О выходе из чувства вины.
Чувство вины одно из самых неприятных и безысходных переживаний: в нем, с одной стороны, много понуканий делать что-то по-другому, с другой - установленная опытным путем невозможность этого «по-другому» или неактуальность этой затеи.
Что в вине опасно - она повергает человека в состояние ослика, бегущего за морковкой, такая закольцованная фантазия о невозможной возможности, бесконечное «надо было бы…», «как бы могло быть…», «а если бы я …» - силы забирает, но не дает ничего взамен, топтание на месте с поеданием себя, бессмысленное и беспощадное.
Существует силовая попытка от вины избавиться: выставить границы, сказать, что я - это я и ничего про других знать не знаю, ведать не ведаю, пусть они как-нибудь сами, я за них не отвечаю - вот у меня тут железобетонные границы, все свободны, все в лес.
Этот подход часто срабатывает хорошо и выход из вины действительно лежит в разделении ответственности - это моя жизнь, это - твоя, но также часто вина остается, не удается к границе отнестись всерьез (чаще это не работает в близких отношениях, когда связь хочется сохранить и простое «посылание» не вариант).
Дело в том, что при разделении, разграничении с другим человеком нужно как следует присмотреться: кто в ситуации участвует, что хочет и что может, то есть внимательно и ясно взглянуть на происходящее и тут приходится столкнуться с реальностью чужой боли и своих ограничений (или своей боли и чужих ограничений, если речь идет об обиде - противоположном чувству вины варианте).
Я действительно это не делаю - из неумения, невозможности или принципа, и близкий человек из-за этого переживает.
Да, переживания этого близкого могут расти из его желания покататься на моей шее и попить моей кровушки, но люди, которых с шеи сняли даже с превеликой осторожностью, извинениями и расшаркиваниями, все равно будут очень реально обижены и расстроены.
Как могут быть расстроены и люди, относящиеся к нам с уважением и заботой.
Иногда бывает желание как-то другого обесценить, тогда вроде бы должно стать полегче с тем, чтобы отстраниться, но дело не в этом, а в столкновении с чужой болью.
Так же и с собственными ограничениями - их признание не делает приятно.
Есть возможности и реалии, от которых была бы только польза и радость, а вот не хватает сил на их осуществление и это печально.
Иногда речь идет об экзистенциальном измерении - в силу своей человеческой природы я не могу то или иное (перепрыгнуть через свою личность и быть «другим человеком» или быть тем, кого во мне хотят видеть, или делать больше того, что могу).
Или дело может быть в ситуации, в которой мы оказались - была слишком молода, чтобы знать какие-то вещи или не сообразила, не имела сил и поэтому не смогла то и это.
Чем яснее видна причина своего «не могу» тем легче перейти от обвинения и требований к состраданию.
Выход из вины лежит в сострадание к другому, которому тяжело и в сострадании к своей ограниченности и невозможности делать какие-то вещи.
Сострадание к другому появляется из признания реальности боли и опыта того, что не всякую боль можно унять, что некоторые переживания - часть жизни, в них можно поддерживать, сочувствовать, но избавить от них полностью не получится.
Если вы сталкивались с болью и обидой, и смогли прожить их, не делая «обезболивающее» из всего подряд - вы знаете, что тяжелые чувства можно пережить и найти в них себя.
Сострадание к себе появляется из согласия с тем, что мне тоже трудно и плохо - в тех ситуациях где мало сил или в том месте, где я что-то не могу и остаюсь в одиночестве, с потерями, без чего-то важного.
Что я не "плохой человек", а человек, которому трудно.
Чувство вины, таким образом, незавершенный шаг к ясному пониманию границ и эмоциональному переживанию ситуации.