„Туфельки ставить ровно“ (опять о "духовности")
Один читатель спрашивал меня в приватном письме: "Bозможно ли объединить духовный поиск, чистые туалеты и материальные ценности?" Речь шла о постоянных упрёках в адрес Индии - грязно, дескать... Подумав, что тема эта неисчерпаема, как и сама Индия или тема т. н. "духовных поисков", всё-таки решусь изложить несколько мыслей, пришедших на досуге за перечитыванием дневников Н. Л. Труберг. Однако это не об Индии, а даже совсем наоборот - об одном католическом литовском монахе-францисканце, о. Станисловасе Добровольскисе OFM Cap (+2005).
Когда-то много лет назад, когда я жил в Литве, то мне довелось посетить и этого легендарного патера, вместе с небольшой компанией иезуитов. А ещё несколько лет до того, обитая в Риге в духовной семинарии и будучи поражён вирусом духовного романтизма, я всё непременно хотел съездить к этому знаменитому католическому "старцу", влекомый рассказами о его святости.
Впрочем, я тогда был склонен полагать, что любой католический монах (в противоположность епархиальному священнику) - готовый кандидат на беатификацию (причисление к лику блаженных), особенно монах, побывавший в советских тюрьмах и лагерях. Тогда съездить не пришлось - запретило семинарское начальство, а батюшка (о. В. П.), непосредственно принимавший решение, как мне рассказали, на слова о том, что я горько из-за этого запрета страдаю, нравоучительно (тогда мне показалось, что с некоторым злорадством: думаю, что я был совсем неправ) присовокупил, что "страдание очищает"!
С патером Станиславом, жившим в местечке Пабяржай, пришлось пообщаться недолго: он показал свои литовские кресты-"солнышки", свою "клябонию" (церковный дом), книжные шкафы... Наверное, здесь уместно дать слово ныне, увы, покойной Наталье Леонидовне Трауберг (с которой мне довелось встретиться тоже, к сожалению, только один раз, мимоходом в храме св. Екатерины, что в Питере на Невском, как с отцом С. Добровольскисом - в Литве, проездом из Каунаса в Жемайтию):
„Он, как и полагается правильному западному христианину, не верил в обилие чудес. Не то, чтобы категорически отрицал такую возможность, но считал, что нужно всё тщательно проверить. И мне это очень понравилось...
Он в народном сознании считался носителем чистейшей францисканской - бескорыстной и бессребренической - духовности... Францисканец живёт подаянием. Но промыслительно деньги всегда посылаются, тем или иным способом. Нужно только полагаться на Бога. Средства у патера были, и он их с немыслимой щедростью раздавал...
- А из России к нему люди тоже приезжали?
- К сожалению, массами. Примерно к концу 1960-х они повалили...
...Это были люди недавно пришедшие в Церковь. Пришедшие из, скажем так, фронды, что ещё туда-сюда. Или, что куда опаснее, из тяги к любому "запредельному". Всё это было перемешано с диким коллективизмом пресловутых "шестидесятых годов", когда такой, знаете ли, комсомольский задор был невероятно силён. И вот они целыми агитбригадами к отцу Станисловасу ездили.
Всезнающие, праведные, самоуверенные, они ужасно его мучили. Не давали ни жить, ни работать. Разговоры до утра, бесконечный чай-кофе... В общем, обычный столичный интеллигентский маразм...
Я только скажу, не удержусь, что после себя искатели истины с московских кухонь оставляли ужасный беспорядок, который патер именовал "хтоническим хаосом". Он был человек необыкновенно аккуратный и потом часами убирал за "продвинутыми" визитёрами. В отчаянии Добровольскис повторял: "Научи ребёнка туфельки ставить ровно! Пусть он молитв не знает, но пусть туфельки ставит ровно!" Это у нас как притча стало, про туфельки.
- А в 1970-е к нему, наверное, эзотерики зачастили? Мистические постмодернисты, читатели Кастанеды и слушатели Гребенщикова.
- Ох, ездили. Причём все они считали себя пребывающими "в духе" и беспрерывно бедного смиренного францисканца учили. Однажды мы с отцом Евгением Гейнрихсом появились сразу следом за таким десантом. Патер сидел за кухонным столом и, подняв на нас полные тоски глаза, простонал: "Проклятая Будда, проклятая Кришна..." Он был очень искренний и откровенный человек. (…Замечу, что он умилялся дружбе Мёртона с Судзуки. Объяснять или не надо, что противоречия здесь нет?)
...Все диссиденты литовские у него бывали и пытались во что-то вовлечь, и очень осуждали за то, что он "дистанцируется".
Я не знаю, что он советовал другим, но мне он прямо говорил: держись от всего этого подальше, от борьбы, от идеологий и прочего. Наша борьба - это молиться, жить иначе, стараться не быть советскими людьми в каких-то корневых основаниях бытия, а не на поверхности.
...Он был невероятно трезвым человеком. НИкогда не заблуждался ни на чей счёт. Я помню, как приехал кто-то из Москвы и начал очень наивно восхищаться: "Ах, Литва! Ах, духовность! Ах, католичество!" Патер слушал-слушал, а потом проворчал: "Католичество, католичество... Где вы видели католичество? Национализмус и язычество".
Иногда патер приезжал в Вильнюс и встречался, так сказать, с обращающимися. Он с ними много гулял и всегда заходил в кафе. Это была проверка. Сидят они за столиком, пют, допустим, кофе. И отец Станисловас всегда складывал блюдечки, тарелки, чашки-ложки так, чтобы женщине с тележкой было удобней их убрать. Неофит, горячо делившийся своими высокодуховными проблемами, как правило, одёргивал старика: "Да бростьте Вы! ОНА уберёт".
У него было много таких тестов, и когда в конце прогулки они выходили на площадь Гедимина, к колокольне, он говорил: "Манюсенький! Так тебе сейчас не надо в Церковь. Ты будешь фарисей, они Бога убили. А это нехорошо. Научись убирать за собой, считаться с другими людьми, слушать других". Одним словом, туфельки надо ставить ровно“.
[Наталья Трауберг "Сама жизнь", СПб 2008]
[Другие читатели давеча попеняли, что я тут, дескать, прошёлся этаким маленьким бульдозером по теме "духовность", да и вообще, вопрос поисков "Истины", - которая с прописной буквы, - меня как-то мало интересует. Каюсь, в последнее время всё меньше и меньше... Да и с духовностью туговато у автора данной жежешки. Именно поэтому пришлось обратиться к почтенной Н. Л. Трауберг с её свидетельством о великом литовском францисканце. Надо ли говорить, что этими выбранными наугад строчками из дневника нашего ныне покойного, небезызвестного современника тему "духовности" считаю обрисованной достаточно достоверно?..]
