Утром Кузякин вскочил с напрягом. Он помнил, что в шесть утра вступает в действие указ об отстреле, поэтому он на всякий случай засунул в рукав полушубка нунчаки. Он не хотел никого убивать - только для обороны. С сегодняшнего утра каждый гражданин республики получал право убить троих людей без всякого за то наказания, чиновники посчитали, что это укрепит правопорядок.
На конечной остановке автобуса было пока тихо. Заходить в дверь инженер не торопился - выносили трупы. Увидев, что в числе прочих выносят кондукторшу, Кузякин понял, что надо топать на маршрутку. Он еще успел услышать, как водитель сказал по матюгальнику, что автобус дальше не идет, и последующий за этим звук выстрела в лобовое стекло.
На работе все двери были заперты изнутри. Прокравшись к себе в каморку, Кузякин полез в инет, чувствуя, что всё в стране должно встать на дыбы. Так и есть, возле дома правительства бесновалась толпа жаждущих убить по три депутата - и они прорвались. Кузякин понял, что отменять указ уже некому.
Выскочив на улицу, он затарился ящиком водки и ринулся домой.
- Устаканится, - пробормотал Кузякин, выволакивая из лоджии мешок с картошкой.
идею напела
korishna