«Сердечно предан делу братства»
http://psmb.ru/community/article/serdechno-predan-delu-bratstva-5350/
Сегодня, 8 января, мы вспоминаем одного из многочисленных пострадавших за Христа священнослужителей Православной Российской церкви, о. Александра Секундова
В этот праздничный день 1938 года, следующий за Рождеством Христовым, он был расстрелян вместе с настоятелем и церковным старостой Успенского храма с. Опеченский Посад, где они несли свое служение. Место их расстрела и погребения до сих пор неизвестно - НКВД умело хранить свои черные тайны.
1 марта 1903 года дьякон Александр был рукоположен архиепископом Новгородским и Старорусским Гурием (Охотиным) в сан священника и назначен в Крестовоздвиженское православное трудовое братство. Братство, в которое он попал, было весьма необычным для того времени. Оно родилось не на приходе, а по инициативе мирянина Николая Неплюева, богатого и родовитого аристократа. Просвещенная вера, любовь и труд были основными принципами жизни «крестовоздвиженцев». К 1903 году они уже пережили две серьезные конфликтные ситуации с прежними настоятелями братского храма - свящ. Романом Медведем и свящ. Сергием Четвериковым. После этого братство сформировало свой взгляд на то, какими качествами должен обладать братский священник.
В первую очередь братчики хотели, чтобы священник был не наемным «требоисполнителем», внешним по отношению к братству, а участником общей жизни. Но потребовать этого невозможно, потому что вовлеченность в братскую жизнь - дело веры, свободы и любви. Поэтому Устав Крестовоздвиженского братства предусматривал два варианта служения братского священника, обусловленные его участием в жизни братства.
«Если священник служит безвозмездно, он пользуется всеми правами полноправного брата, за исключением права участия в разделе имущества при закрытии Братства, если право это не дано ему Думой, через избрание его полноправным братом, помимо прав, соединённых с его положением. Если он желает получать определённое вознаграждение, ему назначается жалование по определению от Думы, и он ограничивается правами настоятеля братской церкви, законоучителя при братских школах и духовника всех членов Братства». Таким образом, священник мог стать одним из членов братства, и это выражалось в том, что он оказывался в равных условиях с полноправными братчиками, при этом, разумеется, пользующийся подобающим его сану почетному положению. Второй вариант предусматривал для священника возможность остаться внешним по отношению к братству и в этом случае он становился в положение наемного служащего, получающего плату за свой труд. С этим различением и был связан основной принцип служения братского священника.
Назначение о. Александра стало подлинным благословением для братства. Он сердцем разделил идею братского домостроительства, братство нашло в нем священника, которого искало с самого начала - единодушного и единомысленного с братчиками. Он выбрал безвозмездное служение, стал полноправным членом братства и вошел в состав Братской Думы. Полноправным членом братства стала и его супруга. Произошло это не сразу, на первых порах о. Александру приходилось непросто. «Много пережил отец Александр, много перестрадал, но благодаря своему неуклонному упованию на Бога, смирению и искренности, благодаря поддержке своей жены, ранее его почуявшей сердцем всю правду Братства и слившейся с ним, он не пал духом, а все переработал, во всем разобрался и стал горячим, искренним, убежденным защитником и проводником идей Братства», - писала о нем близкая знакомая семьи Секундовых Ольга Дмитриевна Пистолькорс.
Возле дома о. Александра в Воздвиженске (на фото о.Александр стоит)
Смирение и мудрость позволили о. Александру принять факт духовного авторитета Н.Н. Неплюева. Лишь пять лет земной жизни довелось общаться ему с Николаем Николаевичем. Однако этого времени хватило для духовного укрепления и становления о. Александра в братстве. Он стал настоящим духовным пастырем и «живой совестью» братства. В Н.Н. Неплюеве он нашел мудрого и любящего старшего друга и брата, а Николай Николаевич смог наконец обрести столь необходимую ему уверенность в братском священнике. Приезжавший летом 1906 года профессор Московской духовной академии М.М. Тареев написал об о. Александре, что он «непоколебимо тверд в православии, сердечно предан делу братства», им «все довольны», он «привлекает к себе приветливостью, отзывчивостью и прямодушием».
О. Александр находился рядом с Н.Н. Неплюевым до самой кончины: совершил над ним таинство елеосвящения, а после в присутствии всего братства попросил Николая Николаевича благословить его: «Священник - добрый отец Александр - склонился перед умирающим патриархом братства и с горьким рыданием просил его благословить. "Моею грешною рукою, Господи, и всею церковью братства благослови иерея Александра"».
Успенская церковь. Опеченский Посад, Новгородская область. 2012 год. Последнее место служения о. Александра Секундова
После смерти Николая Николаевича отец Александр Секундов остался одним из старших и духовным пастырем братства. Не так много сохранилось свидетельств о его дальнейшей жизни. В 1917 году он стал делегатом Поместного собора 1917/18 гг. от Черниговской епархии, что свидетельствует о его авторитете и доверии к нему епархиального духовенства: как известно, делегатом Собора могли стать епископ, три мирянина и два клирика от каждой епархии.
На Соборе о. Александр участвовал в работе нескольких отделов, в том числе Отдела о богослужении, проповедничестве и храме. В заседаниях он рассказывал о практике богослужения в своем приходе, в том числе о введении в богослужение русского языка и о других формах более активного включения верующих в общую молитву. Это не смущало участвовавшего в тех же заседаниях архиепископа Черниговского Пахомия (Кедрова) - он ни разу не оппонировал сказанному о. Александром. Это может означать только одно: владыка знал о литургической практике братства и не возражал против нее.
Сердечно относился к о. Александру и Крестовоздвиженскому трудовому братству и епископ Глуховский Дамаскин (Цедрик). Сразу после назначения на кафедру он посетил братство и после этого еще не раз приезжал в Воздвиженск. Он останавливался у о. Александра, вместе молился, проповедовал. Он советовал братчикам распространять дело братского домостроительства в епархии, выходить за пределы Воздвиженска, основывая и другие братства.
После ареста еп. Дамаскина было возбуждено дело и против Крестовоздвиженского трудового братства. В 1925 году девять братчиков получили различные сроки, а спустя месяц были репрессированы еще около 70 человек. Отец Александр получил «лишь» годичный срок. После освобождения вернуться в братство было невозможно, и он уехал в г. Боровичи Новгородской области. На новом месте служения ему довелось пережить еще два следствия, второе из которых вынесло ему смертный приговор.
Выписка из протокола заседания Особой Тройки
Наталия Игнатович
Сегодня, 8 января, мы вспоминаем одного из многочисленных пострадавших за Христа священнослужителей Православной Российской церкви, о. Александра Секундова
В этот праздничный день 1938 года, следующий за Рождеством Христовым, он был расстрелян вместе с настоятелем и церковным старостой Успенского храма с. Опеченский Посад, где они несли свое служение. Место их расстрела и погребения до сих пор неизвестно - НКВД умело хранить свои черные тайны.
1 марта 1903 года дьякон Александр был рукоположен архиепископом Новгородским и Старорусским Гурием (Охотиным) в сан священника и назначен в Крестовоздвиженское православное трудовое братство. Братство, в которое он попал, было весьма необычным для того времени. Оно родилось не на приходе, а по инициативе мирянина Николая Неплюева, богатого и родовитого аристократа. Просвещенная вера, любовь и труд были основными принципами жизни «крестовоздвиженцев». К 1903 году они уже пережили две серьезные конфликтные ситуации с прежними настоятелями братского храма - свящ. Романом Медведем и свящ. Сергием Четвериковым. После этого братство сформировало свой взгляд на то, какими качествами должен обладать братский священник.
В первую очередь братчики хотели, чтобы священник был не наемным «требоисполнителем», внешним по отношению к братству, а участником общей жизни. Но потребовать этого невозможно, потому что вовлеченность в братскую жизнь - дело веры, свободы и любви. Поэтому Устав Крестовоздвиженского братства предусматривал два варианта служения братского священника, обусловленные его участием в жизни братства.
«Если священник служит безвозмездно, он пользуется всеми правами полноправного брата, за исключением права участия в разделе имущества при закрытии Братства, если право это не дано ему Думой, через избрание его полноправным братом, помимо прав, соединённых с его положением. Если он желает получать определённое вознаграждение, ему назначается жалование по определению от Думы, и он ограничивается правами настоятеля братской церкви, законоучителя при братских школах и духовника всех членов Братства». Таким образом, священник мог стать одним из членов братства, и это выражалось в том, что он оказывался в равных условиях с полноправными братчиками, при этом, разумеется, пользующийся подобающим его сану почетному положению. Второй вариант предусматривал для священника возможность остаться внешним по отношению к братству и в этом случае он становился в положение наемного служащего, получающего плату за свой труд. С этим различением и был связан основной принцип служения братского священника.
Назначение о. Александра стало подлинным благословением для братства. Он сердцем разделил идею братского домостроительства, братство нашло в нем священника, которого искало с самого начала - единодушного и единомысленного с братчиками. Он выбрал безвозмездное служение, стал полноправным членом братства и вошел в состав Братской Думы. Полноправным членом братства стала и его супруга. Произошло это не сразу, на первых порах о. Александру приходилось непросто. «Много пережил отец Александр, много перестрадал, но благодаря своему неуклонному упованию на Бога, смирению и искренности, благодаря поддержке своей жены, ранее его почуявшей сердцем всю правду Братства и слившейся с ним, он не пал духом, а все переработал, во всем разобрался и стал горячим, искренним, убежденным защитником и проводником идей Братства», - писала о нем близкая знакомая семьи Секундовых Ольга Дмитриевна Пистолькорс.
Возле дома о. Александра в Воздвиженске (на фото о.Александр стоит)
Смирение и мудрость позволили о. Александру принять факт духовного авторитета Н.Н. Неплюева. Лишь пять лет земной жизни довелось общаться ему с Николаем Николаевичем. Однако этого времени хватило для духовного укрепления и становления о. Александра в братстве. Он стал настоящим духовным пастырем и «живой совестью» братства. В Н.Н. Неплюеве он нашел мудрого и любящего старшего друга и брата, а Николай Николаевич смог наконец обрести столь необходимую ему уверенность в братском священнике. Приезжавший летом 1906 года профессор Московской духовной академии М.М. Тареев написал об о. Александре, что он «непоколебимо тверд в православии, сердечно предан делу братства», им «все довольны», он «привлекает к себе приветливостью, отзывчивостью и прямодушием».
О. Александр находился рядом с Н.Н. Неплюевым до самой кончины: совершил над ним таинство елеосвящения, а после в присутствии всего братства попросил Николая Николаевича благословить его: «Священник - добрый отец Александр - склонился перед умирающим патриархом братства и с горьким рыданием просил его благословить. "Моею грешною рукою, Господи, и всею церковью братства благослови иерея Александра"».
Успенская церковь. Опеченский Посад, Новгородская область. 2012 год. Последнее место служения о. Александра Секундова
После смерти Николая Николаевича отец Александр Секундов остался одним из старших и духовным пастырем братства. Не так много сохранилось свидетельств о его дальнейшей жизни. В 1917 году он стал делегатом Поместного собора 1917/18 гг. от Черниговской епархии, что свидетельствует о его авторитете и доверии к нему епархиального духовенства: как известно, делегатом Собора могли стать епископ, три мирянина и два клирика от каждой епархии.
На Соборе о. Александр участвовал в работе нескольких отделов, в том числе Отдела о богослужении, проповедничестве и храме. В заседаниях он рассказывал о практике богослужения в своем приходе, в том числе о введении в богослужение русского языка и о других формах более активного включения верующих в общую молитву. Это не смущало участвовавшего в тех же заседаниях архиепископа Черниговского Пахомия (Кедрова) - он ни разу не оппонировал сказанному о. Александром. Это может означать только одно: владыка знал о литургической практике братства и не возражал против нее.
Сердечно относился к о. Александру и Крестовоздвиженскому трудовому братству и епископ Глуховский Дамаскин (Цедрик). Сразу после назначения на кафедру он посетил братство и после этого еще не раз приезжал в Воздвиженск. Он останавливался у о. Александра, вместе молился, проповедовал. Он советовал братчикам распространять дело братского домостроительства в епархии, выходить за пределы Воздвиженска, основывая и другие братства.
После ареста еп. Дамаскина было возбуждено дело и против Крестовоздвиженского трудового братства. В 1925 году девять братчиков получили различные сроки, а спустя месяц были репрессированы еще около 70 человек. Отец Александр получил «лишь» годичный срок. После освобождения вернуться в братство было невозможно, и он уехал в г. Боровичи Новгородской области. На новом месте служения ему довелось пережить еще два следствия, второе из которых вынесло ему смертный приговор.
Выписка из протокола заседания Особой Тройки
Наталия Игнатович