"Неделя совести" (ДК МЭЛЗ 19-26 ноября 1988 года)
30 лет назад - с 19 по 26 ноября 1988 года - в Доме культуры Московского электролампового завода прошла «Неделя совести» - первая в истории СССР легальная акция, посвященная памяти жертв сталинских репрессий.
Ее придумал и организовал Александр Вайнштейн, тогда директор ДК Московского Электролампового завода. Он привлек к участию журнал «Огонек», газету «Московские новости» и все творческие союзы.
Акция состояла из Стены памяти с фотографиями и документами репрессированных, Информационного центра, где люди могли узнать о судьбе своих репрессированных родственников, из выставки конкурсных проектов памятника жертвам репрессий и из вечерней программы, в которой принимали участие многие известные деятели культуры.
Оформлением ДК для акции занимался режиссер Дмитрий Крымов. Директором акции была Любовь Шакс. Информационным центром занимался Дмитрий Юрасов и члены «Мемориала».
Из собранных за эти дни материалов начался архив общества «Мемориал».
За 8 дней «Неделю совести» посетило 33 тысячи человек.
Ирина Владимировна Высочина улыбается, вспоминая о «Неделе совести»: «Вообще это было все новое и неожиданное. Это сейчас кажется: «Ну подумаешь!..», а тогда это был эффект взорвавшейся бомбы! Совершенно невероятная эйфория и ощущение, что вдруг открылось окно и свежий воздух подул. Сейчас этого не понять».
Всё началось с идеи директора ДК МЭЛЗ Александра Вайнштейна, который предложил организовать такое мероприятие, где можно было бы рассказать о репрессиях, показать их: «Это было самое, на мой взгляд, антитоталитарное событие в нашей истории вплоть до сегодняшнего дня, потому что такая была концентрация известных всей стране людей, идей и новых смыслов». Вторым вовлеченным человеком, а впоследствии и техническим директором выставки стала Любовь Шакс - также сотрудница ДК МЭЛЗ.
Планируемое мероприятие действительно было довольно парадоксальным для того времени, и без поддержки сторонних организаций, имеющих устойчивое положение в обществе, обойтись было трудно. За этой поддержкой Вайнштейн вместе с Валентином Юмашевым обратились к редакции «Огонька».
Главный редактор журнала Игорь Коротич согласился помочь, и в начале 1988-го в «Огоньке» вышло объявление о «Неделе совести» с предложением всем желающим присылать свои проекты памятника жертвам репрессий, справки о реабилитации, фотографии и вообще любые материалы, так или иначе касающиеся репрессий. Выбор партнера оказался верным, как вспоминал позже Вайнштейн, звонки в редакцию не прекращались: «И кто вам это разрешил? Что вы делаете? Так что в этом смысле Коротичу и Юмашеву история должна быть обязана очень».
«И пошли письма. Ирина Александровна Орлова пришла тогда в МЭЛЗ, сказала, что пойдет поток. Люба Шакс сначала не поверила, но письма пошли. И в июне Ирина Александровна уже занималась этим потоком. Письма шли и шли, и их нужно было как-то классифицировать. Я пришла 30-го октября, и тоже села помогать, - вспоминает Ирина Высочина. - В основном это были справки о реабилитации и фотографии репрессированных. Часто люди присылали оригиналы, и Саша Пономарёв бегал снимать копии, и мы отправляли документы обратно».
Огромное количество писем и документов шло в редакцию со всей страны. Не прекращался прием и во время работы выставки. Александр Вайнштейн вспоминает: «…у них [«Мемориала»] была всего одна комната, в которую всегда стояла большая очередь: там сидел молодой человек Дима Юрасов, который организовывал своеобразный центр по сбору информации о репрессированных». «Мемориал» занимался сбором и обработкой всей приходившей в ДК МЭЛЗ информации, которая впоследствии стала Стеной Памяти на «Неделе».
«Очередь стояла на улице по несколько часов. Проблема была в том, что помещение, где находилась стена памяти, было очень маленьким. И люди приходили и не уходили. Поэтому мы часто просили тех, кто был там уже достаточно долго, позволить другим пройти. Бывало, что люди приходили по нескольку раз», - вспоминает Ирина Высочина. Очередь на выставку и правда была огромной, это очевидно даже по фотографиям тех дней. Несмотря на холод, люди ждали по несколько часов, чтобы оказаться внутри. «Помню, там в очереди был инвалид в кресле. И я вышла его пропустить без очереди. Помогала внутрь попасть, мне еще милиционер помогал», - это уже из воспоминаний Валентины Тихановой, будущей основательницы музея «Мемориала», которая также пришла на «Неделю совести» помогать с организацией. Среди посетителей было много тех, кто специально приехал в Москву ради «Недели». Об этом люди писали потом в отзывах и письмах со словами благодарности.
Пространство выставки было разделено на несколько зон, где располагались главные экспонаты: карта СССР, Стена памяти, комната приема документов. Выставка работала ежедневно с 10 утра до 16 вечера, а с 16 до 18-ти в концертном зале ДК МЭЛЗ показывали фильм Марины Голдовской «Власть соловецкая», и проходили выступления самых популярных на тот момент творческих коллективов («Союз журналистов», «Союз архитекторов», «Союз писателей», «Союз кинематографистов») и редакций («Огонёк», «Московские новости», «Литературная газета»).
Валентина Александровна Тиханова вспоминает, что зачастую микрофон становился «открытым», и выступали все, кто хотел и считал нужным: «Была там одна жена капитана, так она постоянно всем рассказывала, как её пытались изнасиловать, а она отстояла свою честь. Она очень этим гордилась, все уже эту историю наизусть знали. И в один из вечеров она вышла на сцену, пока микрофон был не занят… В общем, хорошо, что её успели отговорить, а то бы ещё раз все выслушали». Выступал на этих вечерах и Евгений Евтушенко.
«Но в то же время пришло понимание, что стране будет очень непросто всё перестроить, потому что многие из самых продвинутых перестроечных людей на сцене и за кулисами вели себя совершенно по-разному: на публике они говорили «правильные» вещи, но по сути своей продолжали оставаться большевиками, с присущим им тоталитарным поведением и мышлением», - рассказывает Александр Вайнштейн.
Примерно такие же воспоминания об отношении, к примеру, членов партии к «Мемориалу» и выставке в целом хранит Ирина Высочина: «Они нас за людей тогда не считали. После выставки остались огромные пачки с письмами, справками, фотографиями и другими материалами, которые нам приносили и присылали. И вот представь, я иду с огромной кипой документов в узком проходе, а навстречу мне - мы их называли «баба-шкаф», такая здоровенная тетка, член правления. Так она даже не подвинулась, чтобы пропустить меня. Так и пришлось ее обходить».
В центральном фойе дворца культуры посетителей встречала карта СССР в крупном масштабе. На карте «горели» лампочки - места расположения самых больших лагерей. В ходе выставки люди добавляли на карту неуказанные ранее места заключения. «Получилось, что почти весь Советский союз был утыкан этими лампочками», - вспоминает Вайнштейн.
Рядом с картой организаторы поставили обычную деревянную тачку для пожертвований, куда люди бросали деньги, оставляли цветы. Как правило к концу дня она была заполнена до краев. Ежедневно после закрытия выставки все собранные средства пересчитывали и отправляли на счет Министерства культуры СССР, открытый специально для создания памятника жертвам репрессий. Общественный совет Мемориала, в который через народное голосование вошли, в частности, Евгений Евтушенко, Алесь Адамович, Борис Ельцин, Юрий Афансьев и многие другие, должен был помимо всего прочего наблюдать за пополнением этого счёта.
Деньги на памятник, который планировалось соорудить по итогам всенародного конкурса, собирали всей страной и не только в рамках «Недели совести». «Сумма на счёте министерства в итоге была собрана большая, но тогда ещё никто не предполагал, как быстро рухнет Советский Союз, - вспоминает исполнительный директор Мемориала Елена Жемкова. - После реорганизации министерства и передачи полномочий от советских ведомств к российским Общественный совет Мемориала фактически потерял доступ к счёту. А потом волнами пошла девальвация рубля, и собранные средства на счету, затерявшемся где-то в недрах Минкульта, обесценились сначала в десятки, а потом в сотни раз. Мы тем не менее долго писали письма и официальные обращения в министерство, но до сих пор безрезультатно».
Автором большинства идей «Недели совести» был Дмитрий Крымов, руководитель собственной театральной студии, режиссер, а тогда - художник «Недели». Помимо карты и тачки, ему принадлежит идея Стены Памяти. Её наполнением тогда ведали члены ещё только формировавшегося «Мемориала», поскольку материал для неё стал поступать в ДК МЭЛЗ еще летом.
«Он [Дмитрий Крымов - УИ] сделал вогнутую стену, и мы повесили туда фотографии людей, которые погибли от репрессий», - рассказывает А. Вайнштейн. Помимо фотографий там были и справки о реабилитации, и другие документы. На протяжении всей выставки Стена постоянно пополнялась новыми фотографиями. «Я помню это огромное белое полотно, растянутое в длину всей комнаты. Люди приходили сюда и не уходили в течение всего дня. Часто приходилось накалывать фотографии и документы в несколько слоев по месту заключения, и кто-то возмущался: «Почему моего отца повесили так высоко? Почему под чьей-то фотографией?», но понятное дело, всем угодить было нельзя».
Уже сами посетители придумали прикреплять записки с краткими данными о своих родственниках в надежде найти кого-то, кто мог знать их близких. «Чтобы не вешать записки на Стену, мы взяли отдельный ватман и просили всех вешать на него. Я помню, как носилась по МЭЛЗу с этим ватманом, всё не знала, куда его пристроить. Взяла и повесила его на доску почёта «Ими гордится партия», предварительно все портреты оттуда сняв. Так потом пришли наблюдатели от органов, и настучали мне по голове, мол, как так такие вещи на доску почета вешать? Пришлось снять», - вспоминает Ирина Высочина. По рассказам, около десятка человек таким образом нашли информацию о своих родственниках.
«Мемориал» занимался приемом документов и в течение всей выставки и эти данные потом легли в основу будущего архива. А на «Неделе» со своим небольшим архивом был Дмитрий Юрасов, студент несуществующего ныне Историко-архивного университета. Дмитрий с 14-ти лет собирал данные для своего личного архива, и к моменту проведения «Недели» у него было собрано порядка 25 тысяч фамилий репрессированных. Помимо этого архива, у него были имена и сотрудников НКВД, членов «троек», тех, кто приводил приказы в исполнение.
Ирина Высочина вспоминает: «За эту историю мне стыдно до сих пор. Пришел красивый молодой человек узнать информацию о своем отце - летчике. Он у него пропал, и откуда-то был слух, что отец сотрудничал с КГБ и регулярно доносил на своих коллег. Дима, как услышал фамилию, не колеблясь подтвердил это. У него была отменная память, он всё помнил. Обозвал тогда «палачом». И этот юноша подошел ко мне, спросил, можно ли Диме верить, а я сразу не сообразила, и сказала, что Дима знает всё наверняка. Только потом поняла, что сын за отца не в ответе, и, возможно, мы испортили человеку воспоминания о своем папе на всю жизнь».
За неделю выставка собрала много историй. Устроенный конкурс памятников хоть и не выявил ни одного победителя, ведь большинство проектов были выполнены любителями, зато повторился потом не раз в разных частях Москвы: в ЦДХ, Манеже, МГИМО, в Донском монастыре; расширяя свою коллекцию и привлекая еще больше внимания. «История начала жить сама по себе как общность людей, которые оказались жертвами или потомками жертв», - вспоминает Вайнштейн. «Неделя совести» стала отправной точкой в публичной реабилитации жертв репрессий, и то, что выставка выстояла под напором критики со стороны властей, и всё-таки состоялась, позволило привычному страху, связанному с этой закрытой темой, постепенно уступить место гласности.
Статья в журнале "Огонек" №46 1988 год.
Источники: http://russiainphoto.tilda.ws/
http://urokiistorii.ru/article/54240
http://old.memo.ru/about/bull/b22/65.htm
Ещё фото тут: https://russiainphoto.ru/search/?tag_tree_ids=45133
Неделя совести 1988 года
Vip Дмитрий Борко (в блоге Свободное место) 25.11.2012
В 20-числах ноября 1988 года в Москве происходило невероятное. В те годы, впрочем, многое заставляло привыкшего к однообразию и постоянству советского человека изумленно таращить глаза. Но выставка, посвященная сталинским репрессиям, - это было нечто из ряда вон...
Происходило все в Доме культуры Электролампового завода. Том самом МЭЛЗ, где в то время гремел рок-парад презентации "Ассы", выставлялись художники-авангардисты и вообще пировал юный дух перемен. Но на эту выставку шло очень много стариков. Не просто шли - стояли в многочасовой очереди!
Выглядело все очень доморощенно и рукодельно. Оно, наверное, и было сделано руками организаторов - историков и энтузиастов, а не "ведущих дизайнеров", но не в оформлении было дело. По стенам висели бесчисленные документы из дел, фотографии и лагерные письма. Настоящие! Люди трогали их руками - не могли удержаться, хотя и так можно было прочитать. Еще помню большую карту ГУЛАГа и бюст Сталина. Что тоже было удивительно: это имя не то чтобы было под запретом. Портрет его иногда можно было увидеть на лобовом стекле какого-нибудь дальнобойщика или таксиста. Но публично имя не упоминалось вообще. Будто и не было его вообще в истории. КПСС была, Революция, Победа, а Сталина - нет.
Но я о посетителях. Я впервые увидел столько пожилых людей с похожим выражением лица. Это были сами репрессированные или их дети. Все не мог понять, что за ожидание написано было на лицах у многих. Что они ждут от обнародования своего прошлого: известности и почета, денежных компенсаций - чего? Понял гораздо позднее. Многие из них ведь совершенно искренне верили в великие задачи, провозглашенные СССР. И даже осознавая всю несправедливость, творящуюся с ними, другой стороной своего сознания не могли понять, почему же именно они оказались той неизбежной жертвой, которую непременно надо было заплатить в этой непримиримой борьбе за счастье человечества? Ведь, значит, они все же чем-то хуже, "неправильнее" других, чем-то заслужили эту роль балласта истории, мусора, выброшенного по дороге.
Они ждали не просто реабилитации - прощения и оправдания Историей. И "Мемориал" возвращал людям веру в себя, в правду и в здравый смысл.
У стендов, кстати, часто шли ожесточенные дискуссии, люди вообще в тот год вдруг ощутили возможность поговорить и поспорить, и делали это повсюду, не боясь. Кто-то пытался возлагать цветы к бюсту Сталина, кто-то в гневе их выбрасывал.
Потом был Соловецкий камень на Лубянке и Дни политзека возле него, потом возник Правозащитный центр "Мемориала", занимавшийся уже сегодняшними делами неправомочных преследований. Был октябрь 93-го и, наверное, лучшее исследование тех событий, сделанное моим другом - мемориальцем Александром Черкасовым. Которое, кстати, размещено и на некоторых весьма "нелиберальных" и сталинистских ресурсах, посвященных тем событиям.
Споры об Истории были и будут всегда, это - нормально. Лишь бы не появлялась "генеральная линия" и насмерть припечатанные ею на человека ярлыки-определения. Сегодня мы во многом живем под их знаками: "либерасты", "нацики", "хомячки", "кремлядь"... Теперь вот - "иностранный агент", Олег Орлов, который в числе первых мемориальцев как раз и рассказывал об этом пути шельмования "неправильных" и о том, куда это ведет. Еще в 1988 году, на "Неделе совести" в ДК МЭЛЗ.
https://graniru.org/blogs/free/entries/209082.html
===============
Из комментариев в Фейсбуке:
Полина Камергерская.
Была там в течение недели несколько раз. В последний привела свой 8 класс, целиком, мы отстояли около часа, но было холодно, уже лежал снег, я забеспокоилась, как бы не простудились, пробилась внутрь к Диме Юрасову, он отдал мне свой пропуск, и мы всем классом прошли. Ребяткам было наверное, лет по 13 - 14, полдня мы там провели, я видела, с каким интересом они осматривали все экспозиции. Думаю, это не прошло даром, запомнилось. Да, и по поводу Димы Юрасова - думаю, не просто хорошей памятью он обладал, но и настоящей заинтересованностью в своем деле: когда в первый день работы акции я пришла к нему в кабинет, где собирали сведения о репрессированных, и сказала, что я внучка Николаевского, наркома пищевой промышленности Украины, он сразу спросил: " Льва Соломоновича?" Честно, я была поражена. Оказывается, вот такие душой болеющие за дело люди там работали...
Григорий Кардыш
Казалось что у людей с глаз бельма упали, а с рук - кандалы. Дышать стало легче.
Мы оплакивали невинно осуждённых, но это были слезы очищения.
Ирина Покровская
Хорошо помню эту выставку. Она правда была как взорвавшаяся бомба. И казалось, что если про это можно говорить и показывать, то дальше все автоматически будет как надо, по справедливости и никак иначе.
Юрий Карякин, Евгений Евтушенко, Сергей Хрущев, Артем Боровик, Святослав Федоров, Дмитрий Шепилов на «Неделе совести» в ДК МЭЛЗ.
==========
==============
============
Татьяна Хохрина:
С утра 5 марта бодрые старички и недоумки-пионеры поволокут на могилу главного упыря ХХ века красную гвоздику-спутницу тревог и из разных углов понесут ахинею про его вклад во все победы, про ценность сильной руки, про то, что с нами иначе нельзя. И телеящик-просветитель уже подхватил со словами "не все так однозначно" и разъяснениями писателя-гуманиста Прилепина.. .И в тоске и желании завыть поневоле подумаешь, что, может, и правда иначе нельзя, если даже эта кровавая молотилка, несмотря на все озвученные подробности, никого ничему не научила, вызвала не столько сочувствие к жертвам, сколько патологическое, рабское уважение к всесильному палачу. Если даже дети и внуки некоторых страдальцев восторгаются их мучителем и канонизируют его имя. Как это возможно - не укладывается в голове...
Когда-то, на заре перестройки, когда были другие кумиры, в помещении Клуба электролампового завода на Электрозаводской проводилась Неделя Совести. Это было совершенно уникальное мероприятие, я подобных ему не знаю. В холле размещалась огромная карта СССР с обозначением всех мест лишения свободы. В фойе перед актовым залом была построена так называемая Стена Плача, куда люди приносили и вешали фотографии репрессированных близких. Около нее целый день играли музыканты Московской консерватории и Гнесинского училища, люди читали стихи и пели лагерные песни. Каждый день разные творческие союзы (Кинематографистов, журналистов, композиторов), научные объединения и др.проводили вечера памяти, в которых выступали совершенно удивительные люди с воспоминаниями, вроде дочери Рыкова или вдовы Раскольникова, участвовали замечательные артисты: Юрский, Филиппенко, Жженов...Казалось, что это такое очищение души, мозгов и памяти, что после него имя Отца Народов будет проклято навеки и вычеркнуто из сознания. На двух этажах были выставлены макеты памятников жертвам репрессий. Где эти памятники, люди??! Пока, словно в насмешку над ними , то там, то здесь, как ядовитый гриб, из-под земли вырастает опять памятник людоеду, пожиравшему собственный народ. Никого не убеждает ничего. Сорванная с глаз повязка обнаруживает слепые бельма, которые и без повязки ничего не видят...
И все-таки...В один из дней той Недели Совести я зашла в туалетную комнату и остолбенела. На длинном подоконнике напротив туалетных кабинок сидело несколько старух. Солагерницы. В уродливых ботинках, с разбитыми работой руками, с железными зубами. Если бы вы слышали, как они хохотали и как они пели...Они все равно были сильнее этой усатой гадины и победили они. И завтра их праздник!
========
Документальный фильм "Власть соловецкая" (1988), который каждый день демонстрировался на "Неделе совести".
https://www.youtube.com/watch?v=Fsr1fYTy7uU
Неделя совести ДК МЭЛЗ 1988.
https://www.youtube.com/watch?v=t03YW_EJVZE
============
============
Неделя совести - Встреча с редакцией Литературной Газеты - Юрий Щекочихин.
https://www.youtube.com/watch?v=enXL1ZGTKGg
Выставка проектов памятников жертвам репрессий. 1988.
https://youtu.be/yw8fRg0b4aI
==============
====================================
Приглашаю всех в группы «ПЕРЕСТРОЙКА - эпоха перемен»
«Фейсбук»:
https://www.facebook.com/groups/152590274823249/
«В контакте»:
http://vk.com/club3433647
=================================
Ее придумал и организовал Александр Вайнштейн, тогда директор ДК Московского Электролампового завода. Он привлек к участию журнал «Огонек», газету «Московские новости» и все творческие союзы.
Акция состояла из Стены памяти с фотографиями и документами репрессированных, Информационного центра, где люди могли узнать о судьбе своих репрессированных родственников, из выставки конкурсных проектов памятника жертвам репрессий и из вечерней программы, в которой принимали участие многие известные деятели культуры.
Оформлением ДК для акции занимался режиссер Дмитрий Крымов. Директором акции была Любовь Шакс. Информационным центром занимался Дмитрий Юрасов и члены «Мемориала».
Из собранных за эти дни материалов начался архив общества «Мемориал».
За 8 дней «Неделю совести» посетило 33 тысячи человек.
Ирина Владимировна Высочина улыбается, вспоминая о «Неделе совести»: «Вообще это было все новое и неожиданное. Это сейчас кажется: «Ну подумаешь!..», а тогда это был эффект взорвавшейся бомбы! Совершенно невероятная эйфория и ощущение, что вдруг открылось окно и свежий воздух подул. Сейчас этого не понять».
Всё началось с идеи директора ДК МЭЛЗ Александра Вайнштейна, который предложил организовать такое мероприятие, где можно было бы рассказать о репрессиях, показать их: «Это было самое, на мой взгляд, антитоталитарное событие в нашей истории вплоть до сегодняшнего дня, потому что такая была концентрация известных всей стране людей, идей и новых смыслов». Вторым вовлеченным человеком, а впоследствии и техническим директором выставки стала Любовь Шакс - также сотрудница ДК МЭЛЗ.
Планируемое мероприятие действительно было довольно парадоксальным для того времени, и без поддержки сторонних организаций, имеющих устойчивое положение в обществе, обойтись было трудно. За этой поддержкой Вайнштейн вместе с Валентином Юмашевым обратились к редакции «Огонька».
Главный редактор журнала Игорь Коротич согласился помочь, и в начале 1988-го в «Огоньке» вышло объявление о «Неделе совести» с предложением всем желающим присылать свои проекты памятника жертвам репрессий, справки о реабилитации, фотографии и вообще любые материалы, так или иначе касающиеся репрессий. Выбор партнера оказался верным, как вспоминал позже Вайнштейн, звонки в редакцию не прекращались: «И кто вам это разрешил? Что вы делаете? Так что в этом смысле Коротичу и Юмашеву история должна быть обязана очень».
«И пошли письма. Ирина Александровна Орлова пришла тогда в МЭЛЗ, сказала, что пойдет поток. Люба Шакс сначала не поверила, но письма пошли. И в июне Ирина Александровна уже занималась этим потоком. Письма шли и шли, и их нужно было как-то классифицировать. Я пришла 30-го октября, и тоже села помогать, - вспоминает Ирина Высочина. - В основном это были справки о реабилитации и фотографии репрессированных. Часто люди присылали оригиналы, и Саша Пономарёв бегал снимать копии, и мы отправляли документы обратно».
Огромное количество писем и документов шло в редакцию со всей страны. Не прекращался прием и во время работы выставки. Александр Вайнштейн вспоминает: «…у них [«Мемориала»] была всего одна комната, в которую всегда стояла большая очередь: там сидел молодой человек Дима Юрасов, который организовывал своеобразный центр по сбору информации о репрессированных». «Мемориал» занимался сбором и обработкой всей приходившей в ДК МЭЛЗ информации, которая впоследствии стала Стеной Памяти на «Неделе».
«Очередь стояла на улице по несколько часов. Проблема была в том, что помещение, где находилась стена памяти, было очень маленьким. И люди приходили и не уходили. Поэтому мы часто просили тех, кто был там уже достаточно долго, позволить другим пройти. Бывало, что люди приходили по нескольку раз», - вспоминает Ирина Высочина. Очередь на выставку и правда была огромной, это очевидно даже по фотографиям тех дней. Несмотря на холод, люди ждали по несколько часов, чтобы оказаться внутри. «Помню, там в очереди был инвалид в кресле. И я вышла его пропустить без очереди. Помогала внутрь попасть, мне еще милиционер помогал», - это уже из воспоминаний Валентины Тихановой, будущей основательницы музея «Мемориала», которая также пришла на «Неделю совести» помогать с организацией. Среди посетителей было много тех, кто специально приехал в Москву ради «Недели». Об этом люди писали потом в отзывах и письмах со словами благодарности.
Пространство выставки было разделено на несколько зон, где располагались главные экспонаты: карта СССР, Стена памяти, комната приема документов. Выставка работала ежедневно с 10 утра до 16 вечера, а с 16 до 18-ти в концертном зале ДК МЭЛЗ показывали фильм Марины Голдовской «Власть соловецкая», и проходили выступления самых популярных на тот момент творческих коллективов («Союз журналистов», «Союз архитекторов», «Союз писателей», «Союз кинематографистов») и редакций («Огонёк», «Московские новости», «Литературная газета»).
Валентина Александровна Тиханова вспоминает, что зачастую микрофон становился «открытым», и выступали все, кто хотел и считал нужным: «Была там одна жена капитана, так она постоянно всем рассказывала, как её пытались изнасиловать, а она отстояла свою честь. Она очень этим гордилась, все уже эту историю наизусть знали. И в один из вечеров она вышла на сцену, пока микрофон был не занят… В общем, хорошо, что её успели отговорить, а то бы ещё раз все выслушали». Выступал на этих вечерах и Евгений Евтушенко.
«Но в то же время пришло понимание, что стране будет очень непросто всё перестроить, потому что многие из самых продвинутых перестроечных людей на сцене и за кулисами вели себя совершенно по-разному: на публике они говорили «правильные» вещи, но по сути своей продолжали оставаться большевиками, с присущим им тоталитарным поведением и мышлением», - рассказывает Александр Вайнштейн.
Примерно такие же воспоминания об отношении, к примеру, членов партии к «Мемориалу» и выставке в целом хранит Ирина Высочина: «Они нас за людей тогда не считали. После выставки остались огромные пачки с письмами, справками, фотографиями и другими материалами, которые нам приносили и присылали. И вот представь, я иду с огромной кипой документов в узком проходе, а навстречу мне - мы их называли «баба-шкаф», такая здоровенная тетка, член правления. Так она даже не подвинулась, чтобы пропустить меня. Так и пришлось ее обходить».
В центральном фойе дворца культуры посетителей встречала карта СССР в крупном масштабе. На карте «горели» лампочки - места расположения самых больших лагерей. В ходе выставки люди добавляли на карту неуказанные ранее места заключения. «Получилось, что почти весь Советский союз был утыкан этими лампочками», - вспоминает Вайнштейн.
Рядом с картой организаторы поставили обычную деревянную тачку для пожертвований, куда люди бросали деньги, оставляли цветы. Как правило к концу дня она была заполнена до краев. Ежедневно после закрытия выставки все собранные средства пересчитывали и отправляли на счет Министерства культуры СССР, открытый специально для создания памятника жертвам репрессий. Общественный совет Мемориала, в который через народное голосование вошли, в частности, Евгений Евтушенко, Алесь Адамович, Борис Ельцин, Юрий Афансьев и многие другие, должен был помимо всего прочего наблюдать за пополнением этого счёта.
Деньги на памятник, который планировалось соорудить по итогам всенародного конкурса, собирали всей страной и не только в рамках «Недели совести». «Сумма на счёте министерства в итоге была собрана большая, но тогда ещё никто не предполагал, как быстро рухнет Советский Союз, - вспоминает исполнительный директор Мемориала Елена Жемкова. - После реорганизации министерства и передачи полномочий от советских ведомств к российским Общественный совет Мемориала фактически потерял доступ к счёту. А потом волнами пошла девальвация рубля, и собранные средства на счету, затерявшемся где-то в недрах Минкульта, обесценились сначала в десятки, а потом в сотни раз. Мы тем не менее долго писали письма и официальные обращения в министерство, но до сих пор безрезультатно».
Автором большинства идей «Недели совести» был Дмитрий Крымов, руководитель собственной театральной студии, режиссер, а тогда - художник «Недели». Помимо карты и тачки, ему принадлежит идея Стены Памяти. Её наполнением тогда ведали члены ещё только формировавшегося «Мемориала», поскольку материал для неё стал поступать в ДК МЭЛЗ еще летом.
«Он [Дмитрий Крымов - УИ] сделал вогнутую стену, и мы повесили туда фотографии людей, которые погибли от репрессий», - рассказывает А. Вайнштейн. Помимо фотографий там были и справки о реабилитации, и другие документы. На протяжении всей выставки Стена постоянно пополнялась новыми фотографиями. «Я помню это огромное белое полотно, растянутое в длину всей комнаты. Люди приходили сюда и не уходили в течение всего дня. Часто приходилось накалывать фотографии и документы в несколько слоев по месту заключения, и кто-то возмущался: «Почему моего отца повесили так высоко? Почему под чьей-то фотографией?», но понятное дело, всем угодить было нельзя».
Уже сами посетители придумали прикреплять записки с краткими данными о своих родственниках в надежде найти кого-то, кто мог знать их близких. «Чтобы не вешать записки на Стену, мы взяли отдельный ватман и просили всех вешать на него. Я помню, как носилась по МЭЛЗу с этим ватманом, всё не знала, куда его пристроить. Взяла и повесила его на доску почёта «Ими гордится партия», предварительно все портреты оттуда сняв. Так потом пришли наблюдатели от органов, и настучали мне по голове, мол, как так такие вещи на доску почета вешать? Пришлось снять», - вспоминает Ирина Высочина. По рассказам, около десятка человек таким образом нашли информацию о своих родственниках.
«Мемориал» занимался приемом документов и в течение всей выставки и эти данные потом легли в основу будущего архива. А на «Неделе» со своим небольшим архивом был Дмитрий Юрасов, студент несуществующего ныне Историко-архивного университета. Дмитрий с 14-ти лет собирал данные для своего личного архива, и к моменту проведения «Недели» у него было собрано порядка 25 тысяч фамилий репрессированных. Помимо этого архива, у него были имена и сотрудников НКВД, членов «троек», тех, кто приводил приказы в исполнение.
Ирина Высочина вспоминает: «За эту историю мне стыдно до сих пор. Пришел красивый молодой человек узнать информацию о своем отце - летчике. Он у него пропал, и откуда-то был слух, что отец сотрудничал с КГБ и регулярно доносил на своих коллег. Дима, как услышал фамилию, не колеблясь подтвердил это. У него была отменная память, он всё помнил. Обозвал тогда «палачом». И этот юноша подошел ко мне, спросил, можно ли Диме верить, а я сразу не сообразила, и сказала, что Дима знает всё наверняка. Только потом поняла, что сын за отца не в ответе, и, возможно, мы испортили человеку воспоминания о своем папе на всю жизнь».
За неделю выставка собрала много историй. Устроенный конкурс памятников хоть и не выявил ни одного победителя, ведь большинство проектов были выполнены любителями, зато повторился потом не раз в разных частях Москвы: в ЦДХ, Манеже, МГИМО, в Донском монастыре; расширяя свою коллекцию и привлекая еще больше внимания. «История начала жить сама по себе как общность людей, которые оказались жертвами или потомками жертв», - вспоминает Вайнштейн. «Неделя совести» стала отправной точкой в публичной реабилитации жертв репрессий, и то, что выставка выстояла под напором критики со стороны властей, и всё-таки состоялась, позволило привычному страху, связанному с этой закрытой темой, постепенно уступить место гласности.
Статья в журнале "Огонек" №46 1988 год.
Источники: http://russiainphoto.tilda.ws/
http://urokiistorii.ru/article/54240
http://old.memo.ru/about/bull/b22/65.htm
Ещё фото тут: https://russiainphoto.ru/search/?tag_tree_ids=45133
Неделя совести 1988 года
Vip Дмитрий Борко (в блоге Свободное место) 25.11.2012
В 20-числах ноября 1988 года в Москве происходило невероятное. В те годы, впрочем, многое заставляло привыкшего к однообразию и постоянству советского человека изумленно таращить глаза. Но выставка, посвященная сталинским репрессиям, - это было нечто из ряда вон...
Происходило все в Доме культуры Электролампового завода. Том самом МЭЛЗ, где в то время гремел рок-парад презентации "Ассы", выставлялись художники-авангардисты и вообще пировал юный дух перемен. Но на эту выставку шло очень много стариков. Не просто шли - стояли в многочасовой очереди!
Выглядело все очень доморощенно и рукодельно. Оно, наверное, и было сделано руками организаторов - историков и энтузиастов, а не "ведущих дизайнеров", но не в оформлении было дело. По стенам висели бесчисленные документы из дел, фотографии и лагерные письма. Настоящие! Люди трогали их руками - не могли удержаться, хотя и так можно было прочитать. Еще помню большую карту ГУЛАГа и бюст Сталина. Что тоже было удивительно: это имя не то чтобы было под запретом. Портрет его иногда можно было увидеть на лобовом стекле какого-нибудь дальнобойщика или таксиста. Но публично имя не упоминалось вообще. Будто и не было его вообще в истории. КПСС была, Революция, Победа, а Сталина - нет.
Но я о посетителях. Я впервые увидел столько пожилых людей с похожим выражением лица. Это были сами репрессированные или их дети. Все не мог понять, что за ожидание написано было на лицах у многих. Что они ждут от обнародования своего прошлого: известности и почета, денежных компенсаций - чего? Понял гораздо позднее. Многие из них ведь совершенно искренне верили в великие задачи, провозглашенные СССР. И даже осознавая всю несправедливость, творящуюся с ними, другой стороной своего сознания не могли понять, почему же именно они оказались той неизбежной жертвой, которую непременно надо было заплатить в этой непримиримой борьбе за счастье человечества? Ведь, значит, они все же чем-то хуже, "неправильнее" других, чем-то заслужили эту роль балласта истории, мусора, выброшенного по дороге.
Они ждали не просто реабилитации - прощения и оправдания Историей. И "Мемориал" возвращал людям веру в себя, в правду и в здравый смысл.
У стендов, кстати, часто шли ожесточенные дискуссии, люди вообще в тот год вдруг ощутили возможность поговорить и поспорить, и делали это повсюду, не боясь. Кто-то пытался возлагать цветы к бюсту Сталина, кто-то в гневе их выбрасывал.
Потом был Соловецкий камень на Лубянке и Дни политзека возле него, потом возник Правозащитный центр "Мемориала", занимавшийся уже сегодняшними делами неправомочных преследований. Был октябрь 93-го и, наверное, лучшее исследование тех событий, сделанное моим другом - мемориальцем Александром Черкасовым. Которое, кстати, размещено и на некоторых весьма "нелиберальных" и сталинистских ресурсах, посвященных тем событиям.
Споры об Истории были и будут всегда, это - нормально. Лишь бы не появлялась "генеральная линия" и насмерть припечатанные ею на человека ярлыки-определения. Сегодня мы во многом живем под их знаками: "либерасты", "нацики", "хомячки", "кремлядь"... Теперь вот - "иностранный агент", Олег Орлов, который в числе первых мемориальцев как раз и рассказывал об этом пути шельмования "неправильных" и о том, куда это ведет. Еще в 1988 году, на "Неделе совести" в ДК МЭЛЗ.
https://graniru.org/blogs/free/entries/209082.html
===============
Из комментариев в Фейсбуке:
Полина Камергерская.
Была там в течение недели несколько раз. В последний привела свой 8 класс, целиком, мы отстояли около часа, но было холодно, уже лежал снег, я забеспокоилась, как бы не простудились, пробилась внутрь к Диме Юрасову, он отдал мне свой пропуск, и мы всем классом прошли. Ребяткам было наверное, лет по 13 - 14, полдня мы там провели, я видела, с каким интересом они осматривали все экспозиции. Думаю, это не прошло даром, запомнилось. Да, и по поводу Димы Юрасова - думаю, не просто хорошей памятью он обладал, но и настоящей заинтересованностью в своем деле: когда в первый день работы акции я пришла к нему в кабинет, где собирали сведения о репрессированных, и сказала, что я внучка Николаевского, наркома пищевой промышленности Украины, он сразу спросил: " Льва Соломоновича?" Честно, я была поражена. Оказывается, вот такие душой болеющие за дело люди там работали...
Григорий Кардыш
Казалось что у людей с глаз бельма упали, а с рук - кандалы. Дышать стало легче.
Мы оплакивали невинно осуждённых, но это были слезы очищения.
Ирина Покровская
Хорошо помню эту выставку. Она правда была как взорвавшаяся бомба. И казалось, что если про это можно говорить и показывать, то дальше все автоматически будет как надо, по справедливости и никак иначе.
Юрий Карякин, Евгений Евтушенко, Сергей Хрущев, Артем Боровик, Святослав Федоров, Дмитрий Шепилов на «Неделе совести» в ДК МЭЛЗ.
==========
==============
============
Татьяна Хохрина:
С утра 5 марта бодрые старички и недоумки-пионеры поволокут на могилу главного упыря ХХ века красную гвоздику-спутницу тревог и из разных углов понесут ахинею про его вклад во все победы, про ценность сильной руки, про то, что с нами иначе нельзя. И телеящик-просветитель уже подхватил со словами "не все так однозначно" и разъяснениями писателя-гуманиста Прилепина.. .И в тоске и желании завыть поневоле подумаешь, что, может, и правда иначе нельзя, если даже эта кровавая молотилка, несмотря на все озвученные подробности, никого ничему не научила, вызвала не столько сочувствие к жертвам, сколько патологическое, рабское уважение к всесильному палачу. Если даже дети и внуки некоторых страдальцев восторгаются их мучителем и канонизируют его имя. Как это возможно - не укладывается в голове...
Когда-то, на заре перестройки, когда были другие кумиры, в помещении Клуба электролампового завода на Электрозаводской проводилась Неделя Совести. Это было совершенно уникальное мероприятие, я подобных ему не знаю. В холле размещалась огромная карта СССР с обозначением всех мест лишения свободы. В фойе перед актовым залом была построена так называемая Стена Плача, куда люди приносили и вешали фотографии репрессированных близких. Около нее целый день играли музыканты Московской консерватории и Гнесинского училища, люди читали стихи и пели лагерные песни. Каждый день разные творческие союзы (Кинематографистов, журналистов, композиторов), научные объединения и др.проводили вечера памяти, в которых выступали совершенно удивительные люди с воспоминаниями, вроде дочери Рыкова или вдовы Раскольникова, участвовали замечательные артисты: Юрский, Филиппенко, Жженов...Казалось, что это такое очищение души, мозгов и памяти, что после него имя Отца Народов будет проклято навеки и вычеркнуто из сознания. На двух этажах были выставлены макеты памятников жертвам репрессий. Где эти памятники, люди??! Пока, словно в насмешку над ними , то там, то здесь, как ядовитый гриб, из-под земли вырастает опять памятник людоеду, пожиравшему собственный народ. Никого не убеждает ничего. Сорванная с глаз повязка обнаруживает слепые бельма, которые и без повязки ничего не видят...
И все-таки...В один из дней той Недели Совести я зашла в туалетную комнату и остолбенела. На длинном подоконнике напротив туалетных кабинок сидело несколько старух. Солагерницы. В уродливых ботинках, с разбитыми работой руками, с железными зубами. Если бы вы слышали, как они хохотали и как они пели...Они все равно были сильнее этой усатой гадины и победили они. И завтра их праздник!
========
Документальный фильм "Власть соловецкая" (1988), который каждый день демонстрировался на "Неделе совести".
https://www.youtube.com/watch?v=Fsr1fYTy7uU
Click to viewНеделя совести ДК МЭЛЗ 1988.
https://www.youtube.com/watch?v=t03YW_EJVZE
============
============
Неделя совести - Встреча с редакцией Литературной Газеты - Юрий Щекочихин.
https://www.youtube.com/watch?v=enXL1ZGTKGg
Выставка проектов памятников жертвам репрессий. 1988.
https://youtu.be/yw8fRg0b4aI
==============
====================================
Приглашаю всех в группы «ПЕРЕСТРОЙКА - эпоха перемен»
«Фейсбук»:
https://www.facebook.com/groups/152590274823249/
«В контакте»:
http://vk.com/club3433647
=================================