Спектакль «Виноватые» ( 1987)
35 лет назад - 28 марта 1988 года - по Первой программе Центрального телевидения состоялась телепремьера спектакля театра имени Моссовета «Виноватые».
Своих ошибок герои одноимённой пьесы Алексея Арбузова не отрицают, не забывают, но стараются с ними жить. И прежде всего - персонаж с вроде бы и простым, и забавным, и неожиданным именем - Леонтий Соколик, преуспевающий 29-летний юрист, изучающий как раз законы земные, а не небесные, и занимающийся "общественно значимыми", "громкими" расследованиями, в одном из которых замешан его тесть, отец жены Тони, фигурант неназываемого уголовного дела.
"Виноватые", на первый взглд - одна из самых "социальных" пьес, привязанных к исторической конкретике, написана в разгар борьбы с "злоупотреблениями" короткого андроповского периода, которая сама была связана не с меньшими злоупотребленями борцов - как водится в России, борьба с беззаконием велесь беззаконными средствами.
Обстоятельства, впрочем, проходят блеклым фоном, упоминаются постоянно, но не раскрываются конкретно - что за должность занимал тесть, на чем попался - неизвестно. Важнее здесь то, как вынуждает действовать персонажей низвержение влиятельного родственника.
Отец "помогал" молодым, и квартиру им "сделал", а теперь такое родство - позорное пятно для юриста-карьериста.
Леонтий - редкое, старомодное, и, несомненно, "маркированное" имя, фамилия Соколик - одновременно героическая ("сокол") и сниженная (уменшительно-ласкательный суффикс "ик" придает семантику мелочности, ощущение нелепости). Имена у Арбузова обычно - говорящие, но "говорят" они не столько семантикой, сколько фонетикой и морфологией, для Арбузова суффиксы и флексии порой важнее корня (например, Тоню в пьесе называют Тоненькой, качественная внешняя примета становится неформальным именем собственным, а через него - внутренней характеристикой).
Ребенком героя оставила мать - бросила своего Соколика и ушла от мужа с любовником. Потом любовник погиб, разбился на мотоцикле, отец не простил мать, не позволил ей снова увидеть сына. Она загуляла-запила, в результате оказалась на самом "дне" (насколько это возможно в советской реальности - и в советской пьесе), потом очухалась, одумалась, пристроилась работать в столовую, и наконец под тяжестью вины перед сынам явилась инкогнито наниматься к нему в дом.
В доме Соколика, помимо его жены Тони, проживает некто Христолюбов Герасим Ермолаевич. Не родственник, хотя бы дальний, а отец погибшего друга Соколика. По его косвенной вине погибшего - друг тонул, Соколик испугался и не спас. Теперь "искупает" свою вину - не отпускает старика в дом престарелых, а Христолюбов чувство вины в Соколике без передышки подогревает.
Плюс к тому Соколик панически боится остаться один - не то что без поддержки, а хотя бы и без противодействующего, раздражающего фактора, вплоть до того, что признается (черта, на первый взгляд, не связанная ни с этикой, ни с идеологией: "Я не люблю тишины, она мешает мне думать". Еще одно действующее лицо - Егор, двоюродный и к тому же сводный ("коммунальные" отношения похлеще, чем в драмах Чехова!) брат Тони, с детства в нее влюбленный. Чтоб сплавить дочь попавшего под уголовное преследование функционера, Соколик планирует переезд беременной жены к матери в Свердловск, и интригуя против Егора, парадоксальным образом "сводит" их, способствуя новому назначению Егора туда же.
Тоня - перед выбором, оставить ребенка или избавиться, поддаться искушению или выстоять. Со стороны Леонтия это еще более "жестокая игра", чем в одноименное пьесе, написанное несколькими годами ранее. Причем для Леонтия игра идет сознательная, он чуть ли не восхищается своей подлостью: "Какая, однако, игра!"
Сюжет о матери, спустя двадцать лет неузнанной возвращающейся под видом домработницы к преуспевшему сыну, в середине 1980-х у "просвещенной" публики вызывал, должно быть, усмешку, а сегодня, в свете сериального опыта - и подавно. Но это если рассматривать пьесу в реалистическом ключе. Никто же, однако, не смеется над подобными ходами у Эсхила или Шекспира.
Арбузов, конечно, пытается отчасти придать сюжету и социально-психологическую достоверность, тем более, что в "Виноватых" он более, чем во многих других пьесах автора, вписан в общественно-исторический контекст. Но все-таки прежде всего эксплуатирует его как элемент театральной условности - понимание этой условной, игровой природы драматургии Арбузова позволяет более объективно отнестись и точно оценить, в частности, и проблематику "Виноватых". А она для Арбузова весьма характерна - в пьесе речь идет, как и в классических драмах, о чувстве и долге, о свободе и обязательствах.
Уникальность же не только арбузовской поэтики, но и арбузовского мировоззрения, заключается в том, что не отвергая категорию долга и обязательств напрочь, он отдает приоритет свободе и чувству.
Слава Шадронов
#СпектаклиПерестройки
======================
Спектакль можно посмотреть тут:
https://youtu.be/erqRzsIvC0M
======================
Приглашаю всех в группы
«Эпоха освободительной Перестройки М.С. Горбачева»
«Фейсбук»:
https://www.facebook.com/groups/152590274823249/
«В контакте»:
http://vk.com/club3433647
=======================
Своих ошибок герои одноимённой пьесы Алексея Арбузова не отрицают, не забывают, но стараются с ними жить. И прежде всего - персонаж с вроде бы и простым, и забавным, и неожиданным именем - Леонтий Соколик, преуспевающий 29-летний юрист, изучающий как раз законы земные, а не небесные, и занимающийся "общественно значимыми", "громкими" расследованиями, в одном из которых замешан его тесть, отец жены Тони, фигурант неназываемого уголовного дела.
"Виноватые", на первый взглд - одна из самых "социальных" пьес, привязанных к исторической конкретике, написана в разгар борьбы с "злоупотреблениями" короткого андроповского периода, которая сама была связана не с меньшими злоупотребленями борцов - как водится в России, борьба с беззаконием велесь беззаконными средствами.
Обстоятельства, впрочем, проходят блеклым фоном, упоминаются постоянно, но не раскрываются конкретно - что за должность занимал тесть, на чем попался - неизвестно. Важнее здесь то, как вынуждает действовать персонажей низвержение влиятельного родственника.
Отец "помогал" молодым, и квартиру им "сделал", а теперь такое родство - позорное пятно для юриста-карьериста.
Леонтий - редкое, старомодное, и, несомненно, "маркированное" имя, фамилия Соколик - одновременно героическая ("сокол") и сниженная (уменшительно-ласкательный суффикс "ик" придает семантику мелочности, ощущение нелепости). Имена у Арбузова обычно - говорящие, но "говорят" они не столько семантикой, сколько фонетикой и морфологией, для Арбузова суффиксы и флексии порой важнее корня (например, Тоню в пьесе называют Тоненькой, качественная внешняя примета становится неформальным именем собственным, а через него - внутренней характеристикой).
Ребенком героя оставила мать - бросила своего Соколика и ушла от мужа с любовником. Потом любовник погиб, разбился на мотоцикле, отец не простил мать, не позволил ей снова увидеть сына. Она загуляла-запила, в результате оказалась на самом "дне" (насколько это возможно в советской реальности - и в советской пьесе), потом очухалась, одумалась, пристроилась работать в столовую, и наконец под тяжестью вины перед сынам явилась инкогнито наниматься к нему в дом.
В доме Соколика, помимо его жены Тони, проживает некто Христолюбов Герасим Ермолаевич. Не родственник, хотя бы дальний, а отец погибшего друга Соколика. По его косвенной вине погибшего - друг тонул, Соколик испугался и не спас. Теперь "искупает" свою вину - не отпускает старика в дом престарелых, а Христолюбов чувство вины в Соколике без передышки подогревает.
Плюс к тому Соколик панически боится остаться один - не то что без поддержки, а хотя бы и без противодействующего, раздражающего фактора, вплоть до того, что признается (черта, на первый взгляд, не связанная ни с этикой, ни с идеологией: "Я не люблю тишины, она мешает мне думать". Еще одно действующее лицо - Егор, двоюродный и к тому же сводный ("коммунальные" отношения похлеще, чем в драмах Чехова!) брат Тони, с детства в нее влюбленный. Чтоб сплавить дочь попавшего под уголовное преследование функционера, Соколик планирует переезд беременной жены к матери в Свердловск, и интригуя против Егора, парадоксальным образом "сводит" их, способствуя новому назначению Егора туда же.
Тоня - перед выбором, оставить ребенка или избавиться, поддаться искушению или выстоять. Со стороны Леонтия это еще более "жестокая игра", чем в одноименное пьесе, написанное несколькими годами ранее. Причем для Леонтия игра идет сознательная, он чуть ли не восхищается своей подлостью: "Какая, однако, игра!"
Сюжет о матери, спустя двадцать лет неузнанной возвращающейся под видом домработницы к преуспевшему сыну, в середине 1980-х у "просвещенной" публики вызывал, должно быть, усмешку, а сегодня, в свете сериального опыта - и подавно. Но это если рассматривать пьесу в реалистическом ключе. Никто же, однако, не смеется над подобными ходами у Эсхила или Шекспира.
Арбузов, конечно, пытается отчасти придать сюжету и социально-психологическую достоверность, тем более, что в "Виноватых" он более, чем во многих других пьесах автора, вписан в общественно-исторический контекст. Но все-таки прежде всего эксплуатирует его как элемент театральной условности - понимание этой условной, игровой природы драматургии Арбузова позволяет более объективно отнестись и точно оценить, в частности, и проблематику "Виноватых". А она для Арбузова весьма характерна - в пьесе речь идет, как и в классических драмах, о чувстве и долге, о свободе и обязательствах.
Уникальность же не только арбузовской поэтики, но и арбузовского мировоззрения, заключается в том, что не отвергая категорию долга и обязательств напрочь, он отдает приоритет свободе и чувству.
Слава Шадронов
#СпектаклиПерестройки
======================
Спектакль можно посмотреть тут:
https://youtu.be/erqRzsIvC0M
======================
Приглашаю всех в группы
«Эпоха освободительной Перестройки М.С. Горбачева»
«Фейсбук»:
https://www.facebook.com/groups/152590274823249/
«В контакте»:
http://vk.com/club3433647
=======================
