Сорок зим
Я понимаю, что не я первый, кто на это обратил внимание, но все-таки... Сонеты Шекспира в переводе Самуила Маршака - это прекрасная лирика, но Шекспира там мало. Не потому, что Маршак плохой переводчик, просто в случае с Шекспиром задача перевода невыполнима, как и в случае с Пушкиным. Вот несколько примеров:
Сонет №2:
When forty winters shall besiege thy brow,
And dig deep trenches in thy beauty's field,
Thy youth's proud livery so gazed on now,
Will be a totter'd weed of small worth held:
У Маршака:
Когда твое чело избороздят
Глубокими следами сорок зим,
Кто будет помнить царственный наряд,
Гнушаясь жалким рубищем твоим?
Пока сорок зим у Маршака "бороздят чело", у Шекспира они копают в поле глубокие траншеи, то есть идут полным ходом осадные работы, потому что в первой строке поэт употребляет именно военный термин "осада". В переводе этот более приземленный и более яркий образ опущен. Ну а totter'd weed это скорее "лохмотья", чем красиво звучащее "рубище". И там, где Маршак говорит: "на дне угасших глаз", в оригинале deep-sunken eyes, более прозаично: глубоко запавшие глаза.
Далее:
Сонет №3:
For where is she so fair whose uneared womb
Disdains the tillage of thy husbandry?
Or who is he so fond will be the tomb
Of his self-love, to stop posterity?
Перевод:
Какая смертная не будет рада
Отдать тебе нетронутую новь?
Или бессмертия тебе не надо, -
Так велика к себе твоя любовь?
Маршак опять сглаживает довольно резкие слова Шекспира. У Шекспира отлично рифмуются "утроба" и "гроб", а лексика более откровенно сексуально-продуктивная. "Нетронутая новь" - это очень целомудренно и стыдливо у Маршака, у Шекспира скорее "непаханная утроба", то есть почти буквально следующее: какая же женщина будет столь хороша, что ее утроба отвергнет обработку (вспашку)... "твоим мужеством": husbandry это ведь и "хозяйство" (то есть ферма, имение, усадьба), и состояние мужа.
То есть в оригинале все сознательно грубее и по смыслу, и по лексике, но в целом, благодаря гению поэта, это превращается в дивную музыку.