Когда-то совсем давно
Originally posted by ivand at Когда-то совсем давно
Вячеслав Леонидович Глазычев показывал свои фотографии, и вдруг на одной из них - он же, но молодой совсем, в вдв-шной форме.
- А вы в фонтане купаетесь в профильный день? - спросил я.
И великий этот человек, который за словом в карман обычно не лез, почему-то вдруг по-детски застеснялся, и сказал не без грусти:
- Нет.
Чувствовалось, что вообще-то, конечно, купаться в фонтане и он бы не прочь, но вот бремя профессорства...
А еще как-то я сидел поздно вечером в редакции и терзал какой-то текст для одного, не существующего теперь, бумажного журнала. Текст не хотел влезать на отведенные ему полосы. Я уже вырезал все, что мог - украшения, эпитеты, вводные слова. Оставался только обглоданный смысла скелет. И все равно - длинно. Я очень злился.
Подошел Вячеслав Леонидович.
- Что за проблема?
Я изложил.
- А сейчас мы его! - он сел за компьютер и просто вычеркнул каждый второй абзац.
- Поверьте, хуже не стало, - сказал Глазычев.
Я прочитал. И, кстати, да. Хуже не стало. С тех пор частенько пользуюсь этим вот методом редактуры по-глазычевски, когда все прочие не спасают.
А теперь вот умер Вячеслав Леонидович.
Блин. Против смерти всегда нет слов.
Вячеслав Леонидович Глазычев показывал свои фотографии, и вдруг на одной из них - он же, но молодой совсем, в вдв-шной форме.
- А вы в фонтане купаетесь в профильный день? - спросил я.
И великий этот человек, который за словом в карман обычно не лез, почему-то вдруг по-детски застеснялся, и сказал не без грусти:
- Нет.
Чувствовалось, что вообще-то, конечно, купаться в фонтане и он бы не прочь, но вот бремя профессорства...
А еще как-то я сидел поздно вечером в редакции и терзал какой-то текст для одного, не существующего теперь, бумажного журнала. Текст не хотел влезать на отведенные ему полосы. Я уже вырезал все, что мог - украшения, эпитеты, вводные слова. Оставался только обглоданный смысла скелет. И все равно - длинно. Я очень злился.
Подошел Вячеслав Леонидович.
- Что за проблема?
Я изложил.
- А сейчас мы его! - он сел за компьютер и просто вычеркнул каждый второй абзац.
- Поверьте, хуже не стало, - сказал Глазычев.
Я прочитал. И, кстати, да. Хуже не стало. С тех пор частенько пользуюсь этим вот методом редактуры по-глазычевски, когда все прочие не спасают.
А теперь вот умер Вячеслав Леонидович.
Блин. Против смерти всегда нет слов.