Заметка по 3-й рукописи Маркса. Политэкономия
Portrait of Smith by John Kay, 1790
Интересная характеристика политической экономии, данная Марксом в философских рукописях. Маркс рассматривает в 3-й рукописи политэкономию и пишет: “…экономисты всегда, и притом сознательно, идут по пути отчуждения от человека дальше своих предшественников, однако только потому, что их наука становится более последовательной и более истинной. Так как они превращают в субъект частную собственность в ее деятельной форме, т. е. объявляют сущность в одно и то же время человека как такового и человека как некое изуродованное существо [Unwesen], то противоречие, имеющееся в самой действительности, вполне соответствует той противоречивой сущности, которую они признали в качестве принципа. Разорванная действительность промышленности не только не опровергает, но, наоборот, подтверждает их внутренне разорванный принцип. Ведь их принцип и является принципом этой разорванности.”
То есть политэкономия подменяет всё богатство человека единственной характеристикой - способностью создавать стоимость (прибавочный продукт, продавать свой труд), то есть характеристикой рас-человеченного человека, раб-очего (раба отчуждённого процесса производства).
Политэкономия, как наука, видела источник богатства в земле (физиократы), в золоте (меркантилисты), наконец, она стала видеть источник в труде и т.д. И чем ближе она подходит к сути частной собственности (отчуждению и самоотчуждению), тем точнее она описывает экономическую действительность, тем истеннее она становится как наука, и тем циничнее. А добравшись до сути она станет абсолютно бессовестной:
“Поэтому если вышеупомянутая политическая экономия начинает с видимости признания человека, его самостоятельности, самодеятельности и т.д. и, перенося частную собственность в самую сущность человека, не может больше связывать себя местными, национальными и прочими определениями частной собственности как вне человека существующей сущности и, стало быть, развивает космополитическую, всеобщую, ломающую любые пределы, любые узы энергию, чтобы водвориться на их место в качестве единственной политики, единственной всеобщности, единственного предела и единственной связи, - то в процессе дальнейшего развития политическая экономия должна отбросить это лицемерие и выступить во всем своем цинизме. Она так и поступает: не обращая внимания на все бросающиеся в глаза противоречия, в которые запутывает ее эта теория, она гораздо одностороннее и потому резче и последовательнее развивает положение о труде как единственной сущности богатства, выявляет, в противоположность указанной первоначальной концепции, враждебный человеку характер вытекающих из этого учения выводов и, наконец, наносит смертельный удар последней индивидуальной, природной независимо от движения труда существующей форме частной собственности и источника богатства…”