«Роковой» бунт.
33 года назад - 3 июня 1988 года - ежегодный фестиваль ленинградского рок-клуба оказался под угрозой отмены - якобы, зал Зимнего стадиона не соответствовал противопожарным требованиям. Но музыканты и зрители не сдались, организовали поход на Смольный и победили. Фестиваль состоялся.
Фестивали вполне официально проводились с 1983 - сначала в самом рок-клубе, в зале Ленинградского межсоюзного дома самодеятельного творчества (ЛМДСТ) на улице Рубинштейна, 13, а затем и на других площадках Ленинграда: в ДК «Невский», Ленинградском доме молодежи, спортивном комплексе «Юбилейный». В 1988 фестиваль должен был проходить на Зимнем стадионе. Всю первую половину 1980-х для большинства ленинградских групп фестивали и рядовые концерты в рок-клубе были одной из редких возможностей легального выступления в большом зале. Наступление Перестройки, казалось, изменило положение музыкантов: группы участницы рок-клуба начинают давать регулярные гастроли в городах СССР, и не на подпольных сейшенах и квартирниках, а в просторных концертных залах и порой даже с приличным оборудованием, и на эти концерты приходило огромное количество зрителей.
Вполне возможно, что рост популярности рок-музыки послужил причиной смены формата традиционных рок-клубовских фестивалей. В предыдущие годы фестиваль делился на два этапа. Лауреаты отборочного этапа получали возможность выступить на открытом финальном концерте, где лучшие по мнению жюри группы и музыканты получали почетные звания в различных номинациях. Но на шестом фестивале формат поменялся: первый тур проводился без лауреатств и награждений, а уже популярные группы звали напрямую во второй, чтобы они не отказывались от участия в фестивале из-за «унизительного» для них отборочного тура, на котором какое-то жюри выставляло бы им оценки.
Некоторые сверхпопулярные ленинградские группы, однако, в фестивале не стали участвовать. Помимо уехавшего за океан «Аквариума», по разным причинам на фестивале не играли «Кино» и «Зоопарк» (хотя для музыкантов «Зоопарка» были даже подготовлены проходки - именные пропуска на фестиваль). Но и без них событие было очень значимым и даже официальные СМИ не обошли его стороной. Так, в ленинградской газете «Смена» в мае 1988 был опубликован анонс рок-фестиваля в свойственных советской прессе формулировках: фестиваль назван «марафоном», рок-группы - «коллективами», песни - «мелодиями».
Отборочные концерты VI фестиваля проходили с 19 по 22 мая. На них играли такие группы как «Тихий омут», «Время любить», «Петля Нестерова», «Младшие братья», «Бриллианты от Неккермана», НЭП, «Народное ополчение», «Присутствие», «Бригадный подряд», НОМ и другие. Первый этап благополучно прошёл в самом рок-клубе, поэтому к 3 июня лауреаты были выбраны, билеты проданы, привезена аппаратура и даже студия звукозаписи из Москвы. Компанию лауреатам первого тура должны были составить известные члены рок-клуба: «Ноль», «Аукцион», «Мифы», «Санкт-Петербург», «Телевизор», ДДТ, «Алиса» и «Игры», «усиленные» вновь прибывшей из США американкой Джоанной Стингрей. Впервые в фестивале участвовали и команды из других городов, самыми известными гостями стали свердловцы «Чай-Ф» и «Калинов Мост» из Новосибирска.
Неожиданно, в день начала фестиваля, пожарная инспекция запрещает проведение мероприятия из-за небезопасного покрытия внутри концертной площадки. Никто из участников не сомневался в том, что к этому запрету приложили руку партийные органы либо КГБ:
Перед самым началом фестиваля действительно пожарная инспекция не дала добро на его проведение: не было противопожарной пропитки то ли занавеса, то ли каких-то конструкций. Времени оставалось мало и было просто нереально выполнить все требования, хотя, вроде, даже что-то там люди из клуба начали обрабатывать противогорючим составом. Рок-музыканты привыкли к тому, что вся их деятельность жёстко регламентировалась, и многие сочли требования пожарников обычной придиркой и поводом для отмены фестиваля
Долго мы согласовывали вопрос с проведением этого фестиваля там, потому что это все-таки спортивный зал, тартановое покрытие. Все-таки согласовали на каком-то этапе. Потом вмешались уже партийные органы и под надуманным предлогом пожарной безопасности прикрыли этот фестиваль
Ситуация была безнадежная. Все понимали, что это цензурный запрет, и опустили руки
Основания для таких подозрений были: фестиваль проходил на фоне громкого скандала с обвинением солиста группы «Алиса» Константина Кинчева в нацизме и судебного процесса между Кинчевым и газетой «Смена», опубликовавшей в 1987 статью «Алиса с косой челкой». Рок-сообщество в этом конфликте активно поддержало своего товарища, и отмена фестиваля вполне могла быть попыткой комсомольской и партийной верхушки города указать рокерам их место.
…Что придумал горком партии: они, значит, натравили пожарных, что там тартановое покрытие, что может быть пожар, и все сгорят…
Но собравшиеся у Зимнего стадиона музыканты и фанаты уже не были готовы смириться с запретом:
Кто-то в качестве шутки предложил мне собрать людей и идти на Смольный. Я подумал, что можно попробовать: я начал что-то кричать людям, которые приходили покупать билеты. Когда нас собралось где-то 50 человек - мы двинулись к Смольному. Люди из окон спрашивали: «Зачем идете?» Мы говорили: «Рок-фестиваль запрещают». Они спускались из квартир и присоединялись к нам. Писали плакаты на ходу....
Демонстрация была абсолютно спонтанной. Нина Барановская, отвечая на вопрос о том, было ли шествие спланированным, говорила:
Заранее ничего не планировалось. Борзыкин бросил клич, и народ его поддержал. Никаких «революционных сходок» и прочей романтической ерунды не было.
По воспоминаниям очевидцев, в демонстрации участвовало от двухсот до тысячи человек, но подсчета, конечно же, никто не вел. Люди присоединялись в процессе шествия - информация о «походе на Смольный» передавалась по привычным каналам.
Журналистка Татьяна Ковалькова, участница общественного движения «Совет по экологии культуры», вспоминает:
Ну вы знаете, что такое система, да? Это хиппи-система, а они просто знали все. ... И ...если система что-то затевала, этим пользовались все: и рокеры и, я не знаю, наши градозащитные группы. То есть, если что-то нужно было сообщить, то - через систему. ...У нас же мобильных не было, поэтому дома кто-то звонил своему другу, и по цепочке за вечер можно было собрать вообще пять тысяч народу ...очень легко. <...> Ну вот так, да - кто откликнется. Кто пришел, тот пришел. Кто узнал, тот узнал. ...Ну вот представьте, как посреди дня собрать [такое количество людей]?<...> Так что это была отработанная вещь.
Один из участников шествия, поклонник рок-музыки Дмитрий Щегельский летом 1988 закончил техникум:
…я тусовался тогда вокруг Зимнего стадиона <…> И мы там с товарищами вокруг ходили, и таких, как я, было достаточное количество. И вдруг пошел слух, что рок-фестиваль запрещают. Не будет его, рок-фестиваля. Якобы, пожарники не дают открывать, хотя на самом деле уже было все установлено там аппаратура, все, билеты проданы, афиши висели и так далее <…> И вот Борзыкин, он, там … будучи музыкантом, крутился и говорил, что что-то надо делать, нельзя вот просто так сидеть, мы не можем этот шанс упустить. И как-то стихийно начал собираться народ, кто-то плакат написал даже <...> Ну, в общем говоря, собрались..., наверное, около сотни людей, и пошли к Смольному, с этим плакатом наперевес.
Дмитрий вспоминает, что сама идея шествия в сторону Смольного оказалась неожиданной для многих ее участников:
…для того времени, даже учитывая, что считали себя передовыми и хотели каких-то перемен, то, что произошло это было из рук вон, я бы так сказал, выходящее мероприятие. До этого я в таких массовых мероприятиях участвовал на официальных парадах. Ну, знаете, демонстрация на 1 мая. А здесь [- другая] демонстрация, конечно. Противоречивые чувства, на самом деле. С одной стороны, какая-то эйфория такая: ...вы делаете то, чего нельзя делать. И тут же у вас возникает вопрос, ну блин, за это может последовать какое-то наказание, потому что не просто так какая-то толпа народа идет…
Для тех же, кто уже имел опыт участия в публичных протестах, марш в поддержку рок-фестиваля органично вставал в ряд митингов и демонстраций, на которые было богато время Перестройки. Вспоминает Татьяна Ковалькова:
…для нас там собственно ничего такого неожиданного-то не было. Это был очередной, скажем так, забег против власти. ... ведь до этого запрещали фестивали поэзии, например, да, новой поэзии. Там много чего запрещали... Ну вот, запретили рок-фестиваль. Что нужно? Ну, попробовать сформулировать претензию. Мы еще тогда надеялись, что эти претензии могут быть услышаны. Поэтому такое шествие было с полной уверенностью, что мы добьемся своего…
Путь манифестантов проходил через самый центр города и даже мимо знаменитого Большого дома, в котором находилось ленинградское КГБ:
...от Зимнего, этого Манежа по Караванной через мост прошли всю Моховую, ну, по дороге присоединялись еще люди <...> Дошли по Моховой до Чайковского, с Чайковского повернули на.. Ну дошли до проезда, до Потемкинского сада, где уже и было оцеплено.
Вспоминает президент Ленинградского рок-клуба Николай Михайлов:
…Около кинотеатра «Ленинград» <...> это шествие было остановлено кордонами милиции и спецназом, которые прятались по чердакам, подворотням, подъездам <...> Борзыкин повел себя опять очень достойно. Он повернулся, когда остановили, ко всей этой колонне и сказал: «Передать по рядом всем садиться». И все сели. Тут подъехали эти черные «Волги» с руководством со Смольного: «Давайте представителей». Представители, собственно, я, Борзыкин, Наталья Веселова <...> И пошли мы на переговоры с этими представителями партии, а они в растерянности. У них нет опыта борьбы с такого рода народным действием. Это было видно по тому, как они с нами разговаривали, если бы года два назад, они бы с нами, наверное, не разговаривали, а тут они разговаривают: «Что делать? Как? Что?». Мы говорим, что вот так и так мол фестивалю быть, давайте что-нибудь придумаем <...> Вызвали начальника пожарного из службы района машины поставить прямо в зале поливать тартановое покрытие….
Нина Барановская упоминает других людей, участвовавших в переговорах:
Где-то в районе Таврической на пути колонны встала шеренга людей солидной наружности. Борзыкин, я, Джордж Гуницкий, кажется ещё кто-то, уже не помню, кто, пошли им навстречу. Был разговор. Его вёл, если не ошибаюсь, человек из Горкома партии по фамилии вроде бы Петров. Результатом было разрешение начать фестиваль. Разговор был спокойным, без угроз и лишних эмоций.
Разошлись мнения современников лишь по поводу того, повлияла ли демонстрация на проведение фестиваля. Андрей Тропилло утверждает, что он ходил к генералам милиции и пожарным, и договорился о снятии запрета на проведение фестиваля, но при этом не умаляет заслуг Михаила Борзыкина:
…Ну, Тропилло не растерялся, пошел к генералам милицейским, проставил коньяка, устроил стол, всех там напоили, и пожарные сказали: «Ну, че, бочки с водой поставим, тартановое покрытие водой польём, оно гореть не будет». А в это время, когда это уже вот я договорился практически с пожарными, что они вопрос снимают, Миша Борзыкин, он молодец. Он организовал, честно, настоящую демонстрацию, они дошли почти до Смольного с требованием разрешить проведение в Зимнем стадионе фестиваля. Ну, вот когда они подходили, в этот момент я звоню, говорю «Всё уже, решено». Но они шли, и это делает…Это правда.. Я не скажу, что это помогло, а, может, оно где-то и помогло, я не знаю….
Правда, найти подтверждения этих слов Тропилло в других источниках нам не удалось.
VI фестиваль стал революционным по многим причинам - от отмены раздражавшего всех жюри, до похода на Смольный и победы над, казалось бы, всесильными «надзорными органами». Рок-движение все больше освобождалось от контроля и опеки, становясь общественной силой. Формат фестиваля продержится еще два года - VIII фестиваль в марте 1991 станет последним и уйдет вместе со страной, которая его породила, а в след за ними уйдет в историю и сам Ленинградский рок-клуб, уступая место новым площадкам и именам. Но в 1988 этого еще никто не мог предположить. Музыканты и зрители наслаждались моментом, когда «вчера еще рано, а завтра -уже поздно» и верили в возможность перемен. Как заметил рок-журналист и свидетель событий, Андрей Бурлака, «…годом раньше это даже помыслить было невозможно, а тут пожалуйста... Они были вынуждены с нами разговаривать».
Интервью Михаила Борзыкина:
https://youtu.be/bkLJ4HNm_n0
Интервью Дмитрию Щегельскому:
https://youtu.be/JYOQfcv3edw
===========
Дополнительные материалы
Просто люди собрались и пошли от чистого сердца искать правду.
Дмитрий Щегельский
А.Н.Житинский: Путешествие рок-дилетанта. Лениздат, 1990
Николай Михайлов. Шестой фестиваль РК // Youtube-канал "Рок-клуб СПб"
Готовя новый эпизод "Островов Свободы", студентка НИУ ВШЭ в Петербурге Анастасия Гаранина не только собрала свидетельства участников знаменитого марша, но еще и смогла визуально восстановить путь музыкантов и фанатов, благодаря фотографиям Дмитрия Щегельского.
https://spb.iofe.center/node/240
=========
Приглашаю всех в группы
«Эпоха освободительной Перестройки М.С. Горбачева»
«Фейсбук»:
https://www.facebook.com/groups/152590274823249/
«В контакте»:
http://vk.com/club3433647
============
Фестивали вполне официально проводились с 1983 - сначала в самом рок-клубе, в зале Ленинградского межсоюзного дома самодеятельного творчества (ЛМДСТ) на улице Рубинштейна, 13, а затем и на других площадках Ленинграда: в ДК «Невский», Ленинградском доме молодежи, спортивном комплексе «Юбилейный». В 1988 фестиваль должен был проходить на Зимнем стадионе. Всю первую половину 1980-х для большинства ленинградских групп фестивали и рядовые концерты в рок-клубе были одной из редких возможностей легального выступления в большом зале. Наступление Перестройки, казалось, изменило положение музыкантов: группы участницы рок-клуба начинают давать регулярные гастроли в городах СССР, и не на подпольных сейшенах и квартирниках, а в просторных концертных залах и порой даже с приличным оборудованием, и на эти концерты приходило огромное количество зрителей.
Вполне возможно, что рост популярности рок-музыки послужил причиной смены формата традиционных рок-клубовских фестивалей. В предыдущие годы фестиваль делился на два этапа. Лауреаты отборочного этапа получали возможность выступить на открытом финальном концерте, где лучшие по мнению жюри группы и музыканты получали почетные звания в различных номинациях. Но на шестом фестивале формат поменялся: первый тур проводился без лауреатств и награждений, а уже популярные группы звали напрямую во второй, чтобы они не отказывались от участия в фестивале из-за «унизительного» для них отборочного тура, на котором какое-то жюри выставляло бы им оценки.
Некоторые сверхпопулярные ленинградские группы, однако, в фестивале не стали участвовать. Помимо уехавшего за океан «Аквариума», по разным причинам на фестивале не играли «Кино» и «Зоопарк» (хотя для музыкантов «Зоопарка» были даже подготовлены проходки - именные пропуска на фестиваль). Но и без них событие было очень значимым и даже официальные СМИ не обошли его стороной. Так, в ленинградской газете «Смена» в мае 1988 был опубликован анонс рок-фестиваля в свойственных советской прессе формулировках: фестиваль назван «марафоном», рок-группы - «коллективами», песни - «мелодиями».
Отборочные концерты VI фестиваля проходили с 19 по 22 мая. На них играли такие группы как «Тихий омут», «Время любить», «Петля Нестерова», «Младшие братья», «Бриллианты от Неккермана», НЭП, «Народное ополчение», «Присутствие», «Бригадный подряд», НОМ и другие. Первый этап благополучно прошёл в самом рок-клубе, поэтому к 3 июня лауреаты были выбраны, билеты проданы, привезена аппаратура и даже студия звукозаписи из Москвы. Компанию лауреатам первого тура должны были составить известные члены рок-клуба: «Ноль», «Аукцион», «Мифы», «Санкт-Петербург», «Телевизор», ДДТ, «Алиса» и «Игры», «усиленные» вновь прибывшей из США американкой Джоанной Стингрей. Впервые в фестивале участвовали и команды из других городов, самыми известными гостями стали свердловцы «Чай-Ф» и «Калинов Мост» из Новосибирска.
Неожиданно, в день начала фестиваля, пожарная инспекция запрещает проведение мероприятия из-за небезопасного покрытия внутри концертной площадки. Никто из участников не сомневался в том, что к этому запрету приложили руку партийные органы либо КГБ:
Перед самым началом фестиваля действительно пожарная инспекция не дала добро на его проведение: не было противопожарной пропитки то ли занавеса, то ли каких-то конструкций. Времени оставалось мало и было просто нереально выполнить все требования, хотя, вроде, даже что-то там люди из клуба начали обрабатывать противогорючим составом. Рок-музыканты привыкли к тому, что вся их деятельность жёстко регламентировалась, и многие сочли требования пожарников обычной придиркой и поводом для отмены фестиваля
Долго мы согласовывали вопрос с проведением этого фестиваля там, потому что это все-таки спортивный зал, тартановое покрытие. Все-таки согласовали на каком-то этапе. Потом вмешались уже партийные органы и под надуманным предлогом пожарной безопасности прикрыли этот фестиваль
Ситуация была безнадежная. Все понимали, что это цензурный запрет, и опустили руки
Основания для таких подозрений были: фестиваль проходил на фоне громкого скандала с обвинением солиста группы «Алиса» Константина Кинчева в нацизме и судебного процесса между Кинчевым и газетой «Смена», опубликовавшей в 1987 статью «Алиса с косой челкой». Рок-сообщество в этом конфликте активно поддержало своего товарища, и отмена фестиваля вполне могла быть попыткой комсомольской и партийной верхушки города указать рокерам их место.
…Что придумал горком партии: они, значит, натравили пожарных, что там тартановое покрытие, что может быть пожар, и все сгорят…
Но собравшиеся у Зимнего стадиона музыканты и фанаты уже не были готовы смириться с запретом:
Кто-то в качестве шутки предложил мне собрать людей и идти на Смольный. Я подумал, что можно попробовать: я начал что-то кричать людям, которые приходили покупать билеты. Когда нас собралось где-то 50 человек - мы двинулись к Смольному. Люди из окон спрашивали: «Зачем идете?» Мы говорили: «Рок-фестиваль запрещают». Они спускались из квартир и присоединялись к нам. Писали плакаты на ходу....
Демонстрация была абсолютно спонтанной. Нина Барановская, отвечая на вопрос о том, было ли шествие спланированным, говорила:
Заранее ничего не планировалось. Борзыкин бросил клич, и народ его поддержал. Никаких «революционных сходок» и прочей романтической ерунды не было.
По воспоминаниям очевидцев, в демонстрации участвовало от двухсот до тысячи человек, но подсчета, конечно же, никто не вел. Люди присоединялись в процессе шествия - информация о «походе на Смольный» передавалась по привычным каналам.
Журналистка Татьяна Ковалькова, участница общественного движения «Совет по экологии культуры», вспоминает:
Ну вы знаете, что такое система, да? Это хиппи-система, а они просто знали все. ... И ...если система что-то затевала, этим пользовались все: и рокеры и, я не знаю, наши градозащитные группы. То есть, если что-то нужно было сообщить, то - через систему. ...У нас же мобильных не было, поэтому дома кто-то звонил своему другу, и по цепочке за вечер можно было собрать вообще пять тысяч народу ...очень легко. <...> Ну вот так, да - кто откликнется. Кто пришел, тот пришел. Кто узнал, тот узнал. ...Ну вот представьте, как посреди дня собрать [такое количество людей]?<...> Так что это была отработанная вещь.
Один из участников шествия, поклонник рок-музыки Дмитрий Щегельский летом 1988 закончил техникум:
…я тусовался тогда вокруг Зимнего стадиона <…> И мы там с товарищами вокруг ходили, и таких, как я, было достаточное количество. И вдруг пошел слух, что рок-фестиваль запрещают. Не будет его, рок-фестиваля. Якобы, пожарники не дают открывать, хотя на самом деле уже было все установлено там аппаратура, все, билеты проданы, афиши висели и так далее <…> И вот Борзыкин, он, там … будучи музыкантом, крутился и говорил, что что-то надо делать, нельзя вот просто так сидеть, мы не можем этот шанс упустить. И как-то стихийно начал собираться народ, кто-то плакат написал даже <...> Ну, в общем говоря, собрались..., наверное, около сотни людей, и пошли к Смольному, с этим плакатом наперевес.
Дмитрий вспоминает, что сама идея шествия в сторону Смольного оказалась неожиданной для многих ее участников:
…для того времени, даже учитывая, что считали себя передовыми и хотели каких-то перемен, то, что произошло это было из рук вон, я бы так сказал, выходящее мероприятие. До этого я в таких массовых мероприятиях участвовал на официальных парадах. Ну, знаете, демонстрация на 1 мая. А здесь [- другая] демонстрация, конечно. Противоречивые чувства, на самом деле. С одной стороны, какая-то эйфория такая: ...вы делаете то, чего нельзя делать. И тут же у вас возникает вопрос, ну блин, за это может последовать какое-то наказание, потому что не просто так какая-то толпа народа идет…
Для тех же, кто уже имел опыт участия в публичных протестах, марш в поддержку рок-фестиваля органично вставал в ряд митингов и демонстраций, на которые было богато время Перестройки. Вспоминает Татьяна Ковалькова:
…для нас там собственно ничего такого неожиданного-то не было. Это был очередной, скажем так, забег против власти. ... ведь до этого запрещали фестивали поэзии, например, да, новой поэзии. Там много чего запрещали... Ну вот, запретили рок-фестиваль. Что нужно? Ну, попробовать сформулировать претензию. Мы еще тогда надеялись, что эти претензии могут быть услышаны. Поэтому такое шествие было с полной уверенностью, что мы добьемся своего…
Путь манифестантов проходил через самый центр города и даже мимо знаменитого Большого дома, в котором находилось ленинградское КГБ:
...от Зимнего, этого Манежа по Караванной через мост прошли всю Моховую, ну, по дороге присоединялись еще люди <...> Дошли по Моховой до Чайковского, с Чайковского повернули на.. Ну дошли до проезда, до Потемкинского сада, где уже и было оцеплено.
Вспоминает президент Ленинградского рок-клуба Николай Михайлов:
…Около кинотеатра «Ленинград» <...> это шествие было остановлено кордонами милиции и спецназом, которые прятались по чердакам, подворотням, подъездам <...> Борзыкин повел себя опять очень достойно. Он повернулся, когда остановили, ко всей этой колонне и сказал: «Передать по рядом всем садиться». И все сели. Тут подъехали эти черные «Волги» с руководством со Смольного: «Давайте представителей». Представители, собственно, я, Борзыкин, Наталья Веселова <...> И пошли мы на переговоры с этими представителями партии, а они в растерянности. У них нет опыта борьбы с такого рода народным действием. Это было видно по тому, как они с нами разговаривали, если бы года два назад, они бы с нами, наверное, не разговаривали, а тут они разговаривают: «Что делать? Как? Что?». Мы говорим, что вот так и так мол фестивалю быть, давайте что-нибудь придумаем <...> Вызвали начальника пожарного из службы района машины поставить прямо в зале поливать тартановое покрытие….
Нина Барановская упоминает других людей, участвовавших в переговорах:
Где-то в районе Таврической на пути колонны встала шеренга людей солидной наружности. Борзыкин, я, Джордж Гуницкий, кажется ещё кто-то, уже не помню, кто, пошли им навстречу. Был разговор. Его вёл, если не ошибаюсь, человек из Горкома партии по фамилии вроде бы Петров. Результатом было разрешение начать фестиваль. Разговор был спокойным, без угроз и лишних эмоций.
Разошлись мнения современников лишь по поводу того, повлияла ли демонстрация на проведение фестиваля. Андрей Тропилло утверждает, что он ходил к генералам милиции и пожарным, и договорился о снятии запрета на проведение фестиваля, но при этом не умаляет заслуг Михаила Борзыкина:
…Ну, Тропилло не растерялся, пошел к генералам милицейским, проставил коньяка, устроил стол, всех там напоили, и пожарные сказали: «Ну, че, бочки с водой поставим, тартановое покрытие водой польём, оно гореть не будет». А в это время, когда это уже вот я договорился практически с пожарными, что они вопрос снимают, Миша Борзыкин, он молодец. Он организовал, честно, настоящую демонстрацию, они дошли почти до Смольного с требованием разрешить проведение в Зимнем стадионе фестиваля. Ну, вот когда они подходили, в этот момент я звоню, говорю «Всё уже, решено». Но они шли, и это делает…Это правда.. Я не скажу, что это помогло, а, может, оно где-то и помогло, я не знаю….
Правда, найти подтверждения этих слов Тропилло в других источниках нам не удалось.
VI фестиваль стал революционным по многим причинам - от отмены раздражавшего всех жюри, до похода на Смольный и победы над, казалось бы, всесильными «надзорными органами». Рок-движение все больше освобождалось от контроля и опеки, становясь общественной силой. Формат фестиваля продержится еще два года - VIII фестиваль в марте 1991 станет последним и уйдет вместе со страной, которая его породила, а в след за ними уйдет в историю и сам Ленинградский рок-клуб, уступая место новым площадкам и именам. Но в 1988 этого еще никто не мог предположить. Музыканты и зрители наслаждались моментом, когда «вчера еще рано, а завтра -уже поздно» и верили в возможность перемен. Как заметил рок-журналист и свидетель событий, Андрей Бурлака, «…годом раньше это даже помыслить было невозможно, а тут пожалуйста... Они были вынуждены с нами разговаривать».
Интервью Михаила Борзыкина:
https://youtu.be/bkLJ4HNm_n0
Интервью Дмитрию Щегельскому:
https://youtu.be/JYOQfcv3edw
===========
Дополнительные материалы
Просто люди собрались и пошли от чистого сердца искать правду.
Дмитрий Щегельский
А.Н.Житинский: Путешествие рок-дилетанта. Лениздат, 1990
Николай Михайлов. Шестой фестиваль РК // Youtube-канал "Рок-клуб СПб"
Готовя новый эпизод "Островов Свободы", студентка НИУ ВШЭ в Петербурге Анастасия Гаранина не только собрала свидетельства участников знаменитого марша, но еще и смогла визуально восстановить путь музыкантов и фанатов, благодаря фотографиям Дмитрия Щегельского.
https://spb.iofe.center/node/240
=========
Приглашаю всех в группы
«Эпоха освободительной Перестройки М.С. Горбачева»
«Фейсбук»:
https://www.facebook.com/groups/152590274823249/
«В контакте»:
http://vk.com/club3433647
============