ПИТЕР
Выхожу на Невский - навстречу люди.
Это было всегда и, наверно, будет.
Я один из них, и хвастаться нечем:
Кто есть часть толпы, тот расчеловечен.
Мы змеимся вперёд, к очагам культуры,
Я чешуйка этой змеиной шкуры.
Обвиваем кольцами Исаакий,
Кто года считает по ним, кто знаки.
Наконец, меня отпускает Каа.
В десять вечера свет уже вполнакала.
Петербургские сумерки не снаружи -
Непонятно как проникая в души,
Остаются там ещё две недели...
Или месяц...
Полгода, на самом деле.
Всё о’кей, говорю себе, всё в порядке.
И полгода рифмую потом в тетрадке.
Здесь не помнят, что делать с адреналином.
Здесь тоска считается лёгким сплином.
Здесь пропитан Бродским любой эпитет.
Я сижу в кофейне, мой кофе выпит.
08.05.19
Это было всегда и, наверно, будет.
Я один из них, и хвастаться нечем:
Кто есть часть толпы, тот расчеловечен.
Мы змеимся вперёд, к очагам культуры,
Я чешуйка этой змеиной шкуры.
Обвиваем кольцами Исаакий,
Кто года считает по ним, кто знаки.
Наконец, меня отпускает Каа.
В десять вечера свет уже вполнакала.
Петербургские сумерки не снаружи -
Непонятно как проникая в души,
Остаются там ещё две недели...
Или месяц...
Полгода, на самом деле.
Всё о’кей, говорю себе, всё в порядке.
И полгода рифмую потом в тетрадке.
Здесь не помнят, что делать с адреналином.
Здесь тоска считается лёгким сплином.
Здесь пропитан Бродским любой эпитет.
Я сижу в кофейне, мой кофе выпит.
08.05.19