Как при Михаиле Горбачеве перестали преследовать за инакомыслие.
14 июля 1988 года, на встрече с польской интеллигенцией М.С. Горбачев сказал: "У нас еще недавно, когда говорили об инакомыслии, то сразу же задавались вопросом: не пора ли с ним покончить?... Инакомыслие - это мотор духовного и научно-технического прогресса". (Правда, 1988, 16 июля). Впервые в советской истории из уст генерального секретаря КПСС столь однозначно подтверждалась допустимость и необходимость инакомыслия.
После начала Перестройки, в речах М.С. Горбачева все чаще встречается мысль о необходимости обеспечения её необратимости. И он, конечно, понимал, что чисто механическая смена кадров, без политической реформы, лишь усилит аппарат, как единственный реальный инструмент власти, как ее опору. Но для Горбачева это значило бы стать его заложником, заранее обречь перестройку на поражение, так как именно аппарат был меньше всего заинтересован в ее развитии и углублении.
И именно поэтому М.С. Горбачев начинает говорить о том, что одной «революции сверху» уже недостаточно и «процесс перестройки должен идти одновременно и сверху, и снизу». Тогда же он все настойчивее повторяет тезис о неотделимости перестройки от демократии («Только через демократию и благодаря демократии возможна сама перестройка»). Ведь надежные гарантии необратимости начатых преобразований можно было создать лишь, передав реальную власть народу или его представителям (отсюда и лозунг тех лет о повышении роли Советов).
Фактически речь уже тогда шла о передаче реальной власти от партии к государственным органам - к Советам - к народу. «Демократизация - это тот рычаг, который позволит включить в перестройку решающую ее силу - народ».
Демократические выборы немыслимы без свободного обсуждения кандидатов и их платформ, без плюрализма мнений. Поэтому проведению выборов в местные советы предшествовала масштабная амнистия политзаключенных и фактическое прекращение преследования за инакомыслие. Это, в свою очередь, способствовало бурному росту политической активности народа.
С конца 1986 года практически прекратились аресты по статьям 70 (антисоветская агитация и пропаганда) и 190-1 (распространение заведомо ложных измышлений, порочащих советский государственный и общественный строй) Уголовного кодекса РСФСР и аналогичным статьям союзных республик.
Судя по официальной записке КГБ в ЦК КПСС «По вопросам о статьях 70 и 190-1 Уголовного кодекса РСФСР»36 от 11.05.1987 репрессивная машина значительно замедлила свой ход. Из приведенной в записке статистики видно, что в СССР за антисоветскую агитацию и пропаганду (ст. 70) было осуждено: в 1983 г. 44 человека, в 1984 - 25, в 1985 - 16, в 1986 - 11; за опорочивание советского строя (ст. 190-1): в 1983 г. 119 человек, в 1984 - 67, в 1985 - 57, в 1986 - 47. Далее КГБ отчитывался в том, что на 1 января 1987 г. в местах лишения свободы содержалось 163 человека, осужденных по ст. 70, и 122 человека - по ст. 190-1. «В связи с решением Инстанций, - говорилось далее в записке, - в порядке частного помилования в марте - апреле с.г. освобождено 108 человек осужденных за антисоветскую агитацию и пропаганду, и 64 человека, отбывающих наказание за совершение преступления, предусмотренного ст. 190-1 УК РСФСР и соответствующими статьями уголовных кодексов других союзных республик».
После освобождения А.Д. Сахарова 23 декабря 1986 года из ссылки в Горьком (ныне Нижний Новгород), начался по выражению самого Сахарова «долгожданный процесс массового освобождения узников совести», который он оценил как «смелый шаг властей, имеющий огромное значение».
Принципиальное политическое решение о начале этого процесса было принято на предновогоднем заседании Политбюро 31 декабря 1986 г. по записке Председателя КГБ СССР В.М. Чебрикова. В этой записке одобрялись меры, принятые в прошлом в отношении узников совести, но указывалось на то, что их освобождение даст политический выигрыш и подчеркнет гуманность Советской власти. Способом освобождения было избрано помилование, причем заключенные должны были сделать заявление о недопущении впредь враждебной деятельности.
Позднее член коллегии Прокуратуры СССР В.К. Андреев в интервью журналу «Огонек» сообщил, что в 1987 году была освобождена значительная часть политических заключенных, а в конце 1988 года Президиум Верховного Совета СССР помиловал последних людей, отбывавших наказание за политические деяния.
Это подтверждает и «Отчет КГБ СССР за 1988 год», в котором, в частности, говорилось: «в 1988 году помиловано 137 человек, осужденных ранее по ст. ст. 70, 190-1, 142 и 227 УК РСФСР и соответствующим статьям УК других союзных республик. В настоящее время отбывающих наказание по этим статьям нет».
Забегая вперед, необходимо отметить то, что на I съезде народных депутатов СССР статья 7 Указа о внесении изменений и дополнений в закон СССР «Об уголовной ответственности за государственные преступления» была изменена в том смысле, что теперь по ней были наказуемы лишь призывы к «насильственному свержению или изменению советского государственного или общественного строя». Соответственно статья 70 УК РСФСР была дана в новой редакции, а статья 190 вообще отменена.
Фрагмент моей диссертации "Общественно - политические неформальные организации в РСФСР в 1987 - 1990 гг."
"Московские новости" #37. 11 сентября 1988 года.
После начала Перестройки, в речах М.С. Горбачева все чаще встречается мысль о необходимости обеспечения её необратимости. И он, конечно, понимал, что чисто механическая смена кадров, без политической реформы, лишь усилит аппарат, как единственный реальный инструмент власти, как ее опору. Но для Горбачева это значило бы стать его заложником, заранее обречь перестройку на поражение, так как именно аппарат был меньше всего заинтересован в ее развитии и углублении.
И именно поэтому М.С. Горбачев начинает говорить о том, что одной «революции сверху» уже недостаточно и «процесс перестройки должен идти одновременно и сверху, и снизу». Тогда же он все настойчивее повторяет тезис о неотделимости перестройки от демократии («Только через демократию и благодаря демократии возможна сама перестройка»). Ведь надежные гарантии необратимости начатых преобразований можно было создать лишь, передав реальную власть народу или его представителям (отсюда и лозунг тех лет о повышении роли Советов).
Фактически речь уже тогда шла о передаче реальной власти от партии к государственным органам - к Советам - к народу. «Демократизация - это тот рычаг, который позволит включить в перестройку решающую ее силу - народ».
Демократические выборы немыслимы без свободного обсуждения кандидатов и их платформ, без плюрализма мнений. Поэтому проведению выборов в местные советы предшествовала масштабная амнистия политзаключенных и фактическое прекращение преследования за инакомыслие. Это, в свою очередь, способствовало бурному росту политической активности народа.
С конца 1986 года практически прекратились аресты по статьям 70 (антисоветская агитация и пропаганда) и 190-1 (распространение заведомо ложных измышлений, порочащих советский государственный и общественный строй) Уголовного кодекса РСФСР и аналогичным статьям союзных республик.
Судя по официальной записке КГБ в ЦК КПСС «По вопросам о статьях 70 и 190-1 Уголовного кодекса РСФСР»36 от 11.05.1987 репрессивная машина значительно замедлила свой ход. Из приведенной в записке статистики видно, что в СССР за антисоветскую агитацию и пропаганду (ст. 70) было осуждено: в 1983 г. 44 человека, в 1984 - 25, в 1985 - 16, в 1986 - 11; за опорочивание советского строя (ст. 190-1): в 1983 г. 119 человек, в 1984 - 67, в 1985 - 57, в 1986 - 47. Далее КГБ отчитывался в том, что на 1 января 1987 г. в местах лишения свободы содержалось 163 человека, осужденных по ст. 70, и 122 человека - по ст. 190-1. «В связи с решением Инстанций, - говорилось далее в записке, - в порядке частного помилования в марте - апреле с.г. освобождено 108 человек осужденных за антисоветскую агитацию и пропаганду, и 64 человека, отбывающих наказание за совершение преступления, предусмотренного ст. 190-1 УК РСФСР и соответствующими статьями уголовных кодексов других союзных республик».
После освобождения А.Д. Сахарова 23 декабря 1986 года из ссылки в Горьком (ныне Нижний Новгород), начался по выражению самого Сахарова «долгожданный процесс массового освобождения узников совести», который он оценил как «смелый шаг властей, имеющий огромное значение».
Принципиальное политическое решение о начале этого процесса было принято на предновогоднем заседании Политбюро 31 декабря 1986 г. по записке Председателя КГБ СССР В.М. Чебрикова. В этой записке одобрялись меры, принятые в прошлом в отношении узников совести, но указывалось на то, что их освобождение даст политический выигрыш и подчеркнет гуманность Советской власти. Способом освобождения было избрано помилование, причем заключенные должны были сделать заявление о недопущении впредь враждебной деятельности.
Позднее член коллегии Прокуратуры СССР В.К. Андреев в интервью журналу «Огонек» сообщил, что в 1987 году была освобождена значительная часть политических заключенных, а в конце 1988 года Президиум Верховного Совета СССР помиловал последних людей, отбывавших наказание за политические деяния.
Это подтверждает и «Отчет КГБ СССР за 1988 год», в котором, в частности, говорилось: «в 1988 году помиловано 137 человек, осужденных ранее по ст. ст. 70, 190-1, 142 и 227 УК РСФСР и соответствующим статьям УК других союзных республик. В настоящее время отбывающих наказание по этим статьям нет».
Забегая вперед, необходимо отметить то, что на I съезде народных депутатов СССР статья 7 Указа о внесении изменений и дополнений в закон СССР «Об уголовной ответственности за государственные преступления» была изменена в том смысле, что теперь по ней были наказуемы лишь призывы к «насильственному свержению или изменению советского государственного или общественного строя». Соответственно статья 70 УК РСФСР была дана в новой редакции, а статья 190 вообще отменена.
Фрагмент моей диссертации "Общественно - политические неформальные организации в РСФСР в 1987 - 1990 гг."
"Московские новости" #37. 11 сентября 1988 года.