Дорогая Елена Сергеевна
А вам приходилось доводить учителей до слёз? Я своих доводил до инфаркта. Делал это непринуждённо, с улыбкой. Перепало страданий всем без исключения учителям, но некоторых из них я помню и сегодня.
Географичку хотело половина класса. Хоть она и была совершенной плоскодонкой и некрасива на лицо, она была молода и носила короткие платья. Почти всем этого хватало. А меня, видите ли, бесило, что она глупа, как пробка. Когда я её доводил, она начинала драться. Тонкой указкой по пальцам. Меня бить почему-то опасалась, хуячила попавших под руку.
Наш директор школы романа с географичкой не имел. Потому что наш директор - неприятная лысая женщина в пышном парике. Переживала исключительно на тему: все ли сдали деньги на столовую? Повезло ей с временами, слово выборы было пустым звуком.
Химичка натурально отпивалась каплями после уроков. Признаюсь, там было серьёзно, я действовал намеренно и последовательно. Дело в том, что мне до чертиков нравилась химия, я дома какие-то книжки по ней читал, сам себе задачи решал. А эта красотка с густым налётом нафталина решила, что она здесь решает: кто отличник, а кто нет. Всю мою высокоинтеллектуальную интригу давила танком похуизма. Знаешь ответ? Три. Всё решил? Три. Ошибка?! Два!
Надо признать, она победила. Меня хватило только на неорганику. Начиная с углерода я забил на химию, и оказавшись на необитаемом острове не смогу сделать спирт. Но это мелочи. Главное: я Марию Тимофеевну и сейчас ведь помню, а она меня наверняка нет. Потому что мёртвая наверно
Белкин не считается. Его мы доводили, как друга, воевали на равных. И он нам так же по-детски отвечал. То шесть двоек в ряд в журнале выставит, то из класса убежит. Но он всегда возвращался. И двойки всегда исправлял. Потому что человек хороший и Учитель от бога. Не то что историк, мы его звали Убогий. Он всегда убегал к директору и пытался уволиться. Но та ему не разрешала.
Надо заметить: при всей своей мягкотелости и гнилости, Убогий смог дотянуть до конца моей школы.
Не то, что военрук, ггг. Он обещал сделать из нас настоящих мужчин. Настоящие мужчины, по его мнению, это ребята из столярного ПТУ неподалёку. Он у этих ребят тоже НВП преподавал. Решил, наверно, все деньги на свете сразу заработать. Только способ странный выбрал. Но оно и неудивительно, человек всё-таки из самолёта на полном ходу выпал.
Военрук сказал, что вас уроками про войну не пронять. Лучше будем вместо НВП полосу препятствий проходить. Как выяснилось позднее, настоящая полоса препятствий - это заставить нас в физкультурную форму переодеться. За те пару месяцев, что этот лётчик со сбитым прицелом провёл среди нас, так он эту полосу и не прошёл.
И только учителя рисования и пения всегда были вне опасности. Их кровь мне неподвластна. Чего не умею - того не умею.
Географичку хотело половина класса. Хоть она и была совершенной плоскодонкой и некрасива на лицо, она была молода и носила короткие платья. Почти всем этого хватало. А меня, видите ли, бесило, что она глупа, как пробка. Когда я её доводил, она начинала драться. Тонкой указкой по пальцам. Меня бить почему-то опасалась, хуячила попавших под руку.
Наш директор школы романа с географичкой не имел. Потому что наш директор - неприятная лысая женщина в пышном парике. Переживала исключительно на тему: все ли сдали деньги на столовую? Повезло ей с временами, слово выборы было пустым звуком.
Химичка натурально отпивалась каплями после уроков. Признаюсь, там было серьёзно, я действовал намеренно и последовательно. Дело в том, что мне до чертиков нравилась химия, я дома какие-то книжки по ней читал, сам себе задачи решал. А эта красотка с густым налётом нафталина решила, что она здесь решает: кто отличник, а кто нет. Всю мою высокоинтеллектуальную интригу давила танком похуизма. Знаешь ответ? Три. Всё решил? Три. Ошибка?! Два!
Надо признать, она победила. Меня хватило только на неорганику. Начиная с углерода я забил на химию, и оказавшись на необитаемом острове не смогу сделать спирт. Но это мелочи. Главное: я Марию Тимофеевну и сейчас ведь помню, а она меня наверняка нет. Потому что мёртвая наверно
Белкин не считается. Его мы доводили, как друга, воевали на равных. И он нам так же по-детски отвечал. То шесть двоек в ряд в журнале выставит, то из класса убежит. Но он всегда возвращался. И двойки всегда исправлял. Потому что человек хороший и Учитель от бога. Не то что историк, мы его звали Убогий. Он всегда убегал к директору и пытался уволиться. Но та ему не разрешала.
Надо заметить: при всей своей мягкотелости и гнилости, Убогий смог дотянуть до конца моей школы.
Не то, что военрук, ггг. Он обещал сделать из нас настоящих мужчин. Настоящие мужчины, по его мнению, это ребята из столярного ПТУ неподалёку. Он у этих ребят тоже НВП преподавал. Решил, наверно, все деньги на свете сразу заработать. Только способ странный выбрал. Но оно и неудивительно, человек всё-таки из самолёта на полном ходу выпал.
Военрук сказал, что вас уроками про войну не пронять. Лучше будем вместо НВП полосу препятствий проходить. Как выяснилось позднее, настоящая полоса препятствий - это заставить нас в физкультурную форму переодеться. За те пару месяцев, что этот лётчик со сбитым прицелом провёл среди нас, так он эту полосу и не прошёл.
И только учителя рисования и пения всегда были вне опасности. Их кровь мне неподвластна. Чего не умею - того не умею.