(no subject)
А теперь можно и о недовольстве.
Что терапевт может? О чем вообще вся эта терапия?
1. Помощь - поддержка.
Это о том, чтобы помочь пережить кризис, горе, потерю - помочь выдержать конкретные чувства по конкретному поводу.
Здесь терапевт слушает, сопереживает, дает пространство для чувств, может сам эти чувства выдержать.
Он остается для клиента фигурой устойчивой и принимающей, к которой можно прислониться в слабости, отчаянии. Чтобы пережить их и когда-нибудь двинуться дальше.
2. Работа с характером.
Если кризисы и потери происходят регулярно, если человек каким-то таким образом организовывает свою жизнь, что в ней постоянно возникают одни и те же грабли - работа будет заключаться не только в том, чтобы переживать последствия сложной ситуации (а каждое столкновение с «граблями» - это тяжело, это нужно пережить), но и в том, чтобы разобраться - а как это оно так происходит, что постоянно одно и тоже?
И во втором случае, рано или поздно вопрос «а как клиент себе мешает жить?» выходит на поверхность.
А это вопрос такой… тонкий.
С одной стороны - человек страдает и нуждается в возможности выплакаться, пожаловаться, с другой - сам организовывает себе это страдание.
Сложно поддерживать обе части, там или здесь возникнет фрустрация: или "ничего не меняется" или "мне мало принятия".
Если я решу «из головы» конфронтировать клиента, мол, я-то его способ себе вредить вижу, надо и человека «продвинуть» - ничего не получится, я окажусь злобной мегерой, которая издевается над человеком за его же деньги. (И всегда есть вероятность увлечься своими познаниями и фантазиями. Хотя, многим нравится такое насильственное продвижение, поначалу по-крайней мере.)
Но так как я тоже человек и в отношениях со мной клиент так или иначе проявляет свои способы устанавливать отношения - рано или поздно мы воспроизведем привычную схему контакта:
я ошибусь рядом с тем, кто не допускает ошибок и ужасно этим разочарую, глупо пошучу рядом с ранимым человеком и напугаю своей толстокожестью, окажусь недовольной там, где все должны быть в полном согласии и отношения окажутся на грани развала.
Что в отношениях недопустимо, невыносимо - то и будет разыграно.
(Хотя у терапевта есть вариант быть «зайчиком» и не обращать внимания на дискомфорт, который возникает, гладить клиента по голове и говорить, что все вокруг сами дураки, несмотря ни на что. Умными словами это называется «бессознательный сговор» - никакого напряжения, никакого недовольства. Правда, и результата тоже никакого.)
Работа с характером - это вход с травму с возможностью прожить ее, это соприкосновение с тем, что кажется ненужным, невыносимым, бессмысленным ради того, чтобы уметь выдерживать такие ситуации, а не рассыпаться в них.
Момент и ситуацию смоделировать невозможно, они случаются, когда оба героя готовы:
Когда терапевт не нагружен своими ожиданиями о том, «что правильно», когда он готов отступить, извиниться, признать, что причиняет боль, может быть внимательным и присутствующим. И устойчивым.
Когда клиент-терапевтический альянс крепок, доверие клиента выстроено на фактах - там меня поддержали, тут меня услышали
(Чем глубже рана, тем дольше устанавливается альянс, тем сильнее проверяется терапевт - а если я так? А вот так? А сяк? И терапевт тут, конечно, становится такой «подушкой для битья» - человеком, которому не доверяют, которого надо проверить. И это нормально, работа такая.
Безусловно, есть границы - клиент может делать совсем недопустимые вещи - говорить гадости, нападать, устраивать травлю… в принципе - имеет возможность. И тогда терапевт должен отступить, сказать - тут я бессилен. Или клиент может уйти, здесь терапевт тоже бессилен, он может только высказать свое видение ситуации и пожелать удачи.)
Когда у клиента достаточно ресурса. (Причем ресурс этот не в том, чтобы говорить «я хочу пойти в травму» - три раза «Ха», туда никто не хочет).
Ресурс в теоретическом понимании того, что происходит, в изменениях, которые уже были достигнуты, в наработанной эмоциональной устойчивости, в наличии обустроенной жизни, в отношениях, в интересе к себе и к жизни, - все это придаст устойчивости, когда она понадобится.
В принципе, очень долго терапия может двигаться в русле поиска ресурсов. Если их нет, или мало, или клиент в кризисе - значит мы копаем в этом месте столько, сколько нужно.
Бывает, что за время такого самособирания клиент столько получает, что кризис в терапевтических отношениях проходит почти незаметно.
И вот если есть возможность, готовность, терапевт может стать «плохим объектом» - вдруг сделать то, что вызывет у клиента чувства страха, злости, отвергнутости, одиночества…
Разница с первичным «плохим объектом» в том, что терапевт готов оставаться рядом, слушать о том, что не так, беречь отношения, поддерживать клиента, помогать тому проживать эти ситуации, обсуждать, говорить о том, что его заставило сказать или сделать то или иное.
Он (терапевт) и плохой, и хороший. Вроде и делает что-то задевающее, но остается в диалоге.
Таким образом, клиент получает возможность прожить невыносимую ранее ситуацию, прожить с поддержкой, с бережным отношением к себе, за счет чего происходит интеграция "плохого" и "хорошего" объектов.
Но в этом моменте может быть много напряжения и сложности.