Окинава. Часть Первая. Отъезд и остров Ёнагуни
02.04. Отъезд. «Кино и немцы»
30 минут на монорельсе и я в аэропорту. Предчувствия меня не обманули и заветной стойки №16 нигде нет. 20 минут бегаю со второго этажа на первый, всем показываю распечатку, никто не знает. Наконец служащей информационного бюро надоели мотыляния «а они меня оттуда послали сюда опять» и она за руку отвела меня к стойке бронирования билетов. И тут, наконец, грянул гром.
- Но ведь это стойка находится в другом аэропорту. Вам нужен Кансай, а это - Итами, - вежливо сообщила служащая посмотрев на распечатку. На этом месте в пьесе следовало бы опустить занавес. Ой, е... И зачем Осаке два аэропорта? Быстро перебираю варианты:
- Доехать на таксо?
- Не успеете. Туда только час добираться
- Переслать оттуда билеты?
- Не успеем.
- Та-ак, - вспоминаю, что я не в России, расслабляюсь и ласково смотрю на трех служащих за стойкой, - Девушки, у меня есть проблема и сейчас мы будем ее вдумчиво, но быстро решать. Сегодня, не позднее трех часов я должна быть в Исигаки с билетами на все остальные семь рейсов на руках. У меня есть деньги и большое желание уехать на Окинаву.
То ли девушки прониклись несчастной судьбой заблудшей иностранной овцы, то ли поняли, что без билета в зубах я от них не уйду, но через полчаса я вылетела в Наха как и планировалось изначально. Только из другого аэропорта (в ретроспективе, такси до Кансая стоит не намного дешевле новых билетов, а я, испытав все прелести возвращения в кансайский аэропорт, приняла твердое решение всегда летать только из Итами). Задействовали всех: служащих этого аэропорта, того аэропорта, аэропорта Исигаки и туроператора, имевшего несчастье со мной связаться. Билеты из Кансайского аэропорта пересылали прямо в Исигаки, я за это время как раз к АТМ успела сбегать, чтобы нужную сумму снять (с перепугу чуть не сняла 500000 вместо 50000. К счастью таких денег у меня на счету не было. Вечно я эти маны путаю). По возвращении из-за стойки выпорхнула сияющая служащая, которая махала распечаткой и кричала: «получилось! Получилось!». Очередь одобрительно кивала. Видимо, ее уже успели порадовать моей историей. Девушки очевидно решили, что излишняя свобода передвижения по аэропорту не пойдет мне на пользу, поэтому к АТМменя конвоировала одна служащая, к стойке регистрации на новый рейс - две. Во избежание. :) И долго махали руками из-за паспортного контроля.
Место у окна досталось. Хорошо. В журнале в самолете на часах с Винни Пухом написано «hunny». Гм.. и за это еще 30 баксов. Кормить не кормили, но дали шоколадку и сок. К вопросу о сервисе: когда стюардесса катила тележку по проходу, одному вьюноше приспичило выйти. Девушка послушно откатила тележку с полпути назад. Не успела она снова пройти полпути, как молодой человек вернулся, подкрался к стюардессе и прорычал на ухо «сумимасен». Девушка подпрыгнула, захихикала и послушно откатила тележку назад. Парень заржал и вернулся на место.
При подлете к Окинаве открывается совершенно фантастический вид на тропический остров: лагуны, коралловые рифы, крохотные кораблики на лазурных волнах и над всем этим облачка. Дали да и только.
11.20. Красота, это, конечно, наше все, но в 11.40 у меня рейс на Исигаки. Как-то это нерадостно.
11.30 Самолет пошел на посадку, а я уже просто подпрыгивала в кресле. Соседи прониклись (недостаточно быстро проникшиеся огребли тяжелой сумкой), и в 11.35 на выход я была первая. Вылетаю в предбанник и натыкаюсь на служащую с опрокинутым лицом.
- Вы на Исигаки?
- Да, - отвечаю я, полная мрачных предчувствий.
- Простите великодушно!! Самолет опаздывает, вылет перенесли на 15 минут!! - и порывается упасть ниц, одновременно продвигаясь к остальным пассажирам.
Х_Х. Интересно, сколько сюрпризов меня еще ждет. Может шарфик где забыть, чтобы аэропортные духи успокоились? И есть хочется.
В самолете на Исигаки ко мне подошла стюардесса, жалобно на меня посмотрела и опустилась на колени.
- Мне так жаль!
- Господи, ну что на этот раз?!
- Извините за опоздание самолета. Ним так стыдно.
- Х_Х да ладно, мне так даже лучше.
- Правда? Тогда вот, возьмите журнальчик на английском языке, почитайте.
- э.. спасибо.
Стюардесса просияла и ушла. Фуух.
***
Японка, Х-сан, оказалась очень милой дамой лет сорока пяти, с косой. В первый раз вижу, чтобы у японки была совершенно нормальная коса. А еще она давняя подруга моего профессора. Воистину мир тесен...
- Я вас ищу в кансайском рейсе, а мне говорят, что вы из Итами летите. Я уже боялась, не случилось ли что.
- Случилось. Я случилась, но это перманентно и не лечится :)
***
Аэропорт крошечный, увитый цветущей бугенвиллией и гибискусом. Тоже цветущим. За окном бананы колышутся... Идиллия. Туалет хуже Шереметьевского. -_-
Попробовала в магазине какую-то водоросль похожую на тополиную сережку, только зеленого цвета. Она вся в мелких шариках. Сразу вспомнился «Человек за бортом»: «все икринки должны быть одного размера круглые и лопаться на языке в одно и то же время.... И в то время, которое нужно». Очень понравились мини-светильники с ракушками. Если бы еще какому-то умнику не пришло в голову рисовать на ракушках дебильные пейзажи «Море-солнце-пальма’99» обязательно бы купила.
В сумке 4,8 кг. И чего я туда напихала? Когда сели в автобус до самолета, я уже так устала, что забыла куда мы едем и вяло удивилась, обнаружив, что пора вылезать. Зачем? Давайте прямо так, на автобусе.
***
Самолетик небольшой и почему-то мокрый. Ну да, на Исигаки довольно жарко и влажно, но не настолько, чтобы по стенками салона текла вода? За минуту до взлета вбежала служащая и вручила мне большой конверт. Прилетели билеты из Кансая. В дороге японка рассказывала как проходила подготовка к отъезду с ее стороны:
«Я не люблю ездить одна, а в этот раз вообще никто не мог поехать. Я на этих островах сама впервые. Дай, думаю, напишу. А вы возьми и согласись. Начинаю звонить организатору поездки, а она мне:
- Это кто? У нее хоть имя есть?
- Есть. Она говорила, но мне не повторить.
- Быстро звони и спрашивай по буквам!»
Ёнагуни:
Енагуни - самый южный остров Японии на котором находится самая западная точка государства. От столица далеко, зато до Тайваня рукой подать. На весь остров два светофора, две речки и два полицейских участка. У одного радостно машет рукой картонный улыбчивый постовой. И отель с гордым именем «white house».
Население 1500 человек. Тем кто хочет учиться в старших классах или поступить в университет - приходится уезжать на Исигаки: здесь нет ни старшей школы ни высшей. Это значительно ускоряет миграцию населения: Жители мелких островов уезжают на Хонсю, а выходцы с других районов приезжают сюда «володеть и княжить»: разрабатывают поля или открывают гостиницы. За всю поездку только один раз слышала разговор по-окинавски. Ничего не поняла. Моя спутница - тоже. Больше всего выходцев из Канто. Женщины на островах воспитывают детей, хлопочут по дому, многие ткут, мужчины работают на центре переработки мусора (интересно, только своего или еще откуда-то привозят? На самолете Х_Х). Как и на всех островах здсь есть крошечный центр туризма и курс ныряния с аквалангом (почти все тренеры в свободное время подрабатывают). А посмотреть есть на что: недалеко от острова находятся «исеки», каменные глыбы по водой. Естиь версия, что их вырезал человек, так это или нет, кажется, никто так и не проверил.
На острове просто засилье "адана" (панданус ароматнейший), то ползучего, то прямостоячего растения (как растить) с гибким стволом и шапкой узких длинных листьев с зазубринами по краям и центральной жилке. Плоды похожи на ананасы, только невкусные (Как справедливо заметил муж Дзюнко, «раз невкусно, значит несъедобно»)
Довольно много москитов. От укуса вскакивает нехилый волдырь, но сами мучители очень элегантны: ослепительно белые горизонтальные полоски на угольно-черном тельце и лапких. Даже жалко бить такую красоту полотенцем.
***
В аэропорту нас встретила В.-сан, невысокая японка крепкого телосложения с явно полинезийскими чертами лица. (Местный антропологический тип заметно отличается от японского, разрез глаз, цвет кожи, форма губ, скул, фигура более .. фигуристая %) Х-сан сказала, что когда она приезжала на центральный остров, на нее бегали смотреть все ребятишки. Как на белого человека :))
На весьма поцарапанном вседорожнике поехали в гостиницу - рёкан окинавского типа с низкой черепичной крышей, неизменным сиза и феншуйской стенкой перед входом - от злых духов и стихий.
В музей мы уже не успевали. На кладбище, как ни странно, тоже, поэтому первой остановкой стала мастерская госпожи Цунода. Основные материалы, с которыми она работает: хлопок, рами (которую здесь называют Бу:) и шелк. Иногда басё (волокна из стебля банана).
Пока хозяйка заканчивала разговор с предыдущими посетителями общелкали мастерскую и окрестности и зашли в магазин. Увидела на стене полотенце с уточными нитями из рами. 8500. Х-сан спросила, нет ли чего поменьше. Было, но материал не тот, а я за такую цену соглашалась только на перламутровые пуговицы рами. Намертво приклеилась к полотенцу (и на фига оно мне? Х_Х) и начала строить умильные мордочки хозяйке.
(фото слева направо сверху вниз: курильница, ткань ханаори на станке, полотенце-"сидати")
- Девочка хочет именно это полотенце, возможно ли сделать скидку в данном случае? - внесла свою лепту Х.
Госпожа Цунода отступила перед натиском привередливых посетителей, и я уволокла драгоценное полотенце за 8000 тысяч. Живу не по средствам. Впрочем, это давно уже не новость %)
Хозяйка показала нам растения в саду, которые она использует как красители. Например «кутинаси», или (гардения жасминовидная), многолетнее растение с белыми цветками и приятным запахом, из корней которого получают весьма приятный желтый цвет. Жутко горькое растение с ослепительно белыми цветами на Ёнагуни называют «митофу». Из его листьев получают темно-зеленую краску. Растение «гетто:» (альпиния пониклая) многопрофильно: из его узких глянцеых листьев делают чай, в них же заворачивают еду, из корней (?) добывают краситель, а еще из волокон вьют веревки.
(Слева-направо: митофу и гетто:)
В гостинице мы были единственными постояльцами. Как чудно пахнут татами! Скошенной травой и пряностями. Где-то тихо тренькает сямисен...Мм... так бы весь день сидела и медитировала.
Увы. Пришла В-сан с подругой, и мы пошли водку пьянствовать.. налаживать дружеские отношения с местным населением. Дамам рассказали, как я добиралась до Окинавы (это был писк сезона повсеместно. Сразу после сообщения, что встретились мы с Х-сан впервые только на Исигаки). Дамы проникались, охали и заказывали немыслимое количество еды. Сасими из рыбы-кадзики со странной кольчужной шкуркой, кабачки с тофу, зеленую лапшу из травы (кажется "тё:мегуса", эндемик и местный сувенир), рыбные котлеты. И местное саке "Авамори" (30 градусов. стакан на 3/4 разбавляют водой ). И пиво, которое благоразумно начали пить до саке. В какой-то момент наступило просветление, и мы говорили как Раймо с Кузьмичом. Каждый на своем языке, что совершенно не мешало female bonding.
Диалоги:
Х-сан:
- Правда, русские похожи на коренных американцев?
- Х_Х чем?
- Лицом.
- Точно?
- Угу. Я видела сибирских жителей на картинке.
- Так то чукчи не русские. Россияне, но не русские. Другая национальность. Росиядзин, которые живут в Россия, но которые не совсем росиядзин. «Это четыре разных мужика» У нас многонациональная страна, знаете?
- Знаю. Но не-по-ни-ма-ю... Хм... а ты какой росиядзин?
Обратно к гостинице продвигались замысловатым зигзагом. Зарулили в магазин за мороженым («я требую продолжения банкета!») и желтыми шлепанцами для меня. Как мы ухитрились выбрать нужный размен - не понимаю.
- Ой, смотри! - вяло изумилась В-сан, - это же та самая трава, лапшу из которой мы сегодня ехали, - и потыкала носком сандалии пыльный придорожный кустик, похожий на чистотел.
- Ой и правда, - порадовались все и тоже попинали несчастное растение.
- Ик! Надеюсь, что не прямо из этой.
- Надейся. - Великодушно разрешила В-сан и мы пошли дальше.
03.04.06 Ёнагуни.
Утром чувствовала себя нормально, правда желудок объяснил мне, что я неблагодарная сволочь и пригрозил пожаловаться печени. Зато мое умение пить стало легендой, о которой рассказывали всем новым знакомым:
- Представляете! Почти целую бутылку одна!
- Ой, какая вы сильная!
- Ну что вы, вот если бы это была текила, - скромно выпендривалась я, умалчивая, что чистую текилу пила лишь единожды («You all know very well that there is an idiot who loves to go around bragging and bull-shitting”(с)). После этого я могла почивать на лаврах и не заморачиваться ни на что крепче пива. Фуух.
Следующая остановка: частный музей местного народного быта. Владелица - госпожа Икема Наэ, сухонькая старушка лет восьмидесяти с лишним со светлым лицом и по-детски ясными глазами. Родилась здесь, уехала учиться, вышла замуж за врача и долго жила в Киото.... Написала книгу о диалекте острова Ёнагуни. Очень интересно, почти все слова отличаются. В музей собирала все старые вещи, что смогла найти. От руки написала этикетки, собрала старые записи острова. Нас встретила как родных. Периодически от избытка чувств («нет, ну какая же ты милая девочка!») брала мою руку в свои ладони, слегка сжимала и заливалась тихим счастливым смехом. Музей крохотный, одна комната, боковая дверь ведет в комнаты хозяйки. Мне очень понравилась колыбель с двумя узлами -оберегами из соломы - на подушке.
Вертикальные станки «такабата» здесь называют «Тибата» и записывают катаканой с маленькой «и» ПОСЛЕ «те». «Итогурума» (самопрялка) на Ёнагуни - «дама», а инструмент в виде перевернутой набок буквы «Н» для разметки и сушки готовых нитей (волокна рами должны быть влажными иначе станут ломкими и ворсистыми) - «ннаси» (на Ёнагуни многие слова начинаются с двойной Н.) Ткачеством на Ёнагуни традиционно занимаются женщины, а вот плетение сандалий варадзи, веревок из колючего адана и жестких пальмовых волокон - работа для настоящих мужчин (насколько это тяжело почувствовала позднее на собственной шкуре, пока пыталась оторвать волокна от пальмового стебля, умаялась). С этими веревками связан обычай. Когда в семье появлялся младенец, в комнате роженицы и у входной двери вешали веревки, свитые из волокон этой самой пальмы, именуемой в народе «куроцугу» (Аренга дрожащая) или на языке Енагуни «анпи» (очень странная запись катаканой «ку» с кружочком и маленькой «и»). Как вязать один из узлов мы разобрались путем тщательной перерисовки.. а вот второй... плохо у меня с пространственным мышлением.
Выяснила, что народ практикует нити основы для циновок и веревки из луба дерева ю:наноки (окинавское название), оно же "о:хамабо:" (японский вариант), оно же гибискус липовидный, (древесный или морской гибискус по-английски)
В разгар трепа позвонил профессор. Очевидно он только что получил мое письмо и жаждал проконтролировать. И сообщить, как необыкновенно повезло мне в очередной раз :). Мне вообще всегда везет, везет, везет, а потом ка-ак повезет! И опять, везет, везет...
Успокоила его, что в все в порядке и дала поговорить с Х-сан. («Знаешь, я с ним лет десять не говорила. Он даже в конце задумчиво спросил, не пора ли нам встретиться за ланчем...»)
Навестили частную предпринимательницу, госпожу Такацу., которая работает на дому и готовит «ханаори» или «ёнагуни хана-уи» (название изменено на более привычное для японского уха госпожой Сакимото, которая руководит самой большой мастерской на острове),ткани с особым рисунком, в виде красных и желтых ромбов и крестов вписанных в синие и белые клетки. Ромбы и кресты составлены из мелких, около 2 мм квадратиков, по числу которых узор делится на "датинбана" (8), "ититинбана" (5) и "дутинбана" (4).
Ткачество на Ёнагуни и прочих виденных мною островах - возрожденная традиция. Причем совсем недавняя, потому что мы встретили матриархов движения. Почти везде, а особенно на Ёнагуни наблюдается сильное влияние Тайваня, с которым у островитян издавна тесные связи. К сожалению, не удалось увидеть черно-бело-синее кимоно «дутати», купила только маленькие подставки под горячее. Пояс «каганибу», узкий кусок очень плотной ткани называемый на остальных островах "минзаа", тоже удалось купить только на Ириомоте. Зато «сидати», рушник для тех, кто собирается в дорогу (белый с горизонтальными полосками) попадался на каждом шагу.
Следующий пункт - кладбище, или «о-хака». Оно здесь особое: на Окинаве умерших не кремируют, а захоранивают в больших семейных склепах, силуэт которых, по словам местных жителей, напоминает материнское чрево. Откуда ушли, туда и вернулись. Кладбища вальяжно раскинулись на склонах, вдоль моря. Духи воды и моря здесь пользуются большим уважением. Когда кто-то умирает, гроб сопровождает пышная процессия в особых одеждах, склеп украшают флагами, гости собираются за оградой, на территории склепа, справляют поминки. Почему-то от рассказов местных жителей осталось четкое ощущение, что это почти праздник.
Галопом пробежались по городской ткацкой фабрике. Времени осматриваться особо не было, так что сфотографировали все, что могли и рысью помчались в аэропорт.
Рейс на Исигаки отменили. С Китая налетела "ко:са" (желтый песок) и взвесь мелкой пыли висела в воздехе, закрывая вершины ближайших гор. Кроме высокогорного тумана никаких признаков стихийного бедствия не наблюдалось, но самолет сесть не смог. Покрутился и улетел. Завтра обещал вернуться. Представляю себе эмоции сидящих в салоне. Х-сан спешно отменяла все визиты на сегодня. К счастью отложенный рейс пришелся как раз на самое удачное время, потому что до Ириомоте мы планировали добираться на катере и на остров Исигаки оставили два дня. Встал вопрос куда податься.
Решили податься на кладбище и внимательно его осмотреть, но по дороге наткнулись на чудесную бухточку и зов моря победил. Насколько кораллы красивые, настолько они неудобные в плане передвижения. Темно-серые кружева скал оказались острыми как бритва. Когда карабкалась по склону к заливу, старательно гнала прочь мысли, что врача здесь приличного нет, самолета не будет до завтра, и, что, если я сейчас тут навернусь во имя высокого искусства...
Поскольку купальники остались в отеле, просто побродили по воде (коралловый песок рыхлый просто жуть, проваливаешься моментально), пособирали ракушки, договорились с В-сан пойти купаться и направились в музей по второму разу.
Хозяйка музея нам обрадовалась и научила как делать местную «асоби-но кото»: вертушку из листьев адана «казагурума» (вообще-то «казе», от слова «ветер», но там что-то происходт с окончанием при слиянии слов):
Берут лист поровнее, удаляют колючки и разрезают лист пополам вдоль. Половинки листа сгибают поперек и дальше складывают, как показано на фотографиях. Готовую вертушку накалывают на деревянную палочку, которую потом вставляют в бОльшую по диаметру трубочку для коктейля (раньше бамбуковый стебель)и выносят на улицу. Особо продвинутые могут перейти на следующий уровень и сделать двойную казегуруму:
Мы естественно не остановились на достигнутом и пошли дальше, опытным путем вычислив оптимальный размер лопастей. Больше двух уровней накручивать не стоит - вертушка получается слишком тяжелой и неповоротливой. Бабушка была счастлива, безропотно позволила извести почти все заросли адана и подарила нам по вертушке (увы, я забыла поменять салфетку и она начала плесневеть, сейчас сохнет на балконе, но если не высохнет как надо, придется выкинуть -_-)
уже довольно сносно научилась кивать в такт словам, чтобы у местных создавалось ощущение полного взаимопонимания %) А вообще паршиво только на японском говорить, когда понимаешь ровно половину, через полчала мозг отключается и начинаешь умиляться бабочками, листиками, цветочками, камешками.. Поэтому с Ёнагуни у меня больше всего природы отснято. ;)
Наконец, пришло время купаться. В-сан оделась по полной программе: закрытый костюм аквалангиста, маска (даже две маски, но ни одна на мне не держалась, чему я только была рада) и специальные тапочки для ходьбы по кораллам, а у меня - только две мини тряпочки и канареечно-желтые шлепанцы (в тон костюму!), которые при любом неосторожном движении моментально слетали с ног и жизнерадостно покачивались на волнах. Поэтому В-сан, отфыркиваясь как заправский кит бороздила бухточку и периодически сообщала сколько тут красивой и вкусной рыбы, а я плескалась в небольшом загончике два на два метра. И принимала солнечные ванны. Вода теплая, прозрачная как стекло, кораллы... *_* почувствовала себя другим человеком. В-сан потом устроила небольшую экскурсию по острову.
(Фото: Деревня, защита от тайфуна, и самый опасный участок для моряков).
подобраться к этому участку с суши тоже непросто: вокруг минное поле коровье-конского производства. Сами герои труда паслись неподалеку. Они тут местные, называются «ёнагунская лошадь»), за холмом виднелись «ветряные мельницы» электростанции.
Довольные и счастливые пошли ужинать в гостиницу (очень приличная и дешевая гостиница оказалась за ночь с ужином и завтраком - 5000 - вообще не деньги). Послне ужина показала дамам питерские виды. Замерзший корабль по прежнему писк сезона, наряду с ледовыми домами на Дворцовой. («Росияппой! Росияппой!»), меня с короткой стрижкой не признали, а про сестриного мужа сказали, что не похож на русского («мы вас себе, как немцев представляем, угловатыми, а тут круглое лицо»). Посмотрев на фото профессора Х-сан задумчиво пробормотала «А сэмпай все еще курит...» голосом Уноханы-тайтё. Ждет мое начальство пропесочка, как я погляжу.
Седзи от малейшего ветерка гулко стучат...
04.04.06
Выспалась, что не может не радовать. После завтрака пошли прогуляться в тени филодендронов. Фикусы тут тоже нехилые. Гору видно хорошо, значит есть шанс улететь. В биологическом музее сегодня был выходной день, так что посмотреть на "Ёнагуни-сан" (Сатурния), самую большую бабочку в мире, мы не смогли. Зато, наконец, побродили по кладбищу.
Самолет приземлился благополучно и мы благополучно улетели на Исигаки. Но это уже совсем другая история.
Просто виды Ёнагуни:
Ползучий кактус. В тени филодендрона.
индиго и авамори
трава у дома
Всякие линки:
Сайт острова Ёнагуни
"Итогурума"
Текстиль Ёнагуни
О музее
Икема Наэ
«Ханаори»
Бабочка «Ёнагуни-сан»
30 минут на монорельсе и я в аэропорту. Предчувствия меня не обманули и заветной стойки №16 нигде нет. 20 минут бегаю со второго этажа на первый, всем показываю распечатку, никто не знает. Наконец служащей информационного бюро надоели мотыляния «а они меня оттуда послали сюда опять» и она за руку отвела меня к стойке бронирования билетов. И тут, наконец, грянул гром.
- Но ведь это стойка находится в другом аэропорту. Вам нужен Кансай, а это - Итами, - вежливо сообщила служащая посмотрев на распечатку. На этом месте в пьесе следовало бы опустить занавес. Ой, е... И зачем Осаке два аэропорта? Быстро перебираю варианты:
- Доехать на таксо?
- Не успеете. Туда только час добираться
- Переслать оттуда билеты?
- Не успеем.
- Та-ак, - вспоминаю, что я не в России, расслабляюсь и ласково смотрю на трех служащих за стойкой, - Девушки, у меня есть проблема и сейчас мы будем ее вдумчиво, но быстро решать. Сегодня, не позднее трех часов я должна быть в Исигаки с билетами на все остальные семь рейсов на руках. У меня есть деньги и большое желание уехать на Окинаву.
То ли девушки прониклись несчастной судьбой заблудшей иностранной овцы, то ли поняли, что без билета в зубах я от них не уйду, но через полчаса я вылетела в Наха как и планировалось изначально. Только из другого аэропорта (в ретроспективе, такси до Кансая стоит не намного дешевле новых билетов, а я, испытав все прелести возвращения в кансайский аэропорт, приняла твердое решение всегда летать только из Итами). Задействовали всех: служащих этого аэропорта, того аэропорта, аэропорта Исигаки и туроператора, имевшего несчастье со мной связаться. Билеты из Кансайского аэропорта пересылали прямо в Исигаки, я за это время как раз к АТМ успела сбегать, чтобы нужную сумму снять (с перепугу чуть не сняла 500000 вместо 50000. К счастью таких денег у меня на счету не было. Вечно я эти маны путаю). По возвращении из-за стойки выпорхнула сияющая служащая, которая махала распечаткой и кричала: «получилось! Получилось!». Очередь одобрительно кивала. Видимо, ее уже успели порадовать моей историей. Девушки очевидно решили, что излишняя свобода передвижения по аэропорту не пойдет мне на пользу, поэтому к АТМменя конвоировала одна служащая, к стойке регистрации на новый рейс - две. Во избежание. :) И долго махали руками из-за паспортного контроля.
Место у окна досталось. Хорошо. В журнале в самолете на часах с Винни Пухом написано «hunny». Гм.. и за это еще 30 баксов. Кормить не кормили, но дали шоколадку и сок. К вопросу о сервисе: когда стюардесса катила тележку по проходу, одному вьюноше приспичило выйти. Девушка послушно откатила тележку с полпути назад. Не успела она снова пройти полпути, как молодой человек вернулся, подкрался к стюардессе и прорычал на ухо «сумимасен». Девушка подпрыгнула, захихикала и послушно откатила тележку назад. Парень заржал и вернулся на место.
При подлете к Окинаве открывается совершенно фантастический вид на тропический остров: лагуны, коралловые рифы, крохотные кораблики на лазурных волнах и над всем этим облачка. Дали да и только.
11.20. Красота, это, конечно, наше все, но в 11.40 у меня рейс на Исигаки. Как-то это нерадостно.
11.30 Самолет пошел на посадку, а я уже просто подпрыгивала в кресле. Соседи прониклись (недостаточно быстро проникшиеся огребли тяжелой сумкой), и в 11.35 на выход я была первая. Вылетаю в предбанник и натыкаюсь на служащую с опрокинутым лицом.
- Вы на Исигаки?
- Да, - отвечаю я, полная мрачных предчувствий.
- Простите великодушно!! Самолет опаздывает, вылет перенесли на 15 минут!! - и порывается упасть ниц, одновременно продвигаясь к остальным пассажирам.
Х_Х. Интересно, сколько сюрпризов меня еще ждет. Может шарфик где забыть, чтобы аэропортные духи успокоились? И есть хочется.
В самолете на Исигаки ко мне подошла стюардесса, жалобно на меня посмотрела и опустилась на колени.
- Мне так жаль!
- Господи, ну что на этот раз?!
- Извините за опоздание самолета. Ним так стыдно.
- Х_Х да ладно, мне так даже лучше.
- Правда? Тогда вот, возьмите журнальчик на английском языке, почитайте.
- э.. спасибо.
Стюардесса просияла и ушла. Фуух.
***
Японка, Х-сан, оказалась очень милой дамой лет сорока пяти, с косой. В первый раз вижу, чтобы у японки была совершенно нормальная коса. А еще она давняя подруга моего профессора. Воистину мир тесен...
- Я вас ищу в кансайском рейсе, а мне говорят, что вы из Итами летите. Я уже боялась, не случилось ли что.
- Случилось. Я случилась, но это перманентно и не лечится :)
***
Аэропорт крошечный, увитый цветущей бугенвиллией и гибискусом. Тоже цветущим. За окном бананы колышутся... Идиллия. Туалет хуже Шереметьевского. -_-
Попробовала в магазине какую-то водоросль похожую на тополиную сережку, только зеленого цвета. Она вся в мелких шариках. Сразу вспомнился «Человек за бортом»: «все икринки должны быть одного размера круглые и лопаться на языке в одно и то же время.... И в то время, которое нужно». Очень понравились мини-светильники с ракушками. Если бы еще какому-то умнику не пришло в голову рисовать на ракушках дебильные пейзажи «Море-солнце-пальма’99» обязательно бы купила.
В сумке 4,8 кг. И чего я туда напихала? Когда сели в автобус до самолета, я уже так устала, что забыла куда мы едем и вяло удивилась, обнаружив, что пора вылезать. Зачем? Давайте прямо так, на автобусе.
***
Самолетик небольшой и почему-то мокрый. Ну да, на Исигаки довольно жарко и влажно, но не настолько, чтобы по стенками салона текла вода? За минуту до взлета вбежала служащая и вручила мне большой конверт. Прилетели билеты из Кансая. В дороге японка рассказывала как проходила подготовка к отъезду с ее стороны:
«Я не люблю ездить одна, а в этот раз вообще никто не мог поехать. Я на этих островах сама впервые. Дай, думаю, напишу. А вы возьми и согласись. Начинаю звонить организатору поездки, а она мне:
- Это кто? У нее хоть имя есть?
- Есть. Она говорила, но мне не повторить.
- Быстро звони и спрашивай по буквам!»
Ёнагуни:
Енагуни - самый южный остров Японии на котором находится самая западная точка государства. От столица далеко, зато до Тайваня рукой подать. На весь остров два светофора, две речки и два полицейских участка. У одного радостно машет рукой картонный улыбчивый постовой. И отель с гордым именем «white house».
Население 1500 человек. Тем кто хочет учиться в старших классах или поступить в университет - приходится уезжать на Исигаки: здесь нет ни старшей школы ни высшей. Это значительно ускоряет миграцию населения: Жители мелких островов уезжают на Хонсю, а выходцы с других районов приезжают сюда «володеть и княжить»: разрабатывают поля или открывают гостиницы. За всю поездку только один раз слышала разговор по-окинавски. Ничего не поняла. Моя спутница - тоже. Больше всего выходцев из Канто. Женщины на островах воспитывают детей, хлопочут по дому, многие ткут, мужчины работают на центре переработки мусора (интересно, только своего или еще откуда-то привозят? На самолете Х_Х). Как и на всех островах здсь есть крошечный центр туризма и курс ныряния с аквалангом (почти все тренеры в свободное время подрабатывают). А посмотреть есть на что: недалеко от острова находятся «исеки», каменные глыбы по водой. Естиь версия, что их вырезал человек, так это или нет, кажется, никто так и не проверил.
На острове просто засилье "адана" (панданус ароматнейший), то ползучего, то прямостоячего растения (как растить) с гибким стволом и шапкой узких длинных листьев с зазубринами по краям и центральной жилке. Плоды похожи на ананасы, только невкусные (Как справедливо заметил муж Дзюнко, «раз невкусно, значит несъедобно»)
Довольно много москитов. От укуса вскакивает нехилый волдырь, но сами мучители очень элегантны: ослепительно белые горизонтальные полоски на угольно-черном тельце и лапких. Даже жалко бить такую красоту полотенцем.
***
В аэропорту нас встретила В.-сан, невысокая японка крепкого телосложения с явно полинезийскими чертами лица. (Местный антропологический тип заметно отличается от японского, разрез глаз, цвет кожи, форма губ, скул, фигура более .. фигуристая %) Х-сан сказала, что когда она приезжала на центральный остров, на нее бегали смотреть все ребятишки. Как на белого человека :))
На весьма поцарапанном вседорожнике поехали в гостиницу - рёкан окинавского типа с низкой черепичной крышей, неизменным сиза и феншуйской стенкой перед входом - от злых духов и стихий.
В музей мы уже не успевали. На кладбище, как ни странно, тоже, поэтому первой остановкой стала мастерская госпожи Цунода. Основные материалы, с которыми она работает: хлопок, рами (которую здесь называют Бу:) и шелк. Иногда басё (волокна из стебля банана).
Пока хозяйка заканчивала разговор с предыдущими посетителями общелкали мастерскую и окрестности и зашли в магазин. Увидела на стене полотенце с уточными нитями из рами. 8500. Х-сан спросила, нет ли чего поменьше. Было, но материал не тот, а я за такую цену соглашалась только на перламутровые пуговицы рами. Намертво приклеилась к полотенцу (и на фига оно мне? Х_Х) и начала строить умильные мордочки хозяйке.
(фото слева направо сверху вниз: курильница, ткань ханаори на станке, полотенце-"сидати")
- Девочка хочет именно это полотенце, возможно ли сделать скидку в данном случае? - внесла свою лепту Х.
Госпожа Цунода отступила перед натиском привередливых посетителей, и я уволокла драгоценное полотенце за 8000 тысяч. Живу не по средствам. Впрочем, это давно уже не новость %)
Хозяйка показала нам растения в саду, которые она использует как красители. Например «кутинаси», или (гардения жасминовидная), многолетнее растение с белыми цветками и приятным запахом, из корней которого получают весьма приятный желтый цвет. Жутко горькое растение с ослепительно белыми цветами на Ёнагуни называют «митофу». Из его листьев получают темно-зеленую краску. Растение «гетто:» (альпиния пониклая) многопрофильно: из его узких глянцеых листьев делают чай, в них же заворачивают еду, из корней (?) добывают краситель, а еще из волокон вьют веревки.
(Слева-направо: митофу и гетто:)
В гостинице мы были единственными постояльцами. Как чудно пахнут татами! Скошенной травой и пряностями. Где-то тихо тренькает сямисен...Мм... так бы весь день сидела и медитировала.
Увы. Пришла В-сан с подругой, и мы пошли водку пьянствовать.. налаживать дружеские отношения с местным населением. Дамам рассказали, как я добиралась до Окинавы (это был писк сезона повсеместно. Сразу после сообщения, что встретились мы с Х-сан впервые только на Исигаки). Дамы проникались, охали и заказывали немыслимое количество еды. Сасими из рыбы-кадзики со странной кольчужной шкуркой, кабачки с тофу, зеленую лапшу из травы (кажется "тё:мегуса", эндемик и местный сувенир), рыбные котлеты. И местное саке "Авамори" (30 градусов. стакан на 3/4 разбавляют водой ). И пиво, которое благоразумно начали пить до саке. В какой-то момент наступило просветление, и мы говорили как Раймо с Кузьмичом. Каждый на своем языке, что совершенно не мешало female bonding.
Диалоги:
Х-сан:
- Правда, русские похожи на коренных американцев?
- Х_Х чем?
- Лицом.
- Точно?
- Угу. Я видела сибирских жителей на картинке.
- Так то чукчи не русские. Россияне, но не русские. Другая национальность. Росиядзин, которые живут в Россия, но которые не совсем росиядзин. «Это четыре разных мужика» У нас многонациональная страна, знаете?
- Знаю. Но не-по-ни-ма-ю... Хм... а ты какой росиядзин?
Обратно к гостинице продвигались замысловатым зигзагом. Зарулили в магазин за мороженым («я требую продолжения банкета!») и желтыми шлепанцами для меня. Как мы ухитрились выбрать нужный размен - не понимаю.
- Ой, смотри! - вяло изумилась В-сан, - это же та самая трава, лапшу из которой мы сегодня ехали, - и потыкала носком сандалии пыльный придорожный кустик, похожий на чистотел.
- Ой и правда, - порадовались все и тоже попинали несчастное растение.
- Ик! Надеюсь, что не прямо из этой.
- Надейся. - Великодушно разрешила В-сан и мы пошли дальше.
03.04.06 Ёнагуни.
Утром чувствовала себя нормально, правда желудок объяснил мне, что я неблагодарная сволочь и пригрозил пожаловаться печени. Зато мое умение пить стало легендой, о которой рассказывали всем новым знакомым:
- Представляете! Почти целую бутылку одна!
- Ой, какая вы сильная!
- Ну что вы, вот если бы это была текила, - скромно выпендривалась я, умалчивая, что чистую текилу пила лишь единожды («You all know very well that there is an idiot who loves to go around bragging and bull-shitting”(с)). После этого я могла почивать на лаврах и не заморачиваться ни на что крепче пива. Фуух.
Следующая остановка: частный музей местного народного быта. Владелица - госпожа Икема Наэ, сухонькая старушка лет восьмидесяти с лишним со светлым лицом и по-детски ясными глазами. Родилась здесь, уехала учиться, вышла замуж за врача и долго жила в Киото.... Написала книгу о диалекте острова Ёнагуни. Очень интересно, почти все слова отличаются. В музей собирала все старые вещи, что смогла найти. От руки написала этикетки, собрала старые записи острова. Нас встретила как родных. Периодически от избытка чувств («нет, ну какая же ты милая девочка!») брала мою руку в свои ладони, слегка сжимала и заливалась тихим счастливым смехом. Музей крохотный, одна комната, боковая дверь ведет в комнаты хозяйки. Мне очень понравилась колыбель с двумя узлами -оберегами из соломы - на подушке.
Вертикальные станки «такабата» здесь называют «Тибата» и записывают катаканой с маленькой «и» ПОСЛЕ «те». «Итогурума» (самопрялка) на Ёнагуни - «дама», а инструмент в виде перевернутой набок буквы «Н» для разметки и сушки готовых нитей (волокна рами должны быть влажными иначе станут ломкими и ворсистыми) - «ннаси» (на Ёнагуни многие слова начинаются с двойной Н.) Ткачеством на Ёнагуни традиционно занимаются женщины, а вот плетение сандалий варадзи, веревок из колючего адана и жестких пальмовых волокон - работа для настоящих мужчин (насколько это тяжело почувствовала позднее на собственной шкуре, пока пыталась оторвать волокна от пальмового стебля, умаялась). С этими веревками связан обычай. Когда в семье появлялся младенец, в комнате роженицы и у входной двери вешали веревки, свитые из волокон этой самой пальмы, именуемой в народе «куроцугу» (Аренга дрожащая) или на языке Енагуни «анпи» (очень странная запись катаканой «ку» с кружочком и маленькой «и»). Как вязать один из узлов мы разобрались путем тщательной перерисовки.. а вот второй... плохо у меня с пространственным мышлением.
Выяснила, что народ практикует нити основы для циновок и веревки из луба дерева ю:наноки (окинавское название), оно же "о:хамабо:" (японский вариант), оно же гибискус липовидный, (древесный или морской гибискус по-английски)
В разгар трепа позвонил профессор. Очевидно он только что получил мое письмо и жаждал проконтролировать. И сообщить, как необыкновенно повезло мне в очередной раз :). Мне вообще всегда везет, везет, везет, а потом ка-ак повезет! И опять, везет, везет...
Успокоила его, что в все в порядке и дала поговорить с Х-сан. («Знаешь, я с ним лет десять не говорила. Он даже в конце задумчиво спросил, не пора ли нам встретиться за ланчем...»)
Навестили частную предпринимательницу, госпожу Такацу., которая работает на дому и готовит «ханаори» или «ёнагуни хана-уи» (название изменено на более привычное для японского уха госпожой Сакимото, которая руководит самой большой мастерской на острове),ткани с особым рисунком, в виде красных и желтых ромбов и крестов вписанных в синие и белые клетки. Ромбы и кресты составлены из мелких, около 2 мм квадратиков, по числу которых узор делится на "датинбана" (8), "ититинбана" (5) и "дутинбана" (4).
Ткачество на Ёнагуни и прочих виденных мною островах - возрожденная традиция. Причем совсем недавняя, потому что мы встретили матриархов движения. Почти везде, а особенно на Ёнагуни наблюдается сильное влияние Тайваня, с которым у островитян издавна тесные связи. К сожалению, не удалось увидеть черно-бело-синее кимоно «дутати», купила только маленькие подставки под горячее. Пояс «каганибу», узкий кусок очень плотной ткани называемый на остальных островах "минзаа", тоже удалось купить только на Ириомоте. Зато «сидати», рушник для тех, кто собирается в дорогу (белый с горизонтальными полосками) попадался на каждом шагу.
Следующий пункт - кладбище, или «о-хака». Оно здесь особое: на Окинаве умерших не кремируют, а захоранивают в больших семейных склепах, силуэт которых, по словам местных жителей, напоминает материнское чрево. Откуда ушли, туда и вернулись. Кладбища вальяжно раскинулись на склонах, вдоль моря. Духи воды и моря здесь пользуются большим уважением. Когда кто-то умирает, гроб сопровождает пышная процессия в особых одеждах, склеп украшают флагами, гости собираются за оградой, на территории склепа, справляют поминки. Почему-то от рассказов местных жителей осталось четкое ощущение, что это почти праздник.
Галопом пробежались по городской ткацкой фабрике. Времени осматриваться особо не было, так что сфотографировали все, что могли и рысью помчались в аэропорт.
Рейс на Исигаки отменили. С Китая налетела "ко:са" (желтый песок) и взвесь мелкой пыли висела в воздехе, закрывая вершины ближайших гор. Кроме высокогорного тумана никаких признаков стихийного бедствия не наблюдалось, но самолет сесть не смог. Покрутился и улетел. Завтра обещал вернуться. Представляю себе эмоции сидящих в салоне. Х-сан спешно отменяла все визиты на сегодня. К счастью отложенный рейс пришелся как раз на самое удачное время, потому что до Ириомоте мы планировали добираться на катере и на остров Исигаки оставили два дня. Встал вопрос куда податься.
Решили податься на кладбище и внимательно его осмотреть, но по дороге наткнулись на чудесную бухточку и зов моря победил. Насколько кораллы красивые, настолько они неудобные в плане передвижения. Темно-серые кружева скал оказались острыми как бритва. Когда карабкалась по склону к заливу, старательно гнала прочь мысли, что врача здесь приличного нет, самолета не будет до завтра, и, что, если я сейчас тут навернусь во имя высокого искусства...
Поскольку купальники остались в отеле, просто побродили по воде (коралловый песок рыхлый просто жуть, проваливаешься моментально), пособирали ракушки, договорились с В-сан пойти купаться и направились в музей по второму разу.
Хозяйка музея нам обрадовалась и научила как делать местную «асоби-но кото»: вертушку из листьев адана «казагурума» (вообще-то «казе», от слова «ветер», но там что-то происходт с окончанием при слиянии слов):
Берут лист поровнее, удаляют колючки и разрезают лист пополам вдоль. Половинки листа сгибают поперек и дальше складывают, как показано на фотографиях. Готовую вертушку накалывают на деревянную палочку, которую потом вставляют в бОльшую по диаметру трубочку для коктейля (раньше бамбуковый стебель)и выносят на улицу. Особо продвинутые могут перейти на следующий уровень и сделать двойную казегуруму:
Мы естественно не остановились на достигнутом и пошли дальше, опытным путем вычислив оптимальный размер лопастей. Больше двух уровней накручивать не стоит - вертушка получается слишком тяжелой и неповоротливой. Бабушка была счастлива, безропотно позволила извести почти все заросли адана и подарила нам по вертушке (увы, я забыла поменять салфетку и она начала плесневеть, сейчас сохнет на балконе, но если не высохнет как надо, придется выкинуть -_-)
уже довольно сносно научилась кивать в такт словам, чтобы у местных создавалось ощущение полного взаимопонимания %) А вообще паршиво только на японском говорить, когда понимаешь ровно половину, через полчала мозг отключается и начинаешь умиляться бабочками, листиками, цветочками, камешками.. Поэтому с Ёнагуни у меня больше всего природы отснято. ;)
Наконец, пришло время купаться. В-сан оделась по полной программе: закрытый костюм аквалангиста, маска (даже две маски, но ни одна на мне не держалась, чему я только была рада) и специальные тапочки для ходьбы по кораллам, а у меня - только две мини тряпочки и канареечно-желтые шлепанцы (в тон костюму!), которые при любом неосторожном движении моментально слетали с ног и жизнерадостно покачивались на волнах. Поэтому В-сан, отфыркиваясь как заправский кит бороздила бухточку и периодически сообщала сколько тут красивой и вкусной рыбы, а я плескалась в небольшом загончике два на два метра. И принимала солнечные ванны. Вода теплая, прозрачная как стекло, кораллы... *_* почувствовала себя другим человеком. В-сан потом устроила небольшую экскурсию по острову.
(Фото: Деревня, защита от тайфуна, и самый опасный участок для моряков).
подобраться к этому участку с суши тоже непросто: вокруг минное поле коровье-конского производства. Сами герои труда паслись неподалеку. Они тут местные, называются «ёнагунская лошадь»), за холмом виднелись «ветряные мельницы» электростанции.
Довольные и счастливые пошли ужинать в гостиницу (очень приличная и дешевая гостиница оказалась за ночь с ужином и завтраком - 5000 - вообще не деньги). Послне ужина показала дамам питерские виды. Замерзший корабль по прежнему писк сезона, наряду с ледовыми домами на Дворцовой. («Росияппой! Росияппой!»), меня с короткой стрижкой не признали, а про сестриного мужа сказали, что не похож на русского («мы вас себе, как немцев представляем, угловатыми, а тут круглое лицо»). Посмотрев на фото профессора Х-сан задумчиво пробормотала «А сэмпай все еще курит...» голосом Уноханы-тайтё. Ждет мое начальство пропесочка, как я погляжу.
Седзи от малейшего ветерка гулко стучат...
04.04.06
Выспалась, что не может не радовать. После завтрака пошли прогуляться в тени филодендронов. Фикусы тут тоже нехилые. Гору видно хорошо, значит есть шанс улететь. В биологическом музее сегодня был выходной день, так что посмотреть на "Ёнагуни-сан" (Сатурния), самую большую бабочку в мире, мы не смогли. Зато, наконец, побродили по кладбищу.
Самолет приземлился благополучно и мы благополучно улетели на Исигаки. Но это уже совсем другая история.
Просто виды Ёнагуни:
Ползучий кактус. В тени филодендрона.
индиго и авамори
трава у дома
Всякие линки:
Сайт острова Ёнагуни
"Итогурума"
Текстиль Ёнагуни
О музее
Икема Наэ
«Ханаори»
Бабочка «Ёнагуни-сан»