Восстание в Казахстане в обзоре писем
Читая почту
СВОЁ СУЖДЕНИЕ ИМЕТЬ
«Все мои товарищи по бригаде, с которыми я обсуждал статью «Только по правде», тоже согласны, что «выклёвывать» нужные цитаты из читательских писем нельзя. Конечно, это и есть идеологическое очковтирательство, - пишет, откликаясь на опубликованный в № 3 «Известий» обзор читательской почты, горьковчанин С. Киселёв. - Но уж если вы, редакция, сказали «а», так наберитесь смелости сказать и «б». А то разве не бывает, что все мы о чём-то только и говорим, а в газетах - ни слова? Вы не подумайте, будто тут обывательский интерес. Но ведь мы живём не поодиночке и даже не в коллективе бригады, а в целом обществе. И потому имеем право знать и про то, что в нём происходит, и про то, как люди это оценивают.
Скажем, события в Алма-Ате. Скажите, пишут об этом читатели в редакцию или нет? Если нет, то так и скажите: мол, писем нет, людям безразлично. Только я лично сомневаюсь. Скорее всего, лишний раз говорить об этом вам не хочется. Потому что боязно и непривычно».
Отклики читателей на события, последовавшие за пленумом ЦК КП Казахстана, когда ушёл на пенсию более двух десятилетий руководивший республикой Д. А. Кунаев, а первым секретарём ЦК был избран Г. В. Колбин, действительно есть, и в немалом количестве. Боязно ли об этом говорить? Полагаю, после того, как страна была без проволочек, буквально на следующий день оповещена об эксцессах лиц, недовольных решениями пленума, вопрос этот звучит отчасти наивно. Но в том, что обсуждать проблемы национальных взаимоотношений публично, да ещё не в восторженной, а критической интонации для нас непривычно, - в этом читатель, по-моему, прав.
Чтобы не возвращаться к этому вновь и вновь, отмечу сразу: буквально в каждом из писем приводятся убедительные свидетельства чистой, искренней дружбы народов нашей страны, примеров чему прежде человечество просто не знало. У людей старшего поколения это лично ими пережитые невзгоды войны, когда казахи (вспомним, сколько их было среди панфиловцев!) показали чудеса доблести и героизма. У людей помладше - личная дружба, семейные узы, совместная работа...
Но всё это окрашено горечью... «Я алмаатинец, мне 27 лет, член ВЛКСМ с 1976 года, казах, женат, имею двоих детей, по образованию педагог, - пишет Габдулахат Галимжанович Каримов. - В первую очередь хотелось бы выразить негодование и возмущение в адрес отдельных моих земляков, спровоцировавших, организовавших и непосредственно участвовавших в хулиганских действиях. И я уверен, что моё мнение разделяет большинство честных людей. В то же время эта выходка рождает ряд размышлений. Некоторые, к сожалению, думают, будто причина этих волнений - избрание первым секретарём ЦК тов. Колбина, а не нацкадр. Не в моей компетенции решать этот вопрос. Но я уверен, и опять к глубочайшему сожалению, что у нас в Казахстане пока нет и выбора в выдвижении на столь ответственный пост достойного человека. Да и тов. Колбину будет очень трудно сломать устоявшиеся негативные тенденции в нашей республике. Борьбу предстоит вести сообща».
Очень характерна разница в подходе к этим событиям, проявляющаяся в письмах читателей, живущих в Казахстане и за его пределами. Письма тех, кто далёк от реальностей республики, полны недоумения. «Что случилось? Почему неодобрение решений ЦК КП Казахстана среди молодёжи произошло в такой форме? И почему ЦК КП Казахстана не смог найти в своём составе первого секретаря, а надо было его везти из Ульяновска? Объясните через прессу! М. Рейм, Одесса». «Хотим знать, как это могло произойти? Без последовательного изложения всё просто непонятно. Левин, Попов, г. Троицк, Московская область».
А вот письмо А. Куратовой из Алма-Аты: «К нам первым секретарём приехал Г. В. Колбин. Мы очень обрадовались, приняли это с большим воодушевлением, так как при прежнем руководстве всё было поставлено на взятках, приписках, по принципу «ты - мне, я - тебе». Вот почему мы воспряли духом, когда узнали, что освободили Кунаева. 17 декабря студенты-казахи устроили забастовку на площади, всех и вся громили, избивали ни в чём не повинных русских. У моей мамы характерное лицо, они её не тронули. Но опрокинули у неё на глазах частную машину и подожгли её. Машина сгорела с пассажирами, а мама слегла с инфарктом...»
Последнюю фразу из письма А. Куратовой я привожу не только потому, что «из песни слова не выкинешь». Судя по всему, «слегла с инфарктом» - несколько преувеличенное отражение чувств, которые испытала мама. Впрочем, автору виднее. А вот «сгоревшие пассажиры» - явная, полностью опровергаемая документами неправда. Не стоит этим попрекать впечатлительную читательницу. Но не стоит и забывать, что подобные события, особенно при отсутствии оперативной и полной информации, неизбежно обрастают кошмарными «свидетельствами очевидцев».
Читатели называют причины, которые, по их мнению, сделали возможными вандализм и хулиганство. Среди них на одном из первых мест - формализм, оторванное от реальной жизни начётничество вместо активной интернационалистской политики - ив сфере воспитательной работы, и в образовании, и в распределении благ, и в подборе и расстановке кадров. «В некоторых республиках и сейчас при приёме на работу, при поступлении в учебные заведения, выдвижении на руководящие посты и т. п. зачастую руководствуются не реальными способностями равноправных граждан, а их национальной принадлежностью. В результате такой порочной практики люди кучкуются, как я это не раз видел в Казахстане: чисто казахские организации, где, особенно в администрации, большинство казахи. С другой стороны, есть организации с русским уклоном, где большинство работающих русские, армяне и т. д.», - излагает своё мнение Е. К. Шибаев из Краснодара и делает вывод о том, что такая практика может приводить к «неофициальному разобщению наций».
Читатели встревожены этой опасностью. «Эхо событий в Алма-Ате не должно отразиться на нашей 250-летней дружбе, - пишет В. Бекболсынов из г. Кокчетава. - Меня не покидает чувство невосполнимой утраты. Огорчение за работников республики, области. Откуда взялись националисты среди молодёжи - им ведь немного лет от рождения? Где были наши идеологические работники?»
К вопросу об ответственности руководителей местных партийных, советских, комсомольских организаций, вузов и техникумов читатели обращаются почти в каждом письме. На полном и объективном расследовании всех событий настаивают Л. Петренко из Алма-Аты, Р. Нуриджян из Еревана, В. Гвоздельская из г. Капчагая Алма-Атинской области, которая, в частности, утверждает: «Зачинщиками были не молодые. Во всяком случае, не только молодые. Какие будут приняты меры к зачинщикам правовыми органами? Безнаказанно оставить такое нельзя».
Мой обзор будет, наверное, не вполне корректным, если здесь не будут обозначены крайние позиции. Автор одного (но только одного!) пространного письма, чью фамилию я по понятным соображениям не назову, использовал события для того, чтобы потребовать особых привилегий для «славянских народов в любой республике». Автор другого письма, пришедшего из Алма-Аты, подписалась так: «Русская женщина». А смысл её обращения в редакцию состоит в том, что надо бы как можно мягче и терпимее отнестись к участникам событий, которые хоть и «прорвались на площадь с применением силы», но «ещё молоды и не всегда отдают себе во всём отчёт».
Разумеется, обзор читательских откликов не претендует на то, чтобы заменить собою подробный анализ, который ещё впереди.
В почте этой недели появились первые сигналы неблагополучия в доставке нашей газеты. Из разных мест (Днепропетровская область, А. М. Жигачева, Ленинград, Г. М. Макорда и других) сообщают о перебоях в получении «Известий». Настораживают совпадающие отговорки, которые слышат подписчики: «Известий» привезли меньше положенного, поэтому вам и не хватило». Конечно, не всегда тут просматривается умысел, как это случалось в ряде мест, когда нашим подписчикам просто не доставлялись номера с критикой на местном материале. Порою это просто нерадивость. Но всё равно читатели должны знать, что издательство «Известия» пунктуально выполняет свои обязательства перед «Союзпечатью». Трудности с бумагой есть, но они отражаются только на розничной продаже.
В заключение я хотел бы переадресовать читателям вопрос, направленный редакции «ветераном труда и Вооружённых Сил» Л. Г. Лайкиным. Он пишет: «Коллектив садоводов-любителей общества «Трудовик» Херсонского завода карданных валов существует на Днепре с 1958 года. Все участки находятся в хорошем состоянии, отлично плодоносят. Лично председатель тов. Крупин А. Ф. участвует во всех мероприятиях, обеспечивает коллективный полив садов, содержание и ремонт причала (далее идёт перечисление иных забот председателя. - В. Н.).
Общее собрание при голосовании единодушно приняло решение: в порядке материального поощрения с учётом больших затрат личного времени выплачивать председателю ежемесячно 50 (пятьдесят) рублей. Следует вопрос: надо ли считать эту оплату председателю как нетрудовой доход?»
По правде говоря, у меня готового ответа нет. Буду благодарен читателям, если они помогут мне выйти из затруднительного положения.
Владимир НАДЕИН, редактор «Известий» по отделу писем.
СВОЁ СУЖДЕНИЕ ИМЕТЬ
«Все мои товарищи по бригаде, с которыми я обсуждал статью «Только по правде», тоже согласны, что «выклёвывать» нужные цитаты из читательских писем нельзя. Конечно, это и есть идеологическое очковтирательство, - пишет, откликаясь на опубликованный в № 3 «Известий» обзор читательской почты, горьковчанин С. Киселёв. - Но уж если вы, редакция, сказали «а», так наберитесь смелости сказать и «б». А то разве не бывает, что все мы о чём-то только и говорим, а в газетах - ни слова? Вы не подумайте, будто тут обывательский интерес. Но ведь мы живём не поодиночке и даже не в коллективе бригады, а в целом обществе. И потому имеем право знать и про то, что в нём происходит, и про то, как люди это оценивают.
Скажем, события в Алма-Ате. Скажите, пишут об этом читатели в редакцию или нет? Если нет, то так и скажите: мол, писем нет, людям безразлично. Только я лично сомневаюсь. Скорее всего, лишний раз говорить об этом вам не хочется. Потому что боязно и непривычно».
Отклики читателей на события, последовавшие за пленумом ЦК КП Казахстана, когда ушёл на пенсию более двух десятилетий руководивший республикой Д. А. Кунаев, а первым секретарём ЦК был избран Г. В. Колбин, действительно есть, и в немалом количестве. Боязно ли об этом говорить? Полагаю, после того, как страна была без проволочек, буквально на следующий день оповещена об эксцессах лиц, недовольных решениями пленума, вопрос этот звучит отчасти наивно. Но в том, что обсуждать проблемы национальных взаимоотношений публично, да ещё не в восторженной, а критической интонации для нас непривычно, - в этом читатель, по-моему, прав.
Чтобы не возвращаться к этому вновь и вновь, отмечу сразу: буквально в каждом из писем приводятся убедительные свидетельства чистой, искренней дружбы народов нашей страны, примеров чему прежде человечество просто не знало. У людей старшего поколения это лично ими пережитые невзгоды войны, когда казахи (вспомним, сколько их было среди панфиловцев!) показали чудеса доблести и героизма. У людей помладше - личная дружба, семейные узы, совместная работа...
Но всё это окрашено горечью... «Я алмаатинец, мне 27 лет, член ВЛКСМ с 1976 года, казах, женат, имею двоих детей, по образованию педагог, - пишет Габдулахат Галимжанович Каримов. - В первую очередь хотелось бы выразить негодование и возмущение в адрес отдельных моих земляков, спровоцировавших, организовавших и непосредственно участвовавших в хулиганских действиях. И я уверен, что моё мнение разделяет большинство честных людей. В то же время эта выходка рождает ряд размышлений. Некоторые, к сожалению, думают, будто причина этих волнений - избрание первым секретарём ЦК тов. Колбина, а не нацкадр. Не в моей компетенции решать этот вопрос. Но я уверен, и опять к глубочайшему сожалению, что у нас в Казахстане пока нет и выбора в выдвижении на столь ответственный пост достойного человека. Да и тов. Колбину будет очень трудно сломать устоявшиеся негативные тенденции в нашей республике. Борьбу предстоит вести сообща».
Очень характерна разница в подходе к этим событиям, проявляющаяся в письмах читателей, живущих в Казахстане и за его пределами. Письма тех, кто далёк от реальностей республики, полны недоумения. «Что случилось? Почему неодобрение решений ЦК КП Казахстана среди молодёжи произошло в такой форме? И почему ЦК КП Казахстана не смог найти в своём составе первого секретаря, а надо было его везти из Ульяновска? Объясните через прессу! М. Рейм, Одесса». «Хотим знать, как это могло произойти? Без последовательного изложения всё просто непонятно. Левин, Попов, г. Троицк, Московская область».
А вот письмо А. Куратовой из Алма-Аты: «К нам первым секретарём приехал Г. В. Колбин. Мы очень обрадовались, приняли это с большим воодушевлением, так как при прежнем руководстве всё было поставлено на взятках, приписках, по принципу «ты - мне, я - тебе». Вот почему мы воспряли духом, когда узнали, что освободили Кунаева. 17 декабря студенты-казахи устроили забастовку на площади, всех и вся громили, избивали ни в чём не повинных русских. У моей мамы характерное лицо, они её не тронули. Но опрокинули у неё на глазах частную машину и подожгли её. Машина сгорела с пассажирами, а мама слегла с инфарктом...»
Последнюю фразу из письма А. Куратовой я привожу не только потому, что «из песни слова не выкинешь». Судя по всему, «слегла с инфарктом» - несколько преувеличенное отражение чувств, которые испытала мама. Впрочем, автору виднее. А вот «сгоревшие пассажиры» - явная, полностью опровергаемая документами неправда. Не стоит этим попрекать впечатлительную читательницу. Но не стоит и забывать, что подобные события, особенно при отсутствии оперативной и полной информации, неизбежно обрастают кошмарными «свидетельствами очевидцев».
Читатели называют причины, которые, по их мнению, сделали возможными вандализм и хулиганство. Среди них на одном из первых мест - формализм, оторванное от реальной жизни начётничество вместо активной интернационалистской политики - ив сфере воспитательной работы, и в образовании, и в распределении благ, и в подборе и расстановке кадров. «В некоторых республиках и сейчас при приёме на работу, при поступлении в учебные заведения, выдвижении на руководящие посты и т. п. зачастую руководствуются не реальными способностями равноправных граждан, а их национальной принадлежностью. В результате такой порочной практики люди кучкуются, как я это не раз видел в Казахстане: чисто казахские организации, где, особенно в администрации, большинство казахи. С другой стороны, есть организации с русским уклоном, где большинство работающих русские, армяне и т. д.», - излагает своё мнение Е. К. Шибаев из Краснодара и делает вывод о том, что такая практика может приводить к «неофициальному разобщению наций».
Читатели встревожены этой опасностью. «Эхо событий в Алма-Ате не должно отразиться на нашей 250-летней дружбе, - пишет В. Бекболсынов из г. Кокчетава. - Меня не покидает чувство невосполнимой утраты. Огорчение за работников республики, области. Откуда взялись националисты среди молодёжи - им ведь немного лет от рождения? Где были наши идеологические работники?»
К вопросу об ответственности руководителей местных партийных, советских, комсомольских организаций, вузов и техникумов читатели обращаются почти в каждом письме. На полном и объективном расследовании всех событий настаивают Л. Петренко из Алма-Аты, Р. Нуриджян из Еревана, В. Гвоздельская из г. Капчагая Алма-Атинской области, которая, в частности, утверждает: «Зачинщиками были не молодые. Во всяком случае, не только молодые. Какие будут приняты меры к зачинщикам правовыми органами? Безнаказанно оставить такое нельзя».
Мой обзор будет, наверное, не вполне корректным, если здесь не будут обозначены крайние позиции. Автор одного (но только одного!) пространного письма, чью фамилию я по понятным соображениям не назову, использовал события для того, чтобы потребовать особых привилегий для «славянских народов в любой республике». Автор другого письма, пришедшего из Алма-Аты, подписалась так: «Русская женщина». А смысл её обращения в редакцию состоит в том, что надо бы как можно мягче и терпимее отнестись к участникам событий, которые хоть и «прорвались на площадь с применением силы», но «ещё молоды и не всегда отдают себе во всём отчёт».
Разумеется, обзор читательских откликов не претендует на то, чтобы заменить собою подробный анализ, который ещё впереди.
В почте этой недели появились первые сигналы неблагополучия в доставке нашей газеты. Из разных мест (Днепропетровская область, А. М. Жигачева, Ленинград, Г. М. Макорда и других) сообщают о перебоях в получении «Известий». Настораживают совпадающие отговорки, которые слышат подписчики: «Известий» привезли меньше положенного, поэтому вам и не хватило». Конечно, не всегда тут просматривается умысел, как это случалось в ряде мест, когда нашим подписчикам просто не доставлялись номера с критикой на местном материале. Порою это просто нерадивость. Но всё равно читатели должны знать, что издательство «Известия» пунктуально выполняет свои обязательства перед «Союзпечатью». Трудности с бумагой есть, но они отражаются только на розничной продаже.
В заключение я хотел бы переадресовать читателям вопрос, направленный редакции «ветераном труда и Вооружённых Сил» Л. Г. Лайкиным. Он пишет: «Коллектив садоводов-любителей общества «Трудовик» Херсонского завода карданных валов существует на Днепре с 1958 года. Все участки находятся в хорошем состоянии, отлично плодоносят. Лично председатель тов. Крупин А. Ф. участвует во всех мероприятиях, обеспечивает коллективный полив садов, содержание и ремонт причала (далее идёт перечисление иных забот председателя. - В. Н.).
Общее собрание при голосовании единодушно приняло решение: в порядке материального поощрения с учётом больших затрат личного времени выплачивать председателю ежемесячно 50 (пятьдесят) рублей. Следует вопрос: надо ли считать эту оплату председателю как нетрудовой доход?»
По правде говоря, у меня готового ответа нет. Буду благодарен читателям, если они помогут мне выйти из затруднительного положения.
Владимир НАДЕИН, редактор «Известий» по отделу писем.
