Год тому назад. Взгляд на прошедшие события с Украины 2
Аксенов до того возглавлял партию «Русское единство», в которую при поддержке Москвы были интегрированы более мелкие пророссийские организации Крыма. Репутация его была неоднозначна (в украинских СМИ часто упоминалась его связь с криминалитетом в 1990-е годы и кличка Гоблин). Но именно он сыграл решающую роль в последующих событиях.
А в Киеве 25 февраля и. о. президента Александр Турчинов собрал СНБО для рассмотрения крымского вопроса. Решение, принятое по докладам Авакова и Наливайченко, неизвестно до сих пор, однако, по неофициальной информации, основной вывод состоял в том, что ситуацию на полуострове удастся удержать под контролем.
Откуда взялось столько оптимизма? Как рассказал нам один из представителей первой майдановской власти, основная ошибка состояла в оценке темпов развития событий в Крыму. Практически все были уверены, что Кремль выберет максимально легитимный сценарий, растянутый на несколько месяцев: сначала выдача паспортов, потом заявление об угрозе гражданам России, лишь после этого открытые действия вооруженных сил. Сценарий использования российской армии под видом «самообороны Крыма» не рассматривался, потому Банковая на тот момент считала, что имеет в запасе не менее трех месяцев для установления контроля над полуостровом.
За полчаса до войны
25 февраля под зданием Верховного Совета Крыма собралось полторы тысячи пророссийских активистов, которые заблокировали выходы из парламента и потребовали выхода спикера. Константинов пришел к митингующим и сообщил о своей готовности созвать внеочередную сессию Верховного Совета в среду, 26 февраля. Правда, о повестке дня он говорил обтекаемо: мол, она зависит от того, примет ли украинский парламент решение о роспуске крымского. Тем не менее у многих создалось ощущение, что спикер и митингующие играют роли в едином сценарии.
Но в среду все пошло не по плану. Хотя «Русское единство» основательно подготовило поддержку сессии Верховного Совета (даже попросили подмогу у Севастополя, выславшего на митинг несколько автобусов своих активистов), Меджлис подготовился к своей контракции лучше и смог сорвать сбор депутатов, приведя большее число своих сторонников.
В интернете сохранилось много впечатляющих видеозаписей митинга 26 февраля у здания парламента, точнее - двух митингов, в которых стенка на стенку сошлись пророссийские активисты и крымские татары. Запечатлены и периодически вспыхивавшие на границе митингов драки, и попытки Аксенова и Чубарова разделить противоборствующие стороны. Сохранилось и видео наступления активистов Меджлиса, которые организованной лавиной оттесняли своих противников от здания ВС, применяя при этом слезоточивый газ. Атака закончилась победой крымских татар и смертью двух пророссийских активистов. «У одного был сердечный приступ, вторая женщина, к сожалению, была затоптана толпой», - заявил тогда Мустафа Джемилев.
Крымско-татарский митинг своей цели добился: сессия Верховного Совета не собралась из-за отсутствия кворума. Качели, казалось, вновь качнулись в другую сторону. Но вместе с тем эти массовые беспорядки оказали сильное психологическое воздействие на жителей Крыма. В воздухе отчетливо запахло войной. Очень многие на полуострове до сих пор уверены, что, если бы ситуация тогда была пущена на самотек, большой крови избежать бы не удалось. В сложившихся обстоятельствах молчаливое большинство уже было морально готово подчиниться любой силе, которая первая проявит решительность и обеспечит в регионе мир и безопасность.
Но с украинской стороны решительность запаздывала. Вместо нее имела место кулуарная атака на пророссийские силы. В Симферополь прилетел депутат от «Батькивщины» Андрей Сенченко. Он и прибывший еще вечером 23 февраля «ударовец» Сергей Куницын вели переговоры о формировании новой власти в Крыму и ее поддержке со стороны парламента. По нашим сведениям, представителем президента на полуострове должен был стать Куницын, премьером - Сенченко, первым вице-премьером - Чубаров.
- Я разговаривал и с Константиновым, и с Аксеновым, и с Могилевым, - рассказал нам Сенченко. - Константинов в тот момент напоминал Янаева времен ГКЧП. У него руки не то что дрожали, а ходили ходуном. Я его спросил: «Вова, что с тобой?» Но он даже толком ничего ответить не смог. Уверен, что в тот момент за его спиной уже стояли и им жестко руководили. Но возможности повлиять на них всех были. После переговоров в крымском парламенте нашлось 70 голосов (из ста. - «Репортер») за смену руководства Крыма на людей, согласованных с новой украинской властью. Там очень конъюнктурная публика, без каких-либо убеждений. Они хотели гарантий нероспуска Верховного Совета и непреследования со стороны новой власти. Могилев не сопротивлялся, он сказал: «Я все понимаю. Пишу заявление и ухожу. Об меня вы не споткнетесь».
Как рассказал нам один из крымских журналистов, Куницын в тот день тоже был настроен оптимистично, радостно воскликнув по телефону: «Крым наш!»
- Я должен был прилететь в Киев и все согласовать с Турчиновым и руководством коалиции, - вспоминает Сенченко.
Но не исключено, что их оптимизм был сродни оптимизму Авакова и Наливайченко двумя днями ранее.
- Думаю, Сенченко преувеличивает. Да, он крымчанин, его знали, поэтому он приходил в кабинеты. Не выгонять же, - говорит экс-нардеп от Севастополя Вадим Колесниченко. - Но это не значит, что кто-то с ним был готов договориться. Те, с кем я в те дни разговаривал, готовы были идти до конца по пути непризнания событий в Киеве.
Позже «ударовец» Куницын повторил версию Сенченко о том, что 26 февраля были достигнуты договоренности с большинством депутатов крымского парламента о новом руководстве республики. Если б их утвердили в тот же день, то их могли бы быстро имплементировать. Но все, по словам Куницына, сорвал Кличко. Он сказал, что вопрос о власти в Крыму может решаться только в рамках общих квот для партий правящей коалиции. И нужно сначала сформировать Кабмин в Киеве, а потом по квотам поделить и регионы (включая Крым). Так как голосование по правительству намечалось на 27 февраля, то, соответственно, вопрос по полуострову был отложен на последующие дни. Но этих дней у Украины уже не было.
- Вечером 26 февраля действительно все висело на волоске, - вспоминает один из крымских политиков. - Первоначальный план проголосовать за референдум и Аксенова-премьера не сработал из-за противодействия крымских татар. Полагаю, что тогда и было принято решение о вооруженном захвате здания парламента Крыма, что и произошло на следующий день. Именно это и преломило ситуацию.
В аэропорту Симферополя 26 февраля сел самолет, из которого вышел и совершенно легально пересек границу Украины гражданин России Игорь Гиркин, 1971 года рождения. Он взял на себя фактическое руководство «крымской самообороной» - отрядами, которые сформировал Аксенов, состоящими частично из пророссийски настроенных крымчан, частично из «беркутовцев», частично - из казаков-россиян. Как Гиркин попал к Аксенову? По одной из версий, его рекомендовали российские спецслужбы (Стрелков - полковник ФСБ в отставке, имеющий огромный опыт разведывательно-диверсионной деятельности). По другой - к Аксенову его направил Константин Малофеев, который с этим крымским политиком общался уже давно. Малофеев эту версию не комментирует. Зато, как признался олигарх «Репортеру», он рекомендовал будущему премьеру Крыма своего консультанта Александра Бородая (впоследствии «премьер-министра» ДНР). В качестве советника. По данным СМИ, в Крыму Бородай занимался пиар-сопровождением «Русской весны». Кстати, сам Бородай говорит, что Стрелкова (его давнего друга) к Аксенову направил именно он.
И вновь мы возвращаемся к вопросу: так кто все-таки управлял всем процессом аннексии Крыма? Российские силовые структуры? Напрямую Кремль? Малофеев?
«С государственной стороны аннексию Крыма, как известно, осуществила российская армия, а с частной - люди олигарха Малофеева, у которого во время зачистки „Ростелекома“ от людей бывшего министра связи Леонида Реймана (а может быть, и не только тогда) уже был успешный опыт деликатной работы в интересах российского государства, - написал в мае 2014 года известный российский журналист Олег Кашин. - Возможно, это прозвучит как анекдот, но Крым, судя по всему, действительно аннексировали российские военные и олигарх Малофеев. Частно-государственное партнерство».
В то же время московский политик, близкий к крымскому проекту, говорит, что роль частных структур не стоит преувеличивать: «Малофеев и его люди активно помогали России в Крыму. Но все главные решения принимались в Кремле и реализовывались силовиками при политической поддержке структур при Администрации президента. А ключевым и фигурами непосредственно в Крыму были Аксенов и Чалый».
День, который перевернул историю
В 4:20 27 февраля в здание Верховного Совета АРК ворвались до полусотни вооруженных людей без опознавательных знаков. В историю это вошло как захват крымского парламента, хотя захватом в классическом понимании произошедшее назвать сложно: неизвестным понадобилось около
10 минут, чтобы взять здание под контроль, выведя из него милицию. Разместив у выходов ручные пулеметы, они заняли оборону. Чуть позже часть захватчиков отправилась в расположенное рядом здание правительства автономии и заняла его с той же скоростью.
Никто ничего не понимал. Утром выступил лишь премьер-министр Анатолий Могилев, который заявил, что нужно сохранять спокойствие и не выходить на улицу. Первой же версией (высказанной, в частности, Рефатом Чубаровым) стал десант севастопольского «Беркута». Сами захватчики ничего не поясняли. Около 10 утра они впустили в здание парламента спикера Константинова и президиум ВС АРК, после чего находившийся в составе делегации вице-премьер Крыма Рустам Темиргалиев написал в фейсбуке, что вооруженные люди называют себя «представителями Самообороны русскоязычных граждан Крыма».
Правда, все более настойчиво ходили слухи, что здание заняли спецподразделения войск Российской Федерации - судя по образцам оружия захватчиков, которое было на вооружении только у России. Скорее всего, верна именно эта версия (предположительно, в здание вошли Силы специальных операций МО РФ). Хотя там были и представители самообороны.
«Я пришел в Совмин, получив приказ от своего руководства, уже около шести утра, - сказал «Репортеру» один из самообороновцев. - В здании, по моим оценкам, было человек 30, не больше. Несколько из них были с шевронами крымского «Беркута», остальные вообще без каких-либо нашивок на камуфляже. Лишь по голосу с характерным аканьем я понял, что как минимум около половины бойцов были россияне, местный говор я бы не спутал. Все военные и „Беркут“ были в масках, поэтому лиц не видел. Оружия там много находилось, начиная от калашей, заканчивая минометами и ящиками с боеприпасами к ним, которых там было не счесть. Видел также СВД и с десяток пулеметов. Меня и еще нескольких ребят отправили во внутренний двор Совмина на охрану ворот».
И. о. главы МВД Арсен Аваков в девять утра заявил, что поднял по тревоге Внутренние войска и весь состав милиции, а здания Верховного Совета и Совмина взяты в оцепление.
Позже оказалось, что милицейское оцепление лишь охраняло правительственный квартал от проникновения туда посторонних лиц. Однако, согласно недавнему признанию Стрелкова-Гиркина, союзниками его «самообороны» силовики в тот момент не были: «На нашу сторону перешел только „Беркут“, остальные органы МВД находились под властью Киева. Да, приказы новой власти они выполняли неохотно, спустя рукава, симулировали болезни и саботировали. Но все-таки продолжали подчиняться Киеву».
Впрочем, однозначно перешел на сторону пророссийских сил лишь севастопольский «Беркут». Крымский же до последнего воздерживался от активного участия в событиях. Более того, Киев его попытался использовать для штурма здания парламента.
«Крымский „Беркут“ все последние дни сидел на своей базе, обложенный мешками с песком, - вспоминает Олег Крючков, нынешний шеф-редактор НТВ в Крыму, а некогда корреспондент «Нового канала». - Оружия у них практически не было. Была договоренность, что первая рота уходит на Севастополь с женщинами и детьми, а две другие остаются тут и начинают отстреливаться в случае чего. 27-го к ним начали названивать из Киева и пытаться договориться, чтобы парни отбили здание Верховного Совета. Хотя, зная их настроения, это было полной фантастикой. Позже на базу „Беркута“ приехали Аксенов и Темиргалиев, после чего спецназ перешел на сторону Крыма. Бойцы попросили автоматы, два ящика гранат и два аккумулятора на БТР. В итоге часть „беркутовцев“ уехала на границу, а часть - в аэропорт. Там они вместе с самообороной стали раскидывать покрышки на посадочной полосе».
Любопытно, что утром 27 февраля на ряде малоизвестных сайтов появился, а потом широко разошелся по интернету, приказ якобы за подписью Януковича о том, что он остается легитимным президентом, объявляет ставкой Верховного главнокомандующего Севастополь, возвращает Азарова на пост премьер-министра, предписывает всем министрам прибыть в этот город, а всем воинским подразделениям подчиняться только ему и обезвредить «узурпаторов власти в Киеве». При этом солдатам и офицерам предписывалось стрелять на поражение в случае отказа руководителей силовых структур исполнять данный приказ. Скорее всего, это был фейк. Янукович в Крыму тогда так и не появился. Но свою роль в деморализации силовых структур полуострова этот «слив» сыграл.
Вернемся, однако, к захваченному зданию Верховного Совета. Вскоре стало понятно, для чего его произвели: Константинов объявил о созыве нового заседания парламента на вторую половину дня. Что оказалось непростой задачей. Депутаты, перепуганные до смерти всем происходящим и не понимающие, чья возьмет, никуда ехать не хотели. Но и для них нашлись «аргументы».
Как заявил Стрелков, он вместе со своей «самообороной» ездил по всему городу и собирал депутатов. «Чтобы загнать их в зал, чтобы они приняли решение о референдуме», - пояснил будущий командир сепаратистов Донбасса.
В 17:00 депутаты (по официальной версии крымских властей, собралось 64 члена парламента из 100) приняли решение назначить «всенародный опрос» на 25 мая по расширению полномочий республики и вынести недоверие Совмину. Вместо Могилева премьером Крыма стал Сергей Аксенов. Юридическое обоснование легитимности обоих постановлений последовало только через два дня. Вечером 27 февраля Константинов заявил, что легитимным президентом Украины он считает Виктора Януковича и вопросы референдума и смены главы правительства были согласованы с ним.
На днях Темиргалиев выдвинул свою версию решения вопроса о крымском премьере: «Через несколько часов после того, как здание Верховного Совета Крыма перешло под контроль пророссийских сил, начались напряженные дискуссии о кандидатуре будущего премьера. Итогом долгих разговоров стало вынесение трех кандидатов: Аксенова (предложен Константиновым), Темиргалиева (предложен депутатами Безазиевым и Шувайниковым) и Плакиды (предложен депутатами из группы Мельника). Виктор Янукович находился на связи и был готов по факсу прислать необходимое по Конституции Крыма согласование для того кандидата, которого поддержит большинство депутатов. Учитывая, что количество депутатов было чуть больше необходимого - 51, а ситуация была сверхнапряженной, в зале нужен был срочный компромисс. В тот момент я, возможно, принял самое сложное решение. Выступив с трибуны парламента, снял свою кандидатуру и попросил всех поддержать Аксенова. И он был избран премьером, через несколько минут пришло согласование Януковича, а я стал первым вице-премьером».
Впрочем, как мы уже говорили, по другой версии, решение о назначении Аксенова было принято еще за пару дней до событий. Хотя не исключено, что до последнего момента различные группы влияния в парламенте торговались за посты в правительстве.
На Перекопе тем временем «беркутовцы» и «самооборона» организовали мощные редуты, проверяя все проходящие машины. Корреспондент «Репортера» поздно вечером побывал на одном из этих пунктов. Там стояли вооруженные люди. Один из них. который был в форме «Беркута», сказал, что охраняет полуостров от бандеровцев и «Правого сектора». И что он был на Майдане, где их предал Янукович. «Знаешь песню Гребенщикова „Нае…ли“? Вот это про нас», - добавил он. Вскоре, однако, эту песню вспоминал не только он.
Кремль открывает карты
Новая киевская власть лишь 27 февраля осознала реальную опасность того, что происходит в Крыму. И. о. президента Турчинов в этот день заявил, что будет срочно подготовлен новый закон о языках, «устраивающий и восток, и запад», а на следующее утро сообщил, что не подпишет решение об отмене закона Кивалова - Колесниченко. Премьер Яценюк в экстренном телевизионном выступлении обратился к крымчанам по-русски.
27 февраля появилось сообщение о том, что Турчинов намерен срочно вылететь в Крым. Но этот визит так и не состоялся, из всех лидеров победившего Майдана лишь будущий президент Петр Порошенко 28 февраля сделал попытку посетить в Симферополь, но, оказавшись на его улицах, едва не стал жертвой разъяренной толпы и срочно отбыл в Киев.
28 февраля российское военное присутствие было обнаружено открыто и стало понятно, что Крым для киевской власти уже потерян. Аэропорт захватили люди в форме войск Российской Федерации, но без опознавательных знаков и с закрытыми лицами. Именно тогда родились мемы «зеленые человечки» и «вежливые люди». Бойцы в такой же экипировке заняли все стратегические объекты в столице Крыма, ключевые дорожные развязки по всему полуострову, начали блокаду частей украинской армии. Полуостров фактически в течение 24 часов был полностью, без единого выстрела, взят под контроль российской армией. Правда, официально крымскими властями и Россией заявлялось, что это действуют «отряды самообороны Крыма». А Путин даже как-то пошутил, что российскую форму они «купили в военторге».
«13 бортов РФ садится в аэропорту Гвардейское, в каждом по 150 человек… Пограничники в Балаклаве блокированы специальными частями. Подается это как то, что мы вас защищаем от разгневанного населения», - сообщил 28 февраля новоназначенный представитель президента на полуострове Сергей Куницын.
Владимир Путин 1 марта обратился к Совету Федерации с просьбой рассмотреть вопрос о введении российских войск на полуостров и уже через несколько часов получил положительный ответ. После этого Кремль мог вводить войска уже открыто, хотя долгое время официально их присутствие вне своих баз в Крыму не признавалось.
Впрочем уже ни для кого не было секретом, что это российская армия.
«Честно говоря, когда нас подняли по тревоге и сказали, что едем в теплые края, думали, в Сирию направляемся, - рассказал одному из авторов российский солдат, с которым он познакомился около пропускного пункта на Чонгаре. - Нам так и сказали: „Там будет теплее! Плюс 15 градусов“. БТРы готовили, технику. Такой марш выдержали, переход морем. Потом уже поняли, что в Крым едем. Нам сказали, что сопротивление будет со стороны экстремистов с Майдана. Но оказалось, никого здесь не было».
После 1 марта на полуострове окончательно произошел переворот сознания. Стало понятно, что все всерьез и надолго. Посыпалась чиновничья вертикаль, которая начала присягать на верность Аксенову, на его же сторону перешла большая часть милиции, СБУ и, с некоторыми проблемами, прокуратура, которую возглавила ставшая потом знаменитой «прокурор-няша» Наталья Поклонская. В то же время для окончательной определенности судьбы Крыма требовались ответы на три главных вопроса.
Первый: как поведет себя Украина и ее армия, будет ли сопротивляться вооруженной оккупации части территории страны?
Второй: что скажут крымские татары, которые до того были главными союзниками Киева на полуострове?
Третий: каков генеральный план Кремля, к чему он ведет?
Ответы на все три вопроса были получены буквально в течение недели после начала событий.
Татарское спокойствие
Реакции крымских татар ждали в первый же день захвата. В конце концов, они еще 26 февраля вели себя максимально активно. Но как только на улицах Симферополя появились вооруженные люди, настроение крымско-татарского движения изменилось.
В течение нескольких дней Рефат Чубаров занимал неопределенную позицию, ограничиваясь лишь констатацией российской агрессии. А когда расстановка сил окончательно определилась, призвал татар к пассивному сопротивлению, без участия в каких-либо акциях протеста: «Мы прежде всего обращаемся ко всему населению Крыма: осуществлять тот явный и очевидный бойкот всех последних авантюристских действий, сохранить спокойствие. Мы вместе со всем населением Крыма ожидаем разрешения политического кризиса в Крыму и вокруг Крыма теми игроками, от которых это зависит».
Пассивная позиция татар имела несколько причин. Во-первых, к началу 2014 года Меджлис хоть и оставался крупнейшей организацией крымских татар, но не был единственной. Многие татары были далеки от политики и хотели жить спокойно, без войны. А потому призывы взяться за оружие в их среде не находили отклика. Во-вторых, с крымскими татарами активно работали россияне, как через спецслужбы, так и через единоверцев - казанских татар и чеченцев. И до лидеров Меджлиса, и до рядовых татар доводилась простая мысль - Россия вам ничего плохого не сделает, наоборот, даст много возможностей для развития. Главное - будьте лояльны. А не будете лояльны - пеняйте на себя. Кроме того, по словам уже упомянутого выше московского политика, ряд лидеров крымских татар просто подкупили, чтобы они сидели тихо.
Наконец, в-третьих, татар (даже тех, кто был готов радикально выступать против россиян) дезориентировала крайне пассивная позиция Украины. Когда многотысячная хорошо вооруженная группировка украинских войск не оказывает никакого сопротивления России, что могут сделать в таких условиях татары, не имея ни оружия, ни военной организации? Возможно, татары и поддержали бы украинские силы, если бы они вступили в бой с россиянами. Но Крым отдали без единого выстрела. В такой ситуации борьба один на один с российской армией для татар, которые составляют меньшинство населения Крыма (13%), была равносильна национальному самоубийству, на которое, естественно, крымско-татарский народ и его лидеры идти не захотели.
Никто не хотел приказать
2 марта - на следующий день после того, как Совет Федерации дал Путину санкции на ввод войск в Украину, - около военкоматов в Киеве и во многих других городах страны выстроились очереди из желающих служить, отражая нападение России. Центр, Запад и частично даже Юго-Восток страны захлестнул патриотический подъем.
В то же время в самом Крыму, где это нападение по факту уже произошло, в армейских частях царили совсем иные настроения.
1 марта Турчинов назначил нового командующего украинскими ВМС Дениса Березовского. На следующий день он перешел на сторону России (Березовский и сегодня является замом командующего российским Черноморским флотом).
Правда, что касается воинских подразделений, то в первое время под чужие знамена они не переходили. Однако и сопротивления не оказывали. К концу дня 3 марта все украинские части были заблокированы «вежливыми людьми» и крымской самообороной. Начался период «странной войны» - противостояния, в котором никто не применял оружие.
В этой «войне» были по-настоящему яркие эпизоды. Например, поступок полковника авиации Юлия Мамчура, который 4 марта возглавил попытку украинских военных без оружия с развернутым украинским флагом вернуть под контроль аэропорт в Бельбеке. Отказывались складывать оружие и переходить на сторону новых властей и большинство других украинских частей.
Это подавалось в украинских СМИ как пример героизма, стойкости и патриотизма. Но главный вопрос оставался без ответа: почему все-таки сопротивление оказывается пассивное, а не активное? И почему украинские части, которые расположены на материке, не спешат на помощь своим заблокированным товарищам?
На последний вопрос ответил тогдашний министр обороны Игорь Тенюх. Он сказал, что боеспособных частей у Украины почти нет. Осталось всего 6 тысяч солдат на всю страну. То есть воевать просто нечем и некем.
Военные, которые остались в Крыму, в частности тот же Юлий Мамчур, прямым текстом заявляли, что они не могут понять, что им делать, так как командование в Киеве не дает никаких приказов. Ни сдавать оружие, ни начинать войну.
Значительно ухудшилась атмосфера в украинских войсках, расположенных на полуострове, после того как 6 марта крымский парламент принял решение провести референдум о присоединении к России. Теперь стало понятно, куда идет Крым, и многие солдаты и офицеры (особенно уроженцы Крыма) крепко задумались над своей дальнейшей судьбой. Массового перехода еще не было, но шансы на начало организованного вооруженного сопротивления таяли с каждым днем.
«Большинство из нас были бы не против служить в российской армии, тем более там зарплаты в разы выше, - рассказывал «Репортеру» в начале марта 2014 года, еще до референдума, один из украинских офицеров. - Но мы не можем вот так просто взять и уйти. Куда переходить? Под чьи знамена? Под знамена Крыма? Но такого государства не существует. Под знамена России? Но она еще не вступила в права владения полуостровом и неизвестно, вступит ли. К тому же нам нужен четкий порядок перехода - сохраняются ли звания и выслуга, где будем служить, какие социальные гарантии. Поэтому подождем результатов референдума, а там решим».
Именно после референдума и начался массовый переход украинских военных на сторону России. Процессу дезорганизации крымской группировки войск немало поспособствовал Киев. Во-первых, он, несмотря на полную потерю управляемости войсками, все медлил с выводом частей с полуострова - приказ последовал лишь через неделю после того, как Крым присоединили к России. За это время большое число украинских военных уже успело перейти под российские знамена. Во-вторых, армия по прежнему не получала четких команд из Киева. Вся страна слышала шокирующий диалог в прямом эфире телеканала «1+1» министра обороны Тенюха с офицером-морпехом из Крыма. Офицер жаловался, что Киев не дает никаких четких приказов, как ему поступать, на что министр ему
в грубой форме ответил, что он никудышный офицер, раз не может самостоятельно сориентироваться в ситуации. Такие подходы деморализовывали и раздражали украинских военных, ускоряя их выбор в пользу России.
Лишь в 20-х числа марта начался вывод украинских войск. Согласно официальным данным, из 18 тысяч находившихся в Крыму военных на материк вернулись 6 тысяч. Остальные либо приняли российскую присягу, либо демобилизовались.
Уже гораздо позже, летом 2014 года, руководство Украины решило переложить ответственность за сдачу Крыма на военных. Турчинов и Пашинский (и. о. главы Администрации президента) заявили, что они давали прямые приказы вступать в бой с российскими войсками, но армия отказывалась их выполнять. О том же «Репортеру» сказал и Андрей Сенченко, 11 марта ставший замом главы АП, курировавшим Крым: «Я помню все эти телемосты о том, что не отдают приказ открывать огонь, - вранье это все, приказы были. Но наши военные были неспособны стрелять в людей, с которыми живут рядом».
На вопрос, почему столь долго информация о невыполнении приказов скрывалась, Турчинов ответил так: «Чтобы не деморализовывать общество известиями о том, что украинская армия не хочет воевать».
В то же время сами военные это отрицают. Так, бывший начальник Генштаба генерал Владимир Замана утверждает, что в начале марта позиция Турчинова в ответ на все просьбы военных заключалась в том, чтобы «не делать резких движений». Мол, Запад так просит.
Достоверно можно сказать лишь о том, что приказ открывать огонь (с оговоркой «ради защиты и сохранения жизни украинских военнослужащих») был обнародован лишь 18 марта после убийства украинского офицера в Севастополе. Но к тому времени ВСУ ни на что повлиять уже не могли. Вряд ли, если бы Турчинов издавал какие-то приказы сопротивляться до 18 марта, они хранились бы в секрете.
На самом деле сдача Крыма без единого выстрела имела много причин. В первую очередь сыграла роль невнятная политика верховного командования в Киеве в самом начале аннексии. В потоке гневных заявлений украинского руководства солдаты и офицеры так и не услышали ответа на главный вопрос: так мы воюем или не воюем? Но даже если бы из Киева пришел недвусмысленный приказ стрелять, едва ли это в корне изменило бы ситуацию. Среди крымской группировки царили антимайданные настроения, а нежелание украинских военных, большей частью крымчан, воевать с Россией было очевидным. Ну и наконец, военное превосходство России в тот момент в Крыму было подавляющим, так что, оказывая сопротивление, украинские части обрекали себя на гарантированный разгром и уничтожение.
На фоне этой обреченности у многих сложилось ощущение, что Киев не только не намерен сопротивляться, но и, наоборот, хотел бы «пророссийский» Крым поскорее отдать РФ, чтобы консолидировать всю остальную страну вокруг «европейского выбора».
Ход референдума
6 марта стало окончательно понятно, что Россия будет делать с Крымом, - на референдум был вынесен вопрос о присоединении полуострова к РФ. А само голосование перенесено на более раннюю дату - 16 марта.
Это стало вторым шоком после всего того, что произошло в Крыму в конце февраля. Ведь многим казалось, что Россия хочет просто поторговаться, превратить полуостров в еще одну непризнанную республику, в конце концов вернуть в страну Януковича, чтобы тот, опираясь на Крым, поднял бунт на Юго-Востоке. В то, что Россия осмелится на присоединение АРК, до 6 марта мало кто верил.
Что же произошло? Согласно распространенной в российских СМИ информации, на решительные действия Москву подвигли намерения Украины начать военную операцию по отвоеванию полуострова. Впрочем, эта версия сомнительная. У Украины не было сил для столь масштабной войсковой операции, и в России это прекрасно знали.
Более логичным кажется объяснение, которое дал «Репортеру» один из российских дипломатов, долгое время работавший в Киеве: «Все, что делает Россия в Украине после Майдана, подчинено одной цели - заставить Запад и Киев договориться с нами о будущей модели существования Украины, чтобы эта модель нам не угрожала, а, наоборот, учитывала наши интересы. Наш набор требований был озвучен давно - федерализация, нейтральный статус. Для того чтобы заставить об этом говорить, зашли в Крым, чтобы сделать из него субъект для переговоров. Но Киев и Запад не захотели ничего обсуждать. Запад
вообще занял крайне жесткую позицию. Началась подготовка к введению санкций. Поэтому стало очевидно, что Крым - это надолго. Держать его в непонятном состоянии, как очередное Приднестровье, - не поймут ни крымчане, ни население России, к тому же неясно, что делать с украинской армией, которая там стоит, и как строить отношения с Украиной и остальным миром. А присоединение к РФ - это совершенно понятное для всех решение, которое вызвало небывалый патриотический подъем в России. Кроме того, был расчет на то, что социальные стандарты крымского населения поднимут до уровня российских, что будет дополнительным аргументом для украинского населения в пользу России».
Характерно, что один из лидеров так называемой Новоросии Олег Царев до сих пор считает решение о присоединении Крыма неправильным. По его мнению, это ослабило пророссийское движение в остальной Украине. Во-первых, серьезно сократилось само число симпатизирующих России избирателей. Во-вторых, сторонников РФ теперь клеймят как пятую колонну, не оставляя им шансов на легальную политическую деятельность. Как считает Царев, более разумно было бы сформировать на территории Крыма новую украинскую власть, перетянуть на свою сторону украинские войска, которые находились на полуострове, и уже оттуда начать движение на Юго-Восток.
Но случилось то, что случилось.
Референдум. «КрымНаш»
Тем временем парламент автономии готовил последний акт крымской драмы. 11 марта была принята декларация независимости и намерения войти в состав России.
А 16 марта референдум состоялся. Никем, кроме российских и крымских властей не признанный, он все же стал основой для оформления аннексии. В 20:00 местные экзит-поллы показали цифру в 93% проголосовавших за вхождение в Россию, а уже на следующий день были опубликованы официальные итоги: Крым - явка 83,1%, из них 96,77% за присоединение к России, Севастополь - соответственно 89,5% и 95,6%.
По оценкам украинской стороны, цифры явки были сфальсифицированы: так, Андрей Сенченко считает, что на самом деле она составила около 30%. Однако даже киевские политики признают: большинство крымчан на тот момент были либо за вхождение в состав России, либо оставались равнодушными к государственному самоопределению полуострова.
17 марта Верховный Совет Крыма утвердил результаты референдума, а Путин подписал указ о признании независимости полуострова.
На следующий день в Георгиевском зале Кремля президент РФ вместе с представителями Крыма и Севастополя подписали договор о вхождении «независимого Крыма» в состав России, завязав тем самым узел противоречий, который до сих пор определяет ход событий в Украине и далеко за ее пределами.
Подведем итоги
Уже на примере крымского кризиса стали очевидны основные проблемы, которые впоследствии привели к катастрофе на востоке Украины и к глубокому кризису во всей системе европейской безопасности.
Россия хотела при помощи Крыма заставить Украину и Запад считаться со своими интересами (как их понимал Кремль), а также принудить США и ЕС вступить в дискуссию о кардинальной перестройке всей системы международных отношений. Расчет не оправдался. Запад не стал ни о чем с Россией договариваться, а наоборот, решил использовать кризис в Украине как шанс на «усмирение» РФ. С учетом жесткой позиции США и ЕС наша страна также не намерена была идти на уступки. На фоне национал-патриотического подъема даже робкие попытки отдельных представителей власти заговорить о компромиссе с Москвой выглядели предательством. В Киеве со времен аннексии Крыма считали: раз Запад поддерживает Украину, значит наша страна находится на «правильной стороне силы» и мы обречены на победу. Надо лишь подождать, пока Россия сама рухнет.
Гипотезы о скором крахе или капитуляции путинского режима под гнетом санкций и мировой изоляции не оправдались. Украина и Запад недооценили ни военного и экономического потенциала России, ни устойчивости РФ и Кремля к внешнему давлению и санкциям, несмотря на очевидные экономические потери. Наконец, Киев переоценил возможности Запада влиять на Россию и его желание помогать Украине.
В итоге Киев отдал Крым без боя в надежде, что «старшие товарищи» из Вашингтона, Брюсселя и Берлина «все с Москвой порешают». Не порешали…
Эти же стратегические ошибки и несбыточные надежды с обеих сторон привели к бойне в Донбассе. А нежелание эти ошибки признавать и идти на компромиссы друг с другом с каждым разом повышают ставки в игре, раскручивая маховик войны и международного кризиса.
А в Киеве 25 февраля и. о. президента Александр Турчинов собрал СНБО для рассмотрения крымского вопроса. Решение, принятое по докладам Авакова и Наливайченко, неизвестно до сих пор, однако, по неофициальной информации, основной вывод состоял в том, что ситуацию на полуострове удастся удержать под контролем.
Откуда взялось столько оптимизма? Как рассказал нам один из представителей первой майдановской власти, основная ошибка состояла в оценке темпов развития событий в Крыму. Практически все были уверены, что Кремль выберет максимально легитимный сценарий, растянутый на несколько месяцев: сначала выдача паспортов, потом заявление об угрозе гражданам России, лишь после этого открытые действия вооруженных сил. Сценарий использования российской армии под видом «самообороны Крыма» не рассматривался, потому Банковая на тот момент считала, что имеет в запасе не менее трех месяцев для установления контроля над полуостровом.
За полчаса до войны
25 февраля под зданием Верховного Совета Крыма собралось полторы тысячи пророссийских активистов, которые заблокировали выходы из парламента и потребовали выхода спикера. Константинов пришел к митингующим и сообщил о своей готовности созвать внеочередную сессию Верховного Совета в среду, 26 февраля. Правда, о повестке дня он говорил обтекаемо: мол, она зависит от того, примет ли украинский парламент решение о роспуске крымского. Тем не менее у многих создалось ощущение, что спикер и митингующие играют роли в едином сценарии.
Но в среду все пошло не по плану. Хотя «Русское единство» основательно подготовило поддержку сессии Верховного Совета (даже попросили подмогу у Севастополя, выславшего на митинг несколько автобусов своих активистов), Меджлис подготовился к своей контракции лучше и смог сорвать сбор депутатов, приведя большее число своих сторонников.
В интернете сохранилось много впечатляющих видеозаписей митинга 26 февраля у здания парламента, точнее - двух митингов, в которых стенка на стенку сошлись пророссийские активисты и крымские татары. Запечатлены и периодически вспыхивавшие на границе митингов драки, и попытки Аксенова и Чубарова разделить противоборствующие стороны. Сохранилось и видео наступления активистов Меджлиса, которые организованной лавиной оттесняли своих противников от здания ВС, применяя при этом слезоточивый газ. Атака закончилась победой крымских татар и смертью двух пророссийских активистов. «У одного был сердечный приступ, вторая женщина, к сожалению, была затоптана толпой», - заявил тогда Мустафа Джемилев.
Крымско-татарский митинг своей цели добился: сессия Верховного Совета не собралась из-за отсутствия кворума. Качели, казалось, вновь качнулись в другую сторону. Но вместе с тем эти массовые беспорядки оказали сильное психологическое воздействие на жителей Крыма. В воздухе отчетливо запахло войной. Очень многие на полуострове до сих пор уверены, что, если бы ситуация тогда была пущена на самотек, большой крови избежать бы не удалось. В сложившихся обстоятельствах молчаливое большинство уже было морально готово подчиниться любой силе, которая первая проявит решительность и обеспечит в регионе мир и безопасность.
Но с украинской стороны решительность запаздывала. Вместо нее имела место кулуарная атака на пророссийские силы. В Симферополь прилетел депутат от «Батькивщины» Андрей Сенченко. Он и прибывший еще вечером 23 февраля «ударовец» Сергей Куницын вели переговоры о формировании новой власти в Крыму и ее поддержке со стороны парламента. По нашим сведениям, представителем президента на полуострове должен был стать Куницын, премьером - Сенченко, первым вице-премьером - Чубаров.
- Я разговаривал и с Константиновым, и с Аксеновым, и с Могилевым, - рассказал нам Сенченко. - Константинов в тот момент напоминал Янаева времен ГКЧП. У него руки не то что дрожали, а ходили ходуном. Я его спросил: «Вова, что с тобой?» Но он даже толком ничего ответить не смог. Уверен, что в тот момент за его спиной уже стояли и им жестко руководили. Но возможности повлиять на них всех были. После переговоров в крымском парламенте нашлось 70 голосов (из ста. - «Репортер») за смену руководства Крыма на людей, согласованных с новой украинской властью. Там очень конъюнктурная публика, без каких-либо убеждений. Они хотели гарантий нероспуска Верховного Совета и непреследования со стороны новой власти. Могилев не сопротивлялся, он сказал: «Я все понимаю. Пишу заявление и ухожу. Об меня вы не споткнетесь».
Как рассказал нам один из крымских журналистов, Куницын в тот день тоже был настроен оптимистично, радостно воскликнув по телефону: «Крым наш!»
- Я должен был прилететь в Киев и все согласовать с Турчиновым и руководством коалиции, - вспоминает Сенченко.
Но не исключено, что их оптимизм был сродни оптимизму Авакова и Наливайченко двумя днями ранее.
- Думаю, Сенченко преувеличивает. Да, он крымчанин, его знали, поэтому он приходил в кабинеты. Не выгонять же, - говорит экс-нардеп от Севастополя Вадим Колесниченко. - Но это не значит, что кто-то с ним был готов договориться. Те, с кем я в те дни разговаривал, готовы были идти до конца по пути непризнания событий в Киеве.
Позже «ударовец» Куницын повторил версию Сенченко о том, что 26 февраля были достигнуты договоренности с большинством депутатов крымского парламента о новом руководстве республики. Если б их утвердили в тот же день, то их могли бы быстро имплементировать. Но все, по словам Куницына, сорвал Кличко. Он сказал, что вопрос о власти в Крыму может решаться только в рамках общих квот для партий правящей коалиции. И нужно сначала сформировать Кабмин в Киеве, а потом по квотам поделить и регионы (включая Крым). Так как голосование по правительству намечалось на 27 февраля, то, соответственно, вопрос по полуострову был отложен на последующие дни. Но этих дней у Украины уже не было.
- Вечером 26 февраля действительно все висело на волоске, - вспоминает один из крымских политиков. - Первоначальный план проголосовать за референдум и Аксенова-премьера не сработал из-за противодействия крымских татар. Полагаю, что тогда и было принято решение о вооруженном захвате здания парламента Крыма, что и произошло на следующий день. Именно это и преломило ситуацию.
В аэропорту Симферополя 26 февраля сел самолет, из которого вышел и совершенно легально пересек границу Украины гражданин России Игорь Гиркин, 1971 года рождения. Он взял на себя фактическое руководство «крымской самообороной» - отрядами, которые сформировал Аксенов, состоящими частично из пророссийски настроенных крымчан, частично из «беркутовцев», частично - из казаков-россиян. Как Гиркин попал к Аксенову? По одной из версий, его рекомендовали российские спецслужбы (Стрелков - полковник ФСБ в отставке, имеющий огромный опыт разведывательно-диверсионной деятельности). По другой - к Аксенову его направил Константин Малофеев, который с этим крымским политиком общался уже давно. Малофеев эту версию не комментирует. Зато, как признался олигарх «Репортеру», он рекомендовал будущему премьеру Крыма своего консультанта Александра Бородая (впоследствии «премьер-министра» ДНР). В качестве советника. По данным СМИ, в Крыму Бородай занимался пиар-сопровождением «Русской весны». Кстати, сам Бородай говорит, что Стрелкова (его давнего друга) к Аксенову направил именно он.
И вновь мы возвращаемся к вопросу: так кто все-таки управлял всем процессом аннексии Крыма? Российские силовые структуры? Напрямую Кремль? Малофеев?
«С государственной стороны аннексию Крыма, как известно, осуществила российская армия, а с частной - люди олигарха Малофеева, у которого во время зачистки „Ростелекома“ от людей бывшего министра связи Леонида Реймана (а может быть, и не только тогда) уже был успешный опыт деликатной работы в интересах российского государства, - написал в мае 2014 года известный российский журналист Олег Кашин. - Возможно, это прозвучит как анекдот, но Крым, судя по всему, действительно аннексировали российские военные и олигарх Малофеев. Частно-государственное партнерство».
В то же время московский политик, близкий к крымскому проекту, говорит, что роль частных структур не стоит преувеличивать: «Малофеев и его люди активно помогали России в Крыму. Но все главные решения принимались в Кремле и реализовывались силовиками при политической поддержке структур при Администрации президента. А ключевым и фигурами непосредственно в Крыму были Аксенов и Чалый».
День, который перевернул историю
В 4:20 27 февраля в здание Верховного Совета АРК ворвались до полусотни вооруженных людей без опознавательных знаков. В историю это вошло как захват крымского парламента, хотя захватом в классическом понимании произошедшее назвать сложно: неизвестным понадобилось около
10 минут, чтобы взять здание под контроль, выведя из него милицию. Разместив у выходов ручные пулеметы, они заняли оборону. Чуть позже часть захватчиков отправилась в расположенное рядом здание правительства автономии и заняла его с той же скоростью.
Никто ничего не понимал. Утром выступил лишь премьер-министр Анатолий Могилев, который заявил, что нужно сохранять спокойствие и не выходить на улицу. Первой же версией (высказанной, в частности, Рефатом Чубаровым) стал десант севастопольского «Беркута». Сами захватчики ничего не поясняли. Около 10 утра они впустили в здание парламента спикера Константинова и президиум ВС АРК, после чего находившийся в составе делегации вице-премьер Крыма Рустам Темиргалиев написал в фейсбуке, что вооруженные люди называют себя «представителями Самообороны русскоязычных граждан Крыма».
Правда, все более настойчиво ходили слухи, что здание заняли спецподразделения войск Российской Федерации - судя по образцам оружия захватчиков, которое было на вооружении только у России. Скорее всего, верна именно эта версия (предположительно, в здание вошли Силы специальных операций МО РФ). Хотя там были и представители самообороны.
«Я пришел в Совмин, получив приказ от своего руководства, уже около шести утра, - сказал «Репортеру» один из самообороновцев. - В здании, по моим оценкам, было человек 30, не больше. Несколько из них были с шевронами крымского «Беркута», остальные вообще без каких-либо нашивок на камуфляже. Лишь по голосу с характерным аканьем я понял, что как минимум около половины бойцов были россияне, местный говор я бы не спутал. Все военные и „Беркут“ были в масках, поэтому лиц не видел. Оружия там много находилось, начиная от калашей, заканчивая минометами и ящиками с боеприпасами к ним, которых там было не счесть. Видел также СВД и с десяток пулеметов. Меня и еще нескольких ребят отправили во внутренний двор Совмина на охрану ворот».
И. о. главы МВД Арсен Аваков в девять утра заявил, что поднял по тревоге Внутренние войска и весь состав милиции, а здания Верховного Совета и Совмина взяты в оцепление.
Позже оказалось, что милицейское оцепление лишь охраняло правительственный квартал от проникновения туда посторонних лиц. Однако, согласно недавнему признанию Стрелкова-Гиркина, союзниками его «самообороны» силовики в тот момент не были: «На нашу сторону перешел только „Беркут“, остальные органы МВД находились под властью Киева. Да, приказы новой власти они выполняли неохотно, спустя рукава, симулировали болезни и саботировали. Но все-таки продолжали подчиняться Киеву».
Впрочем, однозначно перешел на сторону пророссийских сил лишь севастопольский «Беркут». Крымский же до последнего воздерживался от активного участия в событиях. Более того, Киев его попытался использовать для штурма здания парламента.
«Крымский „Беркут“ все последние дни сидел на своей базе, обложенный мешками с песком, - вспоминает Олег Крючков, нынешний шеф-редактор НТВ в Крыму, а некогда корреспондент «Нового канала». - Оружия у них практически не было. Была договоренность, что первая рота уходит на Севастополь с женщинами и детьми, а две другие остаются тут и начинают отстреливаться в случае чего. 27-го к ним начали названивать из Киева и пытаться договориться, чтобы парни отбили здание Верховного Совета. Хотя, зная их настроения, это было полной фантастикой. Позже на базу „Беркута“ приехали Аксенов и Темиргалиев, после чего спецназ перешел на сторону Крыма. Бойцы попросили автоматы, два ящика гранат и два аккумулятора на БТР. В итоге часть „беркутовцев“ уехала на границу, а часть - в аэропорт. Там они вместе с самообороной стали раскидывать покрышки на посадочной полосе».
Любопытно, что утром 27 февраля на ряде малоизвестных сайтов появился, а потом широко разошелся по интернету, приказ якобы за подписью Януковича о том, что он остается легитимным президентом, объявляет ставкой Верховного главнокомандующего Севастополь, возвращает Азарова на пост премьер-министра, предписывает всем министрам прибыть в этот город, а всем воинским подразделениям подчиняться только ему и обезвредить «узурпаторов власти в Киеве». При этом солдатам и офицерам предписывалось стрелять на поражение в случае отказа руководителей силовых структур исполнять данный приказ. Скорее всего, это был фейк. Янукович в Крыму тогда так и не появился. Но свою роль в деморализации силовых структур полуострова этот «слив» сыграл.
Вернемся, однако, к захваченному зданию Верховного Совета. Вскоре стало понятно, для чего его произвели: Константинов объявил о созыве нового заседания парламента на вторую половину дня. Что оказалось непростой задачей. Депутаты, перепуганные до смерти всем происходящим и не понимающие, чья возьмет, никуда ехать не хотели. Но и для них нашлись «аргументы».
Как заявил Стрелков, он вместе со своей «самообороной» ездил по всему городу и собирал депутатов. «Чтобы загнать их в зал, чтобы они приняли решение о референдуме», - пояснил будущий командир сепаратистов Донбасса.
В 17:00 депутаты (по официальной версии крымских властей, собралось 64 члена парламента из 100) приняли решение назначить «всенародный опрос» на 25 мая по расширению полномочий республики и вынести недоверие Совмину. Вместо Могилева премьером Крыма стал Сергей Аксенов. Юридическое обоснование легитимности обоих постановлений последовало только через два дня. Вечером 27 февраля Константинов заявил, что легитимным президентом Украины он считает Виктора Януковича и вопросы референдума и смены главы правительства были согласованы с ним.
На днях Темиргалиев выдвинул свою версию решения вопроса о крымском премьере: «Через несколько часов после того, как здание Верховного Совета Крыма перешло под контроль пророссийских сил, начались напряженные дискуссии о кандидатуре будущего премьера. Итогом долгих разговоров стало вынесение трех кандидатов: Аксенова (предложен Константиновым), Темиргалиева (предложен депутатами Безазиевым и Шувайниковым) и Плакиды (предложен депутатами из группы Мельника). Виктор Янукович находился на связи и был готов по факсу прислать необходимое по Конституции Крыма согласование для того кандидата, которого поддержит большинство депутатов. Учитывая, что количество депутатов было чуть больше необходимого - 51, а ситуация была сверхнапряженной, в зале нужен был срочный компромисс. В тот момент я, возможно, принял самое сложное решение. Выступив с трибуны парламента, снял свою кандидатуру и попросил всех поддержать Аксенова. И он был избран премьером, через несколько минут пришло согласование Януковича, а я стал первым вице-премьером».
Впрочем, как мы уже говорили, по другой версии, решение о назначении Аксенова было принято еще за пару дней до событий. Хотя не исключено, что до последнего момента различные группы влияния в парламенте торговались за посты в правительстве.
На Перекопе тем временем «беркутовцы» и «самооборона» организовали мощные редуты, проверяя все проходящие машины. Корреспондент «Репортера» поздно вечером побывал на одном из этих пунктов. Там стояли вооруженные люди. Один из них. который был в форме «Беркута», сказал, что охраняет полуостров от бандеровцев и «Правого сектора». И что он был на Майдане, где их предал Янукович. «Знаешь песню Гребенщикова „Нае…ли“? Вот это про нас», - добавил он. Вскоре, однако, эту песню вспоминал не только он.
Кремль открывает карты
Новая киевская власть лишь 27 февраля осознала реальную опасность того, что происходит в Крыму. И. о. президента Турчинов в этот день заявил, что будет срочно подготовлен новый закон о языках, «устраивающий и восток, и запад», а на следующее утро сообщил, что не подпишет решение об отмене закона Кивалова - Колесниченко. Премьер Яценюк в экстренном телевизионном выступлении обратился к крымчанам по-русски.
27 февраля появилось сообщение о том, что Турчинов намерен срочно вылететь в Крым. Но этот визит так и не состоялся, из всех лидеров победившего Майдана лишь будущий президент Петр Порошенко 28 февраля сделал попытку посетить в Симферополь, но, оказавшись на его улицах, едва не стал жертвой разъяренной толпы и срочно отбыл в Киев.
28 февраля российское военное присутствие было обнаружено открыто и стало понятно, что Крым для киевской власти уже потерян. Аэропорт захватили люди в форме войск Российской Федерации, но без опознавательных знаков и с закрытыми лицами. Именно тогда родились мемы «зеленые человечки» и «вежливые люди». Бойцы в такой же экипировке заняли все стратегические объекты в столице Крыма, ключевые дорожные развязки по всему полуострову, начали блокаду частей украинской армии. Полуостров фактически в течение 24 часов был полностью, без единого выстрела, взят под контроль российской армией. Правда, официально крымскими властями и Россией заявлялось, что это действуют «отряды самообороны Крыма». А Путин даже как-то пошутил, что российскую форму они «купили в военторге».
«13 бортов РФ садится в аэропорту Гвардейское, в каждом по 150 человек… Пограничники в Балаклаве блокированы специальными частями. Подается это как то, что мы вас защищаем от разгневанного населения», - сообщил 28 февраля новоназначенный представитель президента на полуострове Сергей Куницын.
Владимир Путин 1 марта обратился к Совету Федерации с просьбой рассмотреть вопрос о введении российских войск на полуостров и уже через несколько часов получил положительный ответ. После этого Кремль мог вводить войска уже открыто, хотя долгое время официально их присутствие вне своих баз в Крыму не признавалось.
Впрочем уже ни для кого не было секретом, что это российская армия.
«Честно говоря, когда нас подняли по тревоге и сказали, что едем в теплые края, думали, в Сирию направляемся, - рассказал одному из авторов российский солдат, с которым он познакомился около пропускного пункта на Чонгаре. - Нам так и сказали: „Там будет теплее! Плюс 15 градусов“. БТРы готовили, технику. Такой марш выдержали, переход морем. Потом уже поняли, что в Крым едем. Нам сказали, что сопротивление будет со стороны экстремистов с Майдана. Но оказалось, никого здесь не было».
После 1 марта на полуострове окончательно произошел переворот сознания. Стало понятно, что все всерьез и надолго. Посыпалась чиновничья вертикаль, которая начала присягать на верность Аксенову, на его же сторону перешла большая часть милиции, СБУ и, с некоторыми проблемами, прокуратура, которую возглавила ставшая потом знаменитой «прокурор-няша» Наталья Поклонская. В то же время для окончательной определенности судьбы Крыма требовались ответы на три главных вопроса.
Первый: как поведет себя Украина и ее армия, будет ли сопротивляться вооруженной оккупации части территории страны?
Второй: что скажут крымские татары, которые до того были главными союзниками Киева на полуострове?
Третий: каков генеральный план Кремля, к чему он ведет?
Ответы на все три вопроса были получены буквально в течение недели после начала событий.
Татарское спокойствие
Реакции крымских татар ждали в первый же день захвата. В конце концов, они еще 26 февраля вели себя максимально активно. Но как только на улицах Симферополя появились вооруженные люди, настроение крымско-татарского движения изменилось.
В течение нескольких дней Рефат Чубаров занимал неопределенную позицию, ограничиваясь лишь констатацией российской агрессии. А когда расстановка сил окончательно определилась, призвал татар к пассивному сопротивлению, без участия в каких-либо акциях протеста: «Мы прежде всего обращаемся ко всему населению Крыма: осуществлять тот явный и очевидный бойкот всех последних авантюристских действий, сохранить спокойствие. Мы вместе со всем населением Крыма ожидаем разрешения политического кризиса в Крыму и вокруг Крыма теми игроками, от которых это зависит».
Пассивная позиция татар имела несколько причин. Во-первых, к началу 2014 года Меджлис хоть и оставался крупнейшей организацией крымских татар, но не был единственной. Многие татары были далеки от политики и хотели жить спокойно, без войны. А потому призывы взяться за оружие в их среде не находили отклика. Во-вторых, с крымскими татарами активно работали россияне, как через спецслужбы, так и через единоверцев - казанских татар и чеченцев. И до лидеров Меджлиса, и до рядовых татар доводилась простая мысль - Россия вам ничего плохого не сделает, наоборот, даст много возможностей для развития. Главное - будьте лояльны. А не будете лояльны - пеняйте на себя. Кроме того, по словам уже упомянутого выше московского политика, ряд лидеров крымских татар просто подкупили, чтобы они сидели тихо.
Наконец, в-третьих, татар (даже тех, кто был готов радикально выступать против россиян) дезориентировала крайне пассивная позиция Украины. Когда многотысячная хорошо вооруженная группировка украинских войск не оказывает никакого сопротивления России, что могут сделать в таких условиях татары, не имея ни оружия, ни военной организации? Возможно, татары и поддержали бы украинские силы, если бы они вступили в бой с россиянами. Но Крым отдали без единого выстрела. В такой ситуации борьба один на один с российской армией для татар, которые составляют меньшинство населения Крыма (13%), была равносильна национальному самоубийству, на которое, естественно, крымско-татарский народ и его лидеры идти не захотели.
Никто не хотел приказать
2 марта - на следующий день после того, как Совет Федерации дал Путину санкции на ввод войск в Украину, - около военкоматов в Киеве и во многих других городах страны выстроились очереди из желающих служить, отражая нападение России. Центр, Запад и частично даже Юго-Восток страны захлестнул патриотический подъем.
В то же время в самом Крыму, где это нападение по факту уже произошло, в армейских частях царили совсем иные настроения.
1 марта Турчинов назначил нового командующего украинскими ВМС Дениса Березовского. На следующий день он перешел на сторону России (Березовский и сегодня является замом командующего российским Черноморским флотом).
Правда, что касается воинских подразделений, то в первое время под чужие знамена они не переходили. Однако и сопротивления не оказывали. К концу дня 3 марта все украинские части были заблокированы «вежливыми людьми» и крымской самообороной. Начался период «странной войны» - противостояния, в котором никто не применял оружие.
В этой «войне» были по-настоящему яркие эпизоды. Например, поступок полковника авиации Юлия Мамчура, который 4 марта возглавил попытку украинских военных без оружия с развернутым украинским флагом вернуть под контроль аэропорт в Бельбеке. Отказывались складывать оружие и переходить на сторону новых властей и большинство других украинских частей.
Это подавалось в украинских СМИ как пример героизма, стойкости и патриотизма. Но главный вопрос оставался без ответа: почему все-таки сопротивление оказывается пассивное, а не активное? И почему украинские части, которые расположены на материке, не спешат на помощь своим заблокированным товарищам?
На последний вопрос ответил тогдашний министр обороны Игорь Тенюх. Он сказал, что боеспособных частей у Украины почти нет. Осталось всего 6 тысяч солдат на всю страну. То есть воевать просто нечем и некем.
Военные, которые остались в Крыму, в частности тот же Юлий Мамчур, прямым текстом заявляли, что они не могут понять, что им делать, так как командование в Киеве не дает никаких приказов. Ни сдавать оружие, ни начинать войну.
Значительно ухудшилась атмосфера в украинских войсках, расположенных на полуострове, после того как 6 марта крымский парламент принял решение провести референдум о присоединении к России. Теперь стало понятно, куда идет Крым, и многие солдаты и офицеры (особенно уроженцы Крыма) крепко задумались над своей дальнейшей судьбой. Массового перехода еще не было, но шансы на начало организованного вооруженного сопротивления таяли с каждым днем.
«Большинство из нас были бы не против служить в российской армии, тем более там зарплаты в разы выше, - рассказывал «Репортеру» в начале марта 2014 года, еще до референдума, один из украинских офицеров. - Но мы не можем вот так просто взять и уйти. Куда переходить? Под чьи знамена? Под знамена Крыма? Но такого государства не существует. Под знамена России? Но она еще не вступила в права владения полуостровом и неизвестно, вступит ли. К тому же нам нужен четкий порядок перехода - сохраняются ли звания и выслуга, где будем служить, какие социальные гарантии. Поэтому подождем результатов референдума, а там решим».
Именно после референдума и начался массовый переход украинских военных на сторону России. Процессу дезорганизации крымской группировки войск немало поспособствовал Киев. Во-первых, он, несмотря на полную потерю управляемости войсками, все медлил с выводом частей с полуострова - приказ последовал лишь через неделю после того, как Крым присоединили к России. За это время большое число украинских военных уже успело перейти под российские знамена. Во-вторых, армия по прежнему не получала четких команд из Киева. Вся страна слышала шокирующий диалог в прямом эфире телеканала «1+1» министра обороны Тенюха с офицером-морпехом из Крыма. Офицер жаловался, что Киев не дает никаких четких приказов, как ему поступать, на что министр ему
в грубой форме ответил, что он никудышный офицер, раз не может самостоятельно сориентироваться в ситуации. Такие подходы деморализовывали и раздражали украинских военных, ускоряя их выбор в пользу России.
Лишь в 20-х числа марта начался вывод украинских войск. Согласно официальным данным, из 18 тысяч находившихся в Крыму военных на материк вернулись 6 тысяч. Остальные либо приняли российскую присягу, либо демобилизовались.
Уже гораздо позже, летом 2014 года, руководство Украины решило переложить ответственность за сдачу Крыма на военных. Турчинов и Пашинский (и. о. главы Администрации президента) заявили, что они давали прямые приказы вступать в бой с российскими войсками, но армия отказывалась их выполнять. О том же «Репортеру» сказал и Андрей Сенченко, 11 марта ставший замом главы АП, курировавшим Крым: «Я помню все эти телемосты о том, что не отдают приказ открывать огонь, - вранье это все, приказы были. Но наши военные были неспособны стрелять в людей, с которыми живут рядом».
На вопрос, почему столь долго информация о невыполнении приказов скрывалась, Турчинов ответил так: «Чтобы не деморализовывать общество известиями о том, что украинская армия не хочет воевать».
В то же время сами военные это отрицают. Так, бывший начальник Генштаба генерал Владимир Замана утверждает, что в начале марта позиция Турчинова в ответ на все просьбы военных заключалась в том, чтобы «не делать резких движений». Мол, Запад так просит.
Достоверно можно сказать лишь о том, что приказ открывать огонь (с оговоркой «ради защиты и сохранения жизни украинских военнослужащих») был обнародован лишь 18 марта после убийства украинского офицера в Севастополе. Но к тому времени ВСУ ни на что повлиять уже не могли. Вряд ли, если бы Турчинов издавал какие-то приказы сопротивляться до 18 марта, они хранились бы в секрете.
На самом деле сдача Крыма без единого выстрела имела много причин. В первую очередь сыграла роль невнятная политика верховного командования в Киеве в самом начале аннексии. В потоке гневных заявлений украинского руководства солдаты и офицеры так и не услышали ответа на главный вопрос: так мы воюем или не воюем? Но даже если бы из Киева пришел недвусмысленный приказ стрелять, едва ли это в корне изменило бы ситуацию. Среди крымской группировки царили антимайданные настроения, а нежелание украинских военных, большей частью крымчан, воевать с Россией было очевидным. Ну и наконец, военное превосходство России в тот момент в Крыму было подавляющим, так что, оказывая сопротивление, украинские части обрекали себя на гарантированный разгром и уничтожение.
На фоне этой обреченности у многих сложилось ощущение, что Киев не только не намерен сопротивляться, но и, наоборот, хотел бы «пророссийский» Крым поскорее отдать РФ, чтобы консолидировать всю остальную страну вокруг «европейского выбора».
Ход референдума
6 марта стало окончательно понятно, что Россия будет делать с Крымом, - на референдум был вынесен вопрос о присоединении полуострова к РФ. А само голосование перенесено на более раннюю дату - 16 марта.
Это стало вторым шоком после всего того, что произошло в Крыму в конце февраля. Ведь многим казалось, что Россия хочет просто поторговаться, превратить полуостров в еще одну непризнанную республику, в конце концов вернуть в страну Януковича, чтобы тот, опираясь на Крым, поднял бунт на Юго-Востоке. В то, что Россия осмелится на присоединение АРК, до 6 марта мало кто верил.
Что же произошло? Согласно распространенной в российских СМИ информации, на решительные действия Москву подвигли намерения Украины начать военную операцию по отвоеванию полуострова. Впрочем, эта версия сомнительная. У Украины не было сил для столь масштабной войсковой операции, и в России это прекрасно знали.
Более логичным кажется объяснение, которое дал «Репортеру» один из российских дипломатов, долгое время работавший в Киеве: «Все, что делает Россия в Украине после Майдана, подчинено одной цели - заставить Запад и Киев договориться с нами о будущей модели существования Украины, чтобы эта модель нам не угрожала, а, наоборот, учитывала наши интересы. Наш набор требований был озвучен давно - федерализация, нейтральный статус. Для того чтобы заставить об этом говорить, зашли в Крым, чтобы сделать из него субъект для переговоров. Но Киев и Запад не захотели ничего обсуждать. Запад
вообще занял крайне жесткую позицию. Началась подготовка к введению санкций. Поэтому стало очевидно, что Крым - это надолго. Держать его в непонятном состоянии, как очередное Приднестровье, - не поймут ни крымчане, ни население России, к тому же неясно, что делать с украинской армией, которая там стоит, и как строить отношения с Украиной и остальным миром. А присоединение к РФ - это совершенно понятное для всех решение, которое вызвало небывалый патриотический подъем в России. Кроме того, был расчет на то, что социальные стандарты крымского населения поднимут до уровня российских, что будет дополнительным аргументом для украинского населения в пользу России».
Характерно, что один из лидеров так называемой Новоросии Олег Царев до сих пор считает решение о присоединении Крыма неправильным. По его мнению, это ослабило пророссийское движение в остальной Украине. Во-первых, серьезно сократилось само число симпатизирующих России избирателей. Во-вторых, сторонников РФ теперь клеймят как пятую колонну, не оставляя им шансов на легальную политическую деятельность. Как считает Царев, более разумно было бы сформировать на территории Крыма новую украинскую власть, перетянуть на свою сторону украинские войска, которые находились на полуострове, и уже оттуда начать движение на Юго-Восток.
Но случилось то, что случилось.
Референдум. «КрымНаш»
Тем временем парламент автономии готовил последний акт крымской драмы. 11 марта была принята декларация независимости и намерения войти в состав России.
А 16 марта референдум состоялся. Никем, кроме российских и крымских властей не признанный, он все же стал основой для оформления аннексии. В 20:00 местные экзит-поллы показали цифру в 93% проголосовавших за вхождение в Россию, а уже на следующий день были опубликованы официальные итоги: Крым - явка 83,1%, из них 96,77% за присоединение к России, Севастополь - соответственно 89,5% и 95,6%.
По оценкам украинской стороны, цифры явки были сфальсифицированы: так, Андрей Сенченко считает, что на самом деле она составила около 30%. Однако даже киевские политики признают: большинство крымчан на тот момент были либо за вхождение в состав России, либо оставались равнодушными к государственному самоопределению полуострова.
17 марта Верховный Совет Крыма утвердил результаты референдума, а Путин подписал указ о признании независимости полуострова.
На следующий день в Георгиевском зале Кремля президент РФ вместе с представителями Крыма и Севастополя подписали договор о вхождении «независимого Крыма» в состав России, завязав тем самым узел противоречий, который до сих пор определяет ход событий в Украине и далеко за ее пределами.
Подведем итоги
Уже на примере крымского кризиса стали очевидны основные проблемы, которые впоследствии привели к катастрофе на востоке Украины и к глубокому кризису во всей системе европейской безопасности.
Россия хотела при помощи Крыма заставить Украину и Запад считаться со своими интересами (как их понимал Кремль), а также принудить США и ЕС вступить в дискуссию о кардинальной перестройке всей системы международных отношений. Расчет не оправдался. Запад не стал ни о чем с Россией договариваться, а наоборот, решил использовать кризис в Украине как шанс на «усмирение» РФ. С учетом жесткой позиции США и ЕС наша страна также не намерена была идти на уступки. На фоне национал-патриотического подъема даже робкие попытки отдельных представителей власти заговорить о компромиссе с Москвой выглядели предательством. В Киеве со времен аннексии Крыма считали: раз Запад поддерживает Украину, значит наша страна находится на «правильной стороне силы» и мы обречены на победу. Надо лишь подождать, пока Россия сама рухнет.
Гипотезы о скором крахе или капитуляции путинского режима под гнетом санкций и мировой изоляции не оправдались. Украина и Запад недооценили ни военного и экономического потенциала России, ни устойчивости РФ и Кремля к внешнему давлению и санкциям, несмотря на очевидные экономические потери. Наконец, Киев переоценил возможности Запада влиять на Россию и его желание помогать Украине.
В итоге Киев отдал Крым без боя в надежде, что «старшие товарищи» из Вашингтона, Брюсселя и Берлина «все с Москвой порешают». Не порешали…
Эти же стратегические ошибки и несбыточные надежды с обеих сторон привели к бойне в Донбассе. А нежелание эти ошибки признавать и идти на компромиссы друг с другом с каждым разом повышают ставки в игре, раскручивая маховик войны и международного кризиса.