Сказка о Василисе БлинПремудрой и Чудище в сапогах
В некотором царстве, в нашем государстве жила была Василиса БлинПремудрая.
Премудрой она была не только потому, что обладала большим запасом знаний из разных областей жизненных, но и потому, что периодически решения принимала странные и для себя и для окружающих, отчего народ часто говорил: "Ну вот. Опять Василиска намудрила. Премудрая, блин!"
А времена тогда были смутные, а оттого странные. Мужчины тогда работали реже чем женщины значительно. Женщины же и по дому хлопотали, и за мужиков ковали и пахали, и в поле трудились, и торговали, и детей доглядали, и даже воевали. Сложно было.
Василискин муж еще до наступления этих времен уехал в соседний град, да от лени своей возвращаться не захотел. Залег там на печи и мхом порос. И Василиска сама-сама: и первенца обучает, и животину доглядает, а еще работает при этом, знаний и опыта набирается. То с купцами иноземными задружит, то с коробейниками, то с иконописцами. И все новые знания набирает, обучается... Правда, периодически мудрит. То купцам лапоть продать предложит, то иконопицсам кота нарисовать велит. Понятно, что не все Василискиным идеям рады бывают.
А один раз попала Василиса в услужение к местному царю - посоветовали царю Василиску как знатного овощевода, охотоведа и коробейника. Попросил Царь Василиску за огородом царским последить, да за хозяйством охотничьим. Надо было овощи заморские посадить и вырастить, а опосля на ярмарке продать выгодно.
Василиска работать кинулась: семян заграничных нанесла и саженцев и давай сажать их с применением технологий и таблички в грядки втыкать про "Растение какао родится аки боб, опосля собирается, сушится мелется и рецептом специальным в шоколад превращается. Поливать и полоть исправно!" и про "Растение ананас - заморский фрукт. Божественно вкусен, але колюч! Кто не чистит - сам себя колючками в язык наказывает. Не топтать!"
Посадила огород царский, табличек понаставила, с купцами на ярмарке договорилась на середину лета урожай продавать. Купцы терем начали строить торговый, да за красоту ее цену ей дали за работы свои невиданно дешевую. Довольная ходит Василиса. С утра тяпочкой огород пройдет, фрукты заморские польет, строителям терема советов по раскраске фасада выдаст - благо!
Но тут случилось странное. Завел себе царь при дворе диковину - Чудище в сапогах. Вроде человек, а вроде и нет: высок, плечист, на имя мужское откликается и вроде как по-нашему понимает, но делает все как-то не так, как должно. То ли колдун, то ли разбойник, то ли переодетый печенег...
Василиске Чудище показали и велели ему тоже прислуживать. Василиска сначала было побаивалась его: смурной какой-то, злобный, чихает и в книжку сморкается, и чуть что сапогами стучит. А самое неприятное в Чудище - не говорит Василиске, как именно ему прислуживать надо, что ему Чудищу хочется. Придет к нему Василиска с утра и спрашивает: "Чудище в сапогах, может пойдем вместе корову подоим, да я тебе молочка налью?" "Нет!" - говорит Чудище в сапогах. - "Этого я не хочу. А чего хочу не скажу - мучайся!" "Тогда может пойдем я тебе какао-боб с грядки сорву? Вкусно!" "Апчхи на тебя, Василиса! Аллергия у меня на бобы заморские!" И в книжку высморкался опять.
А царь тем временем настаивает, чтобы Василиска Чудищу в сапогах помогала: "Вижу, разные вы, но оба дороги мне одинаково, потому, терпи Василиса - на тебя вся надежда!" Говорит так, а сам Чудище за ухом чехет. Чудище при этом мурчит и сапогами дрыгает.
Василиска распереживалась сильно: как Чудищу в сапогах угодить, когда не говорит оно, что хочет и что делать собирается? Только и слов от него, что Василиска толстая, и что он себе рогатку новую купил, из которой теперь не только воробьев сшибать можно, но и зайцев, и даже кабанов, ежели встретятся.
Ладно, думает Василиса. Раз Чудище не худеет и не бледнеет - значит где-то кормится. Не буду ему больше молоко предлагать. Захочет - сам попросит.
Но тут случилось странное. Приходит как-то Василиса в огород с утра, а там строж сидит с глазом подбитым и плачет: "Не вели, матушка, казнить! Чудище в сапогах приходило и весь огород истоптало, рыло там что-то, не иначе клад зарытый найти пыталось!" Василиска глянула на огород, да и обомлела: ананасы, да какао сплошь повыдраны, а на месте их репа посажена вниз батвой! Василиска у Чудищу: "Что ж ты, кровопивец делаешь, а? Я ж на благо царя-батюшки овощи заморские высаживала, уж урожай скоро собрать нужно было! Что ж ты наделал?" А Чудище в сапогах репу грызет и говорит: "Говорил я тебе, что аллергия у меня на бобы, а ты явно смерти моей хотела!" Поплакала Василиска на разоренными грядками, но взяла себя в руки, выдергала репу, насадила обратно фрукты-овощи заморские, полила их удобрениями сказочными, да к купцам с проверкой пошла.
Приходит на ярмарку, и видит, что терем ее торговый, на который вчерась собирались флюгер ставить, сегодня без стены одной стоит и разобран наполовину. А строители побитые сидят и сопли утирают: "Приходило Чудище в сапогах и велело вместо терема строить чуду диковинную! Чтобы в следующий раз пришло Чудище в сапогах и удивилось диковине сильно! А чертежей диковины не оставило, не то чтобы денег не доплатило!"
Василиска опять к Чудищу: "Что ж ты, ирод, творишь? А где ж урожай продавать летний, а?" А Чудище пузо чешет, ноги в сапогах вытягивает и в книжку бормочет: "Скушно мне. А терем как остальные на ярмарке, крышей вверх! Вот кабы строители твои крышу, например, сбоку сделали, или того лучше снизу, вот тогда бы я удивился бы!"
Залилась Василиса слезами и пошла к Царю: "Батюшка царь, уйми ты Чудише в сапогах! Дай своим делом заниматься спокойно!" А царь ей и говорит: "Не могу я от Чудища отвязаться, Василиса! Заколдовало оно меня. И теперь я только и могу, что Чудищу деньги давать. Тебе же, Василиса, бежать надо, ибо иначе Чудище в сапогах свою рогатку новую на тебе опробует! Беги Василиса, и прости царя батюшку!"
Всплакнула Василиса, собрала все свои премудрости, вздохнула и превратилась в Бабу Ягу. Решила она, что Бабой Ягой быть спокойнее. А уж ежели кто ее по-настоящему полюбит когда, так она обратно в Василису БлинПремудрую превратится, а может и в Василису ВауПрекрасную, как пойдет...
А Чудище с тех пор стало страной той править. Но правило не долго, потому как вскоре страна его разбежалась в лес к Бабе Яге.
Премудрой она была не только потому, что обладала большим запасом знаний из разных областей жизненных, но и потому, что периодически решения принимала странные и для себя и для окружающих, отчего народ часто говорил: "Ну вот. Опять Василиска намудрила. Премудрая, блин!"
А времена тогда были смутные, а оттого странные. Мужчины тогда работали реже чем женщины значительно. Женщины же и по дому хлопотали, и за мужиков ковали и пахали, и в поле трудились, и торговали, и детей доглядали, и даже воевали. Сложно было.
Василискин муж еще до наступления этих времен уехал в соседний град, да от лени своей возвращаться не захотел. Залег там на печи и мхом порос. И Василиска сама-сама: и первенца обучает, и животину доглядает, а еще работает при этом, знаний и опыта набирается. То с купцами иноземными задружит, то с коробейниками, то с иконописцами. И все новые знания набирает, обучается... Правда, периодически мудрит. То купцам лапоть продать предложит, то иконопицсам кота нарисовать велит. Понятно, что не все Василискиным идеям рады бывают.
А один раз попала Василиса в услужение к местному царю - посоветовали царю Василиску как знатного овощевода, охотоведа и коробейника. Попросил Царь Василиску за огородом царским последить, да за хозяйством охотничьим. Надо было овощи заморские посадить и вырастить, а опосля на ярмарке продать выгодно.
Василиска работать кинулась: семян заграничных нанесла и саженцев и давай сажать их с применением технологий и таблички в грядки втыкать про "Растение какао родится аки боб, опосля собирается, сушится мелется и рецептом специальным в шоколад превращается. Поливать и полоть исправно!" и про "Растение ананас - заморский фрукт. Божественно вкусен, але колюч! Кто не чистит - сам себя колючками в язык наказывает. Не топтать!"
Посадила огород царский, табличек понаставила, с купцами на ярмарке договорилась на середину лета урожай продавать. Купцы терем начали строить торговый, да за красоту ее цену ей дали за работы свои невиданно дешевую. Довольная ходит Василиса. С утра тяпочкой огород пройдет, фрукты заморские польет, строителям терема советов по раскраске фасада выдаст - благо!
Но тут случилось странное. Завел себе царь при дворе диковину - Чудище в сапогах. Вроде человек, а вроде и нет: высок, плечист, на имя мужское откликается и вроде как по-нашему понимает, но делает все как-то не так, как должно. То ли колдун, то ли разбойник, то ли переодетый печенег...
Василиске Чудище показали и велели ему тоже прислуживать. Василиска сначала было побаивалась его: смурной какой-то, злобный, чихает и в книжку сморкается, и чуть что сапогами стучит. А самое неприятное в Чудище - не говорит Василиске, как именно ему прислуживать надо, что ему Чудищу хочется. Придет к нему Василиска с утра и спрашивает: "Чудище в сапогах, может пойдем вместе корову подоим, да я тебе молочка налью?" "Нет!" - говорит Чудище в сапогах. - "Этого я не хочу. А чего хочу не скажу - мучайся!" "Тогда может пойдем я тебе какао-боб с грядки сорву? Вкусно!" "Апчхи на тебя, Василиса! Аллергия у меня на бобы заморские!" И в книжку высморкался опять.
А царь тем временем настаивает, чтобы Василиска Чудищу в сапогах помогала: "Вижу, разные вы, но оба дороги мне одинаково, потому, терпи Василиса - на тебя вся надежда!" Говорит так, а сам Чудище за ухом чехет. Чудище при этом мурчит и сапогами дрыгает.
Василиска распереживалась сильно: как Чудищу в сапогах угодить, когда не говорит оно, что хочет и что делать собирается? Только и слов от него, что Василиска толстая, и что он себе рогатку новую купил, из которой теперь не только воробьев сшибать можно, но и зайцев, и даже кабанов, ежели встретятся.
Ладно, думает Василиса. Раз Чудище не худеет и не бледнеет - значит где-то кормится. Не буду ему больше молоко предлагать. Захочет - сам попросит.
Но тут случилось странное. Приходит как-то Василиса в огород с утра, а там строж сидит с глазом подбитым и плачет: "Не вели, матушка, казнить! Чудище в сапогах приходило и весь огород истоптало, рыло там что-то, не иначе клад зарытый найти пыталось!" Василиска глянула на огород, да и обомлела: ананасы, да какао сплошь повыдраны, а на месте их репа посажена вниз батвой! Василиска у Чудищу: "Что ж ты, кровопивец делаешь, а? Я ж на благо царя-батюшки овощи заморские высаживала, уж урожай скоро собрать нужно было! Что ж ты наделал?" А Чудище в сапогах репу грызет и говорит: "Говорил я тебе, что аллергия у меня на бобы, а ты явно смерти моей хотела!" Поплакала Василиска на разоренными грядками, но взяла себя в руки, выдергала репу, насадила обратно фрукты-овощи заморские, полила их удобрениями сказочными, да к купцам с проверкой пошла.
Приходит на ярмарку, и видит, что терем ее торговый, на который вчерась собирались флюгер ставить, сегодня без стены одной стоит и разобран наполовину. А строители побитые сидят и сопли утирают: "Приходило Чудище в сапогах и велело вместо терема строить чуду диковинную! Чтобы в следующий раз пришло Чудище в сапогах и удивилось диковине сильно! А чертежей диковины не оставило, не то чтобы денег не доплатило!"
Василиска опять к Чудищу: "Что ж ты, ирод, творишь? А где ж урожай продавать летний, а?" А Чудище пузо чешет, ноги в сапогах вытягивает и в книжку бормочет: "Скушно мне. А терем как остальные на ярмарке, крышей вверх! Вот кабы строители твои крышу, например, сбоку сделали, или того лучше снизу, вот тогда бы я удивился бы!"
Залилась Василиса слезами и пошла к Царю: "Батюшка царь, уйми ты Чудише в сапогах! Дай своим делом заниматься спокойно!" А царь ей и говорит: "Не могу я от Чудища отвязаться, Василиса! Заколдовало оно меня. И теперь я только и могу, что Чудищу деньги давать. Тебе же, Василиса, бежать надо, ибо иначе Чудище в сапогах свою рогатку новую на тебе опробует! Беги Василиса, и прости царя батюшку!"
Всплакнула Василиса, собрала все свои премудрости, вздохнула и превратилась в Бабу Ягу. Решила она, что Бабой Ягой быть спокойнее. А уж ежели кто ее по-настоящему полюбит когда, так она обратно в Василису БлинПремудрую превратится, а может и в Василису ВауПрекрасную, как пойдет...
А Чудище с тех пор стало страной той править. Но правило не долго, потому как вскоре страна его разбежалась в лес к Бабе Яге.