Аргентинские Мстители
История людей, отомстивших организатору преступления за ужасную гибель сотен тысяч людей, сербов, евреев и цыган в так называемом «Независимом государстве Хорватия».
Благое Йовович, сербский воин... Апрельская война, нападение на Королевство Югославия и Королевство Греция, застала его на военной службе в Струмице, на границе между Королевством Югославия и Грецией. Он был награжден за действия против немцев. ВВойна быстро закончилась, и он вернулся в деревню Косич в Зета Бановине.
В июле 1941 года он присоединился к народному восстанию против Италии и Германии. Он был выбран командиром партизанского отряда Косича и вместе с ним участвовал в боях под Плевлей. Он был в партизанах, пока не получил приказ от известного коммуниста и командира Ивана Милутиновича атаковать Бая Станишича со своим отрядом. Станишич взял в руки оружие при Остроге, потому что коммунисты начали убивать политических инакомыслящих. Благое ушел с поста командующего и отказался участвовать в братоубийственной борьбе.
Нацисты и фашисты начали оккупацию, хорваты начали геноцид сербов, евреев и цыган, а коммунисты начали революцию с убийства сербов.
Благое Йовович в четниках.
Он присоединился к четникам под командованием полковника Баи Станишича, который до войны был его начальником в школе унтер-офицеров в Билече. В 1942 году коммунисты были изгнаны из Черногории. В 1943 году он был переведен в штаб морского офицера и нового командира бригады военных четников Белопавлича капитана Якова Йововича и назначен сержантом штабной роты.
В сентябре 1944 года он входил в состав делегации, которой было поручено отправиться в Италию для переговоров с англичанами. Они путешествовали на корабле под названием «Тендер» из Котора в Таранто в Италии. Через несколько дней они вступили в переговоры с англичанами, которые сообщили им, что политика союзников изменилась в пользу Тито и партизан.
Благое оставался в различных лагерях беженцев в Италии. Некоторое время он работал в английской секретной разведывательной службе. Работая в Секретной разведывательной службе, он контактировал с еврейскими коллегами, которые сообщили ему, что Анте Павелич находится в Италии и что католическая церковь скрывает его в монастыре.
В 1948 году американская контрразведка готовилась арестовать Павелича в Италии, и в документах Госдепартамента говорится, что британские спецслужбы проинформировали об этой акции Крунослава Драгановича. «Золотой священник» Драганович немедленно сел на корабль, направлявшийся в Аргентину, вместе с перуанским монахом Пабло Аранхосом, который стал новой личностью Павелича. Аргентинские документы показывают, что хорватский лидер вез 200 килограммов золота в «монахском багаже», а отчеты агентов ЦРУ показывают 250 килограммов золота и 1100 бриллиантов, украденных у сербов и евреев в «НГХ».
Благое Йовович в Аргентине
От еврейских коллег в разведывательной службе Йовович также получил информацию о том, что Павелич был передан в Аргентину Католической церковью по своим каналам и что ее члены скрывают его и заботятся о его безопасности.
В сентябре 1948 года Йовович отплыл из Генуи и направился в Буэнос-Айрес, где в течение десяти лет разыскивал преступника-усташа. В Аргентине Благое работал на разных должностях: был резчиком по камню, официантом, моряком, хозяином отеля и торговцем. Он создал значительный капитал и стал промышленником.
Павелич бежал из Италии в Аргентину в августе 1948 года. Он сбежал на итальянском корабле «Сестриере» под именем Пабло Аранхос. У него был паспорт Международного комитета Красного Креста, выданный ему в Риме 5 июля 1948 года. На имеющейся у нас фотографии, которая также была на всех его личных документах, он был замаскирован, у него были более длинные волосы, борода и усы.
После окончания Второй мировой войны Аргентина стала популярным убежищем для нацистов, которые находились под защитой Перона. Их переправили в Аргентину через так называемую крысиные каналы из Европы. Среди них были Йозеф Менгеле и Адольф Эйхман.
Анте Павелич
Кровавое сокровище обеспечило Павеличу более чем достойную жизнь в Аргентине. Он стал уважаемой и известной фигурой в аргентинском обществе. Павелич чувствовал себя в Аргентине очень безопасно и свободно. Он жил в богатом и роскошном хорватском пригороде Буэнос-Айреса.
В Аргентине хорватский лидер стал советником по безопасности президента страны генерала Хуана Перона. Павелич сформировал отряды эмигрантов-усташей, которые терроризировали политических оппонентов Перона.
Когда Перон был отстранен от власти в 1955 году, все изменилось. Газеты начали писать о преступлениях хорватских эскадронов смерти в Аргентине, а также о геноциде, совершенном режимом Павелича против сербов, евреев и цыган в «НГХ». Усташская эмиграция также оказывала давление на Павелича, обвиняя его в краже золота.
По следам кровавых сокровищ и «крысиных каналов» Моссад выследил Павелича. А югославские власти якобы потребовали экстрадиции Павелича.
Хуан и Эвита Перон
Благодаря бывшему итальянскому генералу Павелич был обнаружен в начале 1957 года. Данные содержали не информацию о новой личности Анто Павелича, а информацию о том, где он находился и куда двигался.
Мстители пошли по следу и, когда убедились, что целью был лидер хорватов Анте Павелич, решение совершить убийство было принято 9 апреля 1957 года, за день до празднования Дня независимости «НГХ». В назначенное время Благое Йовович и Кривокапич отправились в Паламор, где Павелич жил долгое время. В тот день Павелич поехал с женой и дочерью, поэтому убийство решили совершить на следующий день.
В среду, 10 апреля, в 9:00 вечера, выйдя из омнибуса, Павелич заподозрил своего первого спутника, повернулся и выпустил несколько пуль в сторону Благоя. Йовович побежал за Павеличем и произвел в его сторону пять выстрелов.
Две пули попали в Павелича...
«Я иду за ним. Быстрым шагом. Я почти бегу. Я подхожу к семи или восьми метрам. Павелич почувствовал меня, увидел... Он начал кричать: «К черту твою сербско-еврейскую коммунистическую мать!» Я слышу выстрел, не знаю, откуда он. Я не останавливаюсь. Я бегу прямо к Павеличу. Подхожу на два-три метра и стреляю. Один раз. В другой раз! Я стреляю ему в спину, так же, как он убегал. Дважды в него. Он падает. Когда он нес свою сумку, она выпала сбоку в сад. Он лежит, не двигается, не могу поверить, что он притворяется мертвым, если в нем две пули. В этот момент я думаю - лучше, чтобы он остался жив, потому что его заберут в больницу, люди его увидят и тогда его надо будет судить! Должен ли я его избить?
Потом я вижу эту сумочку. Документы? Хорошо бы разжиться... Но если деньги в мешке, то меня поймают и объявят вором? И что я убил его из-за денег! Я оставляю Павелича и сумку. Кто-то кричит: «Юре, Юре!» И в мою сторону раздаются выстрелы. Я поворачиваюсь и стреляю в том направлении. Я делаю три выстрела. Я начинаю бегать вокруг зданий окольными путями. Люди выходят. Они спрашивают - что случилось? Запыхавшись, я им говорю: «Посмотрите, что там делают эти дураки, они напиваются и стреляют во все живое!» «Этот парень сумасшедший или пьяный», - кричу я, чтобы меня услышали те, кто стоит из окна. Револьвер в кармане. Я оставил только одну пулю, на всякий случай». - Благое Йовович.
Это событие вызвало панику в югославской секретной службе, поскольку она не знала, кто стрелял в Павелича и как он узнал, где он находится. От подозрений в Моссаде до разгневанных усташей, они просто не сомневались в сербской эмиграции.
Воспользовавшись ситуацией, чуть позже югославские спецслужбы распространили слухи о том, что именно они организовали нападение.
Лидера хорватов, побег которого был оплачен украденными сербскими и еврейскими сокровищами, не судили даже заочно. ОЗНА (Югославский НКВД) знала, где находится преступник в Австрии, но она не сделала ничего, чтобы привлечь его к ответственности. У коммунистов и усташей было довоенное соглашение, которое действует и сегодня.
Аргентинским журналистам удалось связаться с раненым Павеличем и попросить его дать интервью. Хоть он и лежал на больничной койке, он принял их и представился человеком, «много сделавшим для хорватского народа». Среди прочего он упомянул о покушении и сказал:
«Знайте, господа, убийство совершил не какой-то эмиссар югославского посольства или агент международного коммунизма. За этим скрывается другая личность...»
Мило Кривокапич и Благое Йовович
Покушение Павелича в Аргентине было полностью делом рук шести членов сербской четнической эмиграции: Благоя Йововича, Мило Кривокапича, священника Радойицы Поповича, Йова Пичана, Милевы Гачеши Пичан и Милана Гачеши. Йовович, Кривокапич и Попович были из Черногории, Пичан из Боки, а брат и сестра Гачеша из Лики.
Все вышеперечисленные были солдатами югославской армии на родине, более известными как четники.
«По словам Милевой Гачеши, мстители уже воодушевились тем, что 10 ноября 1945 года равногорские эмигранты ликвидировали соратника Павелича из Черногории Секулу Дрлевича: «Мы были рады, что они убили Секулу Дрлевича, предателя, который убил столько четников.»
Дрлевич был убит тремя четниками, которые искали его в лагерях беженцев по всей Европе, пока не нашли и не зарезали. Тот, кто истекает такой кровью, должен знать, что рука правосудия с ножом, жаждущая крови, всегда будет искать его».»
Мило Кривокапич и Благое Йовович участвовали в нападении на Павелича. Мило Кривокапич согласно соглашению, был на второй позиции на случай, если Благое не сможет выстрелить в Павелича. Когда Благое выстрелил, а Павелич упал, он побежал в одном направлении, а Благое - в другом.
Раненого Павелича поместили в сирийско-ливанский госпиталь, где ему оказали медицинскую помощь. Но в середине июля Павелич покинул Аргентину, чтобы совершить еще один побег, на этот раз в Сантьяго-де-Чили, откуда через четыре месяца он направится в Испанию. Он вошел по итальянскому паспорту под именем Марио Гальяни. Он поселится в Мадриде.
Анте Павелич умер во сне в немецкой клинике в Мадриде в понедельник, 28 декабря 1959 года, на рассвете. Профессор Рудольф Зейтц поставил диагноз: пуля (выпущенная Благоем) застряла между позвонками, вызвала отравление, а затем смерть. Благое, с опозданием, все же удалось убить вождя усташей.
Павелич, вождь хорватов.
Спустя 55 лет Благое Йовович впервые посетил свою страну в 1999 году. Он приехал из Аргентины и посетил монастырь Острог, встретился с митрополитом Амфилохием Радовичем и по этому случаю сказал, что именно он убил Анто Павелича.
После этого широкая общественность узнала истинную личность человека, застрелившего Павелича в 1957 году в Ломас-де-Паламоре, Буэнос-Айрес. Находясь недалеко от Острога, Благое посетил родную деревню Косич и кладбище своих предков.
Он умер 2 июня 1999 года в Росарио, Аргентина, всего через несколько месяцев после своего первого и последнего визита на родину.
Эпилог в Сербии.
Городские власти Белграда переименовали улицу Загорскую (район, где родился Иосип Броз Тито) в улицу Благоя Йововича. Об этом событии заговорили СМИ, конечно, позитивно. Сербский народ наконец узнал, кто отомстил за сотни тысяч жертв, жестоко убитых хорватами.
В соответствии с соглашением о сотрудничестве между усташами и коммунистами от 1930-х годов, посткоммунисты развернули шквал нападок на городские власти и деятельность Благоя Йововича.
К кампании присоединились НПО, возглавляемые потомками коммунистических лидеров и генералов, историки... Они сказали, что это преступление, потому что суда не было, следующая реплика была, кто смеет прославлять четников, потом историки бывшие агенты коммунистических спецслужб заявили, что это ложь и выдумка. Истерия имела грандиозный масштаб.
Коммунистическая молодежь осквернила мемориальную доску Благою Йововичу.
Революция все еще продолжается...
Сравнивая покушение на Гитлера, совершенное фон Штауффенбергом, и покушение на Павелича, совершенное Благоем Йововичем, они сказали, что первое было «чем-то совершенно другим». Йовович не имел на это права - вывод красной элиты.
Почему люди верят словам Благоя Йововича? Очень просто: он произнес их в святом месте, Острогский монастырь, перед великим церковным авторитетом перед митрополитом Амфилохием Радовичем.
Воспитанный в культе чести и слова, на самопожертвовании и героизме косовских героев, обученный как унтер-офицер, он не знал другого образца поведения. Те, кто знает менталитет сербов и силу веры, не сомневаются в его словах. В таком месте нельзя говорить неправду.