Забытый бог
Я старый забытый бог. Бог, чье существование скоро закончится. Бог, которого уже не возродить. Я сижу и потягиваю мате из своей старой колебасы. Вслед за ушедшими в небытие гаучо я верю, что этот напиток исцелит мое тело и мою душу. Но деревянные идолы, сделанные людьми для меня и во имя меня, пылятся в старых шкафах. И люди не смотрят больше на них. Не ждут моей помощи. Скоро эти шкафы унесут на помойку вместе с моими останками внутри. Но только не будет красивой и печальной музыки, цветов и плачущих женщин. В мой последний путь меня отправят пьяные грузчики.
Когда-то меня не было совсем. Потом я стал мыслью. Размытым пятном в испуганном человеческом мозгу. Я был не оформившимся еще движением человеческого сердца. Даже не чувством, но предчувствием, зародившемся в правом предсердии. Болью и надеждой в душе человека был я, старый бог, ждущий теперь своего конца.
У меня еще не было глаз и ушей, я не мог видеть и слышать, но они уже дали мне силу. Они наделили меня возможностью дарить жизнь и отнимать ее, возможностью погружать мир во тьму, возможностью порождать вьюги и ураганы. О, сколько у меня было сил… Я старый бог, который уже и не помнит, что он умел…
А потом у меня появилось лицо и руки. А затем и все тело. И тогда я впервые вдохнул сладкий воздух. Они дали мне имя, которое теперь не помнит никто, даже я сам. После люди дали мне одежду и снабдили атрибутами. У меня был огромный меч и корона из змей. Впрочем, я никогда не пользовался ни мечом, ни змеями. Я, старый бог, который боится змей.
Но по-настоящему я ожил, когда люди решили, что я умею любить. И с тех пор я был так благодарен людям, что боялся разочаровать их и делал все для того, чтобы они были счастливы. Я творил чудеса прямо у них на глазах. Но они отворачивались. Я приходил к ним и протягивал руку, чтобы помочь. Но они смотрели в другую сторону, не видели меня и проклинали за то, что я глух к их мольбам. Я посылал им дары, но они проходили мимо. Я давал им счастье, но они упивались своими горестями. Но все равно я не отвернулся от них. И даже сейчас, умирая, я помню каждого из них. Каждого из тех, кто призвал меня к жизни. Боги живы, пока люди верят в них. Но мне, забытому старому богу, не страшно уходить. Я боюсь только за них, за людей, которые не верят в чудеса, хотя сами могут творить их каждую секунду.
Когда-то меня не было совсем. Потом я стал мыслью. Размытым пятном в испуганном человеческом мозгу. Я был не оформившимся еще движением человеческого сердца. Даже не чувством, но предчувствием, зародившемся в правом предсердии. Болью и надеждой в душе человека был я, старый бог, ждущий теперь своего конца.
У меня еще не было глаз и ушей, я не мог видеть и слышать, но они уже дали мне силу. Они наделили меня возможностью дарить жизнь и отнимать ее, возможностью погружать мир во тьму, возможностью порождать вьюги и ураганы. О, сколько у меня было сил… Я старый бог, который уже и не помнит, что он умел…
А потом у меня появилось лицо и руки. А затем и все тело. И тогда я впервые вдохнул сладкий воздух. Они дали мне имя, которое теперь не помнит никто, даже я сам. После люди дали мне одежду и снабдили атрибутами. У меня был огромный меч и корона из змей. Впрочем, я никогда не пользовался ни мечом, ни змеями. Я, старый бог, который боится змей.
Но по-настоящему я ожил, когда люди решили, что я умею любить. И с тех пор я был так благодарен людям, что боялся разочаровать их и делал все для того, чтобы они были счастливы. Я творил чудеса прямо у них на глазах. Но они отворачивались. Я приходил к ним и протягивал руку, чтобы помочь. Но они смотрели в другую сторону, не видели меня и проклинали за то, что я глух к их мольбам. Я посылал им дары, но они проходили мимо. Я давал им счастье, но они упивались своими горестями. Но все равно я не отвернулся от них. И даже сейчас, умирая, я помню каждого из них. Каждого из тех, кто призвал меня к жизни. Боги живы, пока люди верят в них. Но мне, забытому старому богу, не страшно уходить. Я боюсь только за них, за людей, которые не верят в чудеса, хотя сами могут творить их каждую секунду.