Иголки
Увидеть её было проще простого. Достаточно было закрыть глаза и подумать о ней. Она сидела в тёмной комнате, однако где-то слева от неё, наверное, горела лампа или какой-то другой светильник, потому что на её руки падал свет. Разглядеть лицо было практически невозможно, но мне показалось, что она достаточно молода, а волосы у неё совсем не такие длинные, как мне представлялось. Впрочем, это было совсем не важно для меня. Понять, на чём она сидит я не смогла, хотя каких-то несколько секунд мне казалось, что это глубокое мягкое кресло с удобными подлокотниками. Разглядеть комнату мне тоже не удалось.
Некоторое время она сидела молча и не шевелясь. Потом я почувствовала, как она улыбнулась, а руки её дрогнули, потянувшись куда-то вправо. Я знала, что она собирается делать, и поэтому несколько раз глубоко вдохнула. Глядя куда-то вперёд, она воткнула ещё одну иголку в маленькую тряпичную куклу, изображавшую меня. Поясницу резко прострелило. Следующая иголка - резкая боль в животе. Почти вся кукла уже была истыкана ржавыми длинными иглами, каждый укол причинял мне сильную боль. Кукла - это очень действенное колдовство, даже для начинающей колдуньи ничего не стоит причинить таким образом боль своему врагу. Но эту ведьму мне было жаль.
Она потянулась за новой иголкой и, взяв её, нацелилась в глаз тряпичной кукле. Ещё одна иголка в голову, она хочет сделать меня сумасшедшей. Стоя в темноте рядом с ней, я не смогла удержаться от улыбки. Свести меня с ума? Быть более сумасшедшей довольно сложно. Несчастная ведьмочка не понимает, что не добьётся ничего. Единственный человек, которому она причинит настоящую боль, - это она сама. Но, впрочем, меня это уже не касается. Ещё некоторое время я наблюдала за её манипуляциями. А потом позвала Аримана. Мне ничего не стоит сделать это. Я сама создала его в своём больном воображении. Я дала ему силу. Я сделала его великим и грозным. Я вложила в его руки сосуды жизни и смерти. Я научила его видеть прошлое и будущее. Я позволила ему быть моим оракулом. Только имя он выбрал сам. Думаю, он имел на это полное право.
Когда Ариман криво ухмыльнулся, поняв, чего я хочу от него, я развернулась и отправилась домой. Смазывать «Хондрокситом» пробитую ведьмочкой спину и пить «Но-шпу». Мне не в первой.
Некоторое время она сидела молча и не шевелясь. Потом я почувствовала, как она улыбнулась, а руки её дрогнули, потянувшись куда-то вправо. Я знала, что она собирается делать, и поэтому несколько раз глубоко вдохнула. Глядя куда-то вперёд, она воткнула ещё одну иголку в маленькую тряпичную куклу, изображавшую меня. Поясницу резко прострелило. Следующая иголка - резкая боль в животе. Почти вся кукла уже была истыкана ржавыми длинными иглами, каждый укол причинял мне сильную боль. Кукла - это очень действенное колдовство, даже для начинающей колдуньи ничего не стоит причинить таким образом боль своему врагу. Но эту ведьму мне было жаль.
Она потянулась за новой иголкой и, взяв её, нацелилась в глаз тряпичной кукле. Ещё одна иголка в голову, она хочет сделать меня сумасшедшей. Стоя в темноте рядом с ней, я не смогла удержаться от улыбки. Свести меня с ума? Быть более сумасшедшей довольно сложно. Несчастная ведьмочка не понимает, что не добьётся ничего. Единственный человек, которому она причинит настоящую боль, - это она сама. Но, впрочем, меня это уже не касается. Ещё некоторое время я наблюдала за её манипуляциями. А потом позвала Аримана. Мне ничего не стоит сделать это. Я сама создала его в своём больном воображении. Я дала ему силу. Я сделала его великим и грозным. Я вложила в его руки сосуды жизни и смерти. Я научила его видеть прошлое и будущее. Я позволила ему быть моим оракулом. Только имя он выбрал сам. Думаю, он имел на это полное право.
Когда Ариман криво ухмыльнулся, поняв, чего я хочу от него, я развернулась и отправилась домой. Смазывать «Хондрокситом» пробитую ведьмочкой спину и пить «Но-шпу». Мне не в первой.