BG is in the air
в непреднамеренном синхроне с видимостью гвоздей
сердцу нужно небо и корни, оно не может жить в пустоте
как сказал один мальчик, случайно бывший при этом "отныне все мы будем не те"
всё было неестественно мирно, как в кино, когда ждёт западня,
никита рязанский строил город и ему не хватило гвоздя,
никита рязанский протянул ладони и увидел в них капли дождя,
часы на башне давно били полдень какого-то прошедшего дня.
над их ветвями поднималась луна и под ногами молчала земля,
никита рязанский оставил город и вышел в сад,
святая софия узнала о нём и нашла его под кустом,
и они смеялись и молились вдвоём,
деревья слушали их, вокруг них была пустота,
а мне видна только тень от круга, тень от круга, а в ней тень креста,
"немного бересты на шапке, обувь из десяти тысяч трав,
потом подкинем рябины в очаг и мы увидим, кто из нас прав" -
они верили ему как отцу, они знали, кто все должен решить,
он был известен как тот, кто никогда не спешил, когда некуда больше спешить,
он сказал "в такие времена как наши нет места ненаучной любви",
и руки его были до локтей в землянике, а, может быть, по локоть в крови,
третий был без имени, но со стажем в полторы тыщщи лет,
и прищурившись, как клинт иствуд, капитан воронин смотрел им вслед.
а ночью опять был дождь и пожар догорел, нам остался лишь дым,
но город спасётся, пока трое из нас продолжают говорить с ним.
зато теперь мы знаем, каково с серебром
посмотрим, каково с кислотой.
прими, господи, этот хлеб и вино, смотри, господи, вот мы уходим на дно,
научи нас дышать под водой.
сердцу нужно небо и корни, оно не может жить в пустоте
как сказал один мальчик, случайно бывший при этом "отныне все мы будем не те"
всё было неестественно мирно, как в кино, когда ждёт западня,
никита рязанский строил город и ему не хватило гвоздя,
никита рязанский протянул ладони и увидел в них капли дождя,
часы на башне давно били полдень какого-то прошедшего дня.
над их ветвями поднималась луна и под ногами молчала земля,
никита рязанский оставил город и вышел в сад,
святая софия узнала о нём и нашла его под кустом,
и они смеялись и молились вдвоём,
деревья слушали их, вокруг них была пустота,
а мне видна только тень от круга, тень от круга, а в ней тень креста,
"немного бересты на шапке, обувь из десяти тысяч трав,
потом подкинем рябины в очаг и мы увидим, кто из нас прав" -
они верили ему как отцу, они знали, кто все должен решить,
он был известен как тот, кто никогда не спешил, когда некуда больше спешить,
он сказал "в такие времена как наши нет места ненаучной любви",
и руки его были до локтей в землянике, а, может быть, по локоть в крови,
третий был без имени, но со стажем в полторы тыщщи лет,
и прищурившись, как клинт иствуд, капитан воронин смотрел им вслед.
а ночью опять был дождь и пожар догорел, нам остался лишь дым,
но город спасётся, пока трое из нас продолжают говорить с ним.
зато теперь мы знаем, каково с серебром
посмотрим, каково с кислотой.
прими, господи, этот хлеб и вино, смотри, господи, вот мы уходим на дно,
научи нас дышать под водой.