Замечания о тибетской буддийской схоластике
"Действительная разница между образовательными моделями школ Гелуг и Hингма лежит менее в области практики, нежели в риторической стратегии. Модель Hингма определяется не тем, что она основана на „опыте“, но тем, что конструируемая ей Вселенная имеет скорее тантрический характер, нежели основывается на чисто экзотерических учениях, как в традиции Гелугпа.
В подобной Вселенной "опыт" фигурирует в качестве важной и сложной риторической категории, фундаментальной для конструирования смысла. Таким образом модель Hингма способна интегрировать отшельников, не имеющих схоластического образования: их качества становятся частью Вселенной значений, посредством чего они становятся понятными всей традиции в целом. Таким способом они иллюстрируют и поддерживают сотериологическую претензию традиции.
…Действительные практики всех 4-х тибетских традиций очень похожи, хотя и не идентичны. Отличие именно в риторике, используемой для оправдания использования тех или иных практик, а также создаваемый тем самым идеологический контекст. В модели Гелуг теоретический Универсум, а также путь - экзотеричны, образуя рамки, в которые встраиваются и подходят эзотерические практики. Тексты Гелуг постоянно подчёркивают примат экзотерической нарративности для легитимации своих эзотeрических практик.
В модели Нингма Вселенная, в которую вводятся её студенты-адепты, по большей части имеет тантрический характер, и экзотерические учения поддерживают данную конструкцию. Действительные практики, в которых позже участвуют студенты, легко встраиваются в нарратив (повествование) о духовном прогрессе, выведеный из этих тантрических моделей, однако члены этой традиции иногда находят более затруднительным оправдать свои практики, исходя из более классической экзотерической модели.
Именно с точки зрения этой перспективы должно пониматься изучение Пути в тибетских традициях. Такие разделы, как "ум просветления" достижения, относящиеся к областям "формы" и "бесформенности" важны не потому, что они якобы непосредственно предуготовляют к медитации, но потому, что они помогают сконструировать Вселенную, в которой буддийская нарративная модель (buddhst narrative) и вдохновлённые ею практики имеют смысл.
Для тибетцев "Украшение" (abhisamayālaṅkāra) и другие подобные тексты не являются отчётами или прямой подготовкой к буддийской практике, но - риторической репрезентацией имеющей свой собственный смысл Вселенной, которую конструирует традиция. Именно как таковая она имеет огромное сотериологическое значение, ибо развивает веру, которую адепты питают в свою традицию.
Это укрепление веры является одной из центральных целей тибетского схоластического образования, особенно же изучения Пути.
Конструирование Универсума значений - не уникально для тибетской схоластической традиции или для схоластики в целом. Однако большинство религиозных традиций не принимают доктринального или интеллектуального подхода, свойственного схоластике. Одни больше подчёркивают роль мифов и ритуалов в конструировании Вселенной, доступной большим группам их адептов. Очевидно, что эти мифологические измерения существует также и в схоластической традиции, однако они играют меньшую роль, нежели абстрактные учения, используемые для того, чтобы рафинировать и развивать приемлемый с точки зрения культуры универсум значений, а также усиливать веру своих последователей.
В этом, я полагаю, особенность схоластицизма как религиозного явления, затрагивающего интеллектуальные элиты".
[Из книги: Georges Dreyfus, "The Sound of two Hands Clapping: The Education of a Tibetan Buddhist Monk". University of California Press: 2003; мой перевод с английского]