Постсоветская эпоха в международных отношениях имеет свою специфику, не понимая которой оценить итоги женевской встречи невозможно.
Поэтому я сделаю краткий экскурс в историю и начну с того, чем отличалась постсоветская дипломатия от хельсинской системы. В двух словах, хельсинская система была договоренностью о правилах поведения между СССР (плюс его союзники) и США (плюс их союзники). (Китай в хельсинскую систему не входил)
В постсоветской системе правила поведения устанавливали США. Украинская территория СССР получила статус независимого государства не потому, что так договорились все участники международной системы, а потому, что такие правила установили США.
Не имеет значения, как были оформлены суверенитеты Украины или других постсоветских государств, кто и что подписывал под диктовку американской дипломатии. Как, например, не имело значения, какие границы и права предоставляли покоренным народам Наполеон и Гитлер. Последней международной системой была хельсинская, а после нее уже не было никакой, к которой можно было бы привязать новый мировой порядок, кроме единоличных решений США. (Китай тоже подчинялся американским правилам до прихода к власти Си Цзиньпина) Проще говоря, мировой порядок существовал фактически, но не юридически.
Присоединение Крыма к России означало, что Россия вышла из поля американских правил. И нужно было что-то с этим делать.
Первой реакцией США было наказать Россию, отлучив ее от благ западной цивилизации, условием пользования которыми и были те самые американские правила, которые Россия нарушила.
Перед российской и европейской дипломатиями возникла задача сохранения для России тех правил, которые были бы выгодны Европе: тема «Северного Потока», прежде всего.
В процессе борьбы с «нарушителем дисциплины» школьный учитель обнаружил, что нарушитель имеет некоторые дополнительные подрывные возможности, а именно, может вступать в отношения с другими нарушителями послабее, и помогать им (Сирия) и плеваться в учителя из трубочки (кибернетические вторжения в американскую инфраструктуру).
На встречу в Женеве был вынесен вопрос о том, как в дальнейшем будут строиться отношения учителя и нарушителя с учетом того, что ни один из них не может полностью настоять на своем.
Во-первых, была подписана декларация об экономической стабильности, вероятно, первый из длинного ряда документов, который в конечном итоге предоставит России «вид на жительство» на территориях полностью подконтрольных США (среди хороших учеников).
Во-вторых, Байден потребовал от Путина «не убивать» тех, кого можно назвать адвокатами американских правил в самой России. Смысла в их дальнейшем существовании нет ни для одной из сторон. С точки зрения божеских и российских законов эти люди преступники, а многие из этих лиц являются также перебежчиками из стукачей КГБ в стукачи американские. Поэтому российская сторона издевательски потребовала, чтобы американцы публично признали в этих людях (если можно их так назвать) своих агентов, и тогда Россия передаст их США. В противном случае с ними будут поступать «по закону». США отказались это сделать.
Третьим итогом встречи в Женеве стала аморфная договоренность на взаимной основе воздерживаться от кибернетических нападений. Возможно, слова Байдена о шести месяцах испытательного срока относились именно к этой договоренности.
Женевская встреча не открыла новую эпоху, но зафиксировала выход России из поля непосредственного влияния США и дала старт новому формату дискуссии о «межпланетарных» отношениях. Что касается Китая, то российская сторона не пожелала обсуждать китайский вопрос с США.