Предположим, Виктория Толстоганова. Её зовут Ириной, она самая красивая женщина в округе. На дворе 1950-ые или около того. Всё серое, неприглядное, мир возвращается к жизни после войны. Счастливая горожанка, у неё есть муж, преположим, довольно мягкий человек, боящийся свое влатной мамы, которая прошла испытание войной и смертью мужа, которая любит разводить цветы и чтобы "всё было как у людей". Также у неё есть любовник. Бывший лётчик, пусть будет Евгений Цыганов. Его зовут Фёдор, он красавец, эмоциональный, тронутый войной и тем что видел на ней. Она знает, что как он любил её, никогда не сможет полюбить тихий муж с большим состоянием и потухшим взглядом. И, естественно, это драма. Съёмная квартира, тонкие стены, безделье и безденежье. Владелица дома, которая всё знает, но будет молчать, пока всё прилично, и пока бравый лётчик не сделает шаг в сторону, не уедет на выходные и не заудет, что у прекрасной женщины был день рождения, а она не решится на 10 таблеток аспирина, газ в квартире и нелепую попытку умереть.
Стоп!
Русская женщина и совершить самоубийство на фоне забытого дня рождения?
Нет, это англичанка и зовут её Эстер, и играет её Рэйчел Уайс, а он совсем тебе не Цыганов, а Том Хидлстон, истеричная натура, сломленная войной и тем, что найти место в новом мире не так просто как кажется. 1 час и 38 минут на экране они разбираются в том, как выглядит унижение. Как выглядит унижение мужа, респектабельного человека, у жены которого роман с красавцем-лётчиком, как выглядит унижение женщины, которая бросила всё ради съёмной квартиры и поиска всеполгощающей страсти и понимает, что для всепоглощающей страсти нужно два человека, а есть только один. Как выглядит унижение бывшего военного, человека, который не помнит о мелочах, но который готов жить в любых условиях со своей любимой, лишь бы она не закатывала истерик.
И всё это одна большая истерика на фоне мрачноватых пейзажей, пения военных песен, сигаретного дыма и звонков ночью, косых взглядов и морали, которую как водится никто не отменял.
Почему-то это кино кажется очень русским, не считая повода для суицида. Наша женщина ударила бы сковородкой и попросила бы шубу, напоминая о недостойном поведении. Но она всё также бы сбежала от тихого мужа к красивому лётчику, она всё так же бы старалась удержать его рядом с собой всеми силами, она всё также бы стеснялась соседских домыслов и ходила бы совершенно потерянной по городу.