На обломках - наши имена
В прошедшую пятницу отборочный тур студенческого литературного конкурса «Золотое перо» (да, название ужасно претенциозное, но куда деваться от провинциального пупизма?) проходил в подростково-молодёжном клубе «Салют» на Циолковского.
В 1990 году там базировалась организация, частью которой я была: пионерско-производственный (sic!) центр «Союз-90». Организационная форма сегодня кажется странной, однако то был всего лишь способ ухода от налогов: тогда ещё комсомольские кооперативы создавались, и никто во всеобщей, большевистской по размаху неразберихе не считал это чем-то из ряда вон. Время было такое.
Клуб убогий страшно. Там стоит ещё та самая мебель, которая использовалась в 90-ом. В комнате педагога-организатора теперь гардероб. На столе лежит, похоже, то самое оргстекло, и я подошла посмотреть, что за бумаги под ним. Поймала себя на том, что ищу среди написанного-напечатанного наши имена. 23 года прошло.
На втором этаже клуба - мерный дождь. Пол уставлен разномастными ёмкостями, покорно принимающими небесную «благодать» с дырявого, в живописных разводах потолка.
Хотела сегодня рассказать про клуб, каким его увидела, человеку, бывшему тогда центром нашей компании. Но ему было не до меня и не до чего в этом мире.
Прости меня за бесчувственность. Я увидела, что ты в жуткой черноте, но я, как оказалось, всё так же зациклена на одной себе.
В 1990 году там базировалась организация, частью которой я была: пионерско-производственный (sic!) центр «Союз-90». Организационная форма сегодня кажется странной, однако то был всего лишь способ ухода от налогов: тогда ещё комсомольские кооперативы создавались, и никто во всеобщей, большевистской по размаху неразберихе не считал это чем-то из ряда вон. Время было такое.
Клуб убогий страшно. Там стоит ещё та самая мебель, которая использовалась в 90-ом. В комнате педагога-организатора теперь гардероб. На столе лежит, похоже, то самое оргстекло, и я подошла посмотреть, что за бумаги под ним. Поймала себя на том, что ищу среди написанного-напечатанного наши имена. 23 года прошло.
На втором этаже клуба - мерный дождь. Пол уставлен разномастными ёмкостями, покорно принимающими небесную «благодать» с дырявого, в живописных разводах потолка.
Хотела сегодня рассказать про клуб, каким его увидела, человеку, бывшему тогда центром нашей компании. Но ему было не до меня и не до чего в этом мире.
Прости меня за бесчувственность. Я увидела, что ты в жуткой черноте, но я, как оказалось, всё так же зациклена на одной себе.