряне-тибетцы, а то и западные специалисты с аналогичной подготовкой?..