October 23, 2002
Моя жизнь это тоннель, обклеенный твоими фотографиями,- говорил он
Я отвечала: Только живи!
День был обычный для 23 октября: мрачный, холодный и дождливый. Он поехал забирать со штрафстояки нашу любимую MAZDA-XEDOS6, она простояла там несколько дней пока все не утрясли с бумагами. Я должна была ехать с ним, но возникли какие-то неотложные дела и пришлось остаться в офисе. Когда все сотрудники ушли на обед, я ненадолго задремала прямо за столом. Меня разбудил звонок мобильного, который он случайно забыл. Вызывал парень, с которым они поехали забирать машину. Беру трубку- звонок срывается. Перезваниваю - снова срывается. Через пару минут снова звонок:
- Аня, приезжай - Вова разбился!
- Что с ним?
- Приезжай…
Отбой вызова.
Выхватив на ходу пальто и засунув ноги в ботинки, бегу к ближайшей проезжей части. Комичное, должно быть, я представляла зрелище… не покрытая в ливень, в джинсовом пальто с искусственным мехом, белой водолазке на 5 см не достающей до драных клешонных джинцев… и красных ботинках на 20 сантиметровой платформе, безумно тяжелых, килограмма по 2 каждый… при всей своей спортивной подготовке я бежала как во сне, когда ноги ватные, благо недалеко. Выбегаю на середину дороги вся мокрая, нараспашку, машины от меня шарахаются (у нас вообще не принято голосовать). Одновременно постоянно пытаюсь дозвониться, что бы понять, что случилось и куда ехать. В конце-концов остановилась Газель - ну что ж выбора не было.… По дороге заехали, сняли кассу на заправке - других денег у меня не оказалось… Наконец-то мне пришло сообщение куда ехать… Мы ехали на место аварии… Не было медленнее машины - чем та Газель, не было медленнее капель стекающих по стеклу и медленнее дворников их стирающих. Казалось, что сердце заменило мозг, тaк оно отдавалось в голове, а дыхание стало отвратительно коротким, воздуха не хватало.
Машин на месте аварии собралось много и газелист, не разобрав, остановился метров за 50 до места. Я не попросила его подъехать, а побежала по скользкой грязи к тому, что осталось от машины… Он сидел в ней, опустив голову и руки, лицо приобрело желтоватый оттенок, стекала слюна….
Я закричала
Не помню что и как долго, но когда я очнулась- поняла что на нас все смотрят, переговариваются и звонят по телефонам знакомым сообщить новость.
Люди! Он же умер! А вы стоите и пялитесь, как будто он сейчас оживет, или душа начнет отделяться от тела и вы запечатлите это в свое памяти, а может вы ждали, когда приеду я и устрою продолжение шоу «Смерть на обочине»?
Так меня, суцуко, это вставило.
Я заорала:
-НЕ сметь никому звонить! На хуй посторонних!
Подобрала пальто, которое потеряла когда бежала, и накинула на голову своему любимого мужчине, что бы скрыть от посторонних глаз. Вдохнула и начала раздавать указания всем этим взрослым дядям, не знающим что делать:
-Ты найди микроавтобус, что бы отвезти Вову в морг. (Гаишники вызвали труповоз: козел с открытым прицепом… я его, естественно, отправила)
-Ты вызывай эвакуатор. (Машину практически переломило пополам: удар пришелся в стойку пассажирской двери и машина въехала в салон, потом отбросило и она стояла рядом, ее водитель умывался кровью. Салон Мазды по ширине стал сантиметров 40)
Гаи оформляло документы, эвакуатор приехал, нашли микроавтобус… а я ходила вдоль дороги туда-сюда, думая как мне сообщить его родителям… отец лежит на подготовке к шунтированию, весь обколотый лекарствами, мать с ним… или нет, может у родственников… Поняв, что не имеет значения, когда я позвоню: минутой раньше или позже, все равно мне придется это сделать… До сих пор в ушах стоит крик его матери. Для этой боли нет слов. Ей в 100 крат хуже, чем мне, я это понимала…
Когда Вову положили в машину что бы отвезти в морг, я села рядом. Все отвернулись - не в силах видеть, а я гладила его прекрасные, начинающие уже остывать пальцы, его лицо так долго бывшим моим, я закрыла его глаза, в которых его уже не было, теперь он как будто спал, абсолютно спокойно, еще теплый и мягкий… из уголка его глаза скатилась слеза… я не плакала, а просто смотрела и прикасалась, понимая, что вижу его таким последний раз.
Машина остановилась, все вышли, дав мне проститься… я обняла его, поцеловала тихонечко в губы и вышла:
- Ничего не изменишь. ЕГО БОЛЬШЕ НЕТ.
PS: После его смерти осталось двое малолетних детей, его сестра, носящая в тот момент ребенка, его родители, по сей день безутешные и скорбящие, я, потерявшая себя на несколько лет
Давя на газ, думай о тех, кто останется… остающимся всегда труднее уходящих…