(no subject)
Если очень внимательно приглядываться, людей, которые в детстве были воспитаны книжным шкафом, всегда можно узнать. Не по словам, не по взгляду - это все меняется в течение жизни. По внезапно прорываюимся жестам, по характерной пластике движений, которая нет-нет да проявит себя. В какие-то отдельные моменты эта пластика может производить впечтление изящной, чаще - смешна и нелепа. Поэтому люди бессознательно заботятся о том, чтобы она не была заметна, но изжить до конца эту характерность движений не удается никогда.
Эти маленькие маугли, которым книжные герои заменяли общество сверстников, бонн, гувернеров, взрослых гостей дома, у них, у книжных героев копировали шаг, поворот головы, порывы в волнении и жесты учтивости - все это незаметное и невытравимое, что перенимают дети у тех, кто окружает их в ранние годы.
Самое поразительное здесь заключается в том, что это - узнаваемо. Что в свою очередь означает: ошибочно думать, что каждый ребенок заново придумывает мушкетеров, Натта Бампо и капитана Немо в меру собственной фантазии и собственного опыта. Их движения, манеры, вся эта пластика и ритмика, закодированная в частоколах строк, существует объективно.
Эти маленькие маугли, которым книжные герои заменяли общество сверстников, бонн, гувернеров, взрослых гостей дома, у них, у книжных героев копировали шаг, поворот головы, порывы в волнении и жесты учтивости - все это незаметное и невытравимое, что перенимают дети у тех, кто окружает их в ранние годы.
Самое поразительное здесь заключается в том, что это - узнаваемо. Что в свою очередь означает: ошибочно думать, что каждый ребенок заново придумывает мушкетеров, Натта Бампо и капитана Немо в меру собственной фантазии и собственного опыта. Их движения, манеры, вся эта пластика и ритмика, закодированная в частоколах строк, существует объективно.