(no subject)
В начале 1990-х Дельфин читал рэп, в конце 1990-х - семплировал Тори Эймос и Sonic Youth на своем программном, жестком и честном альбоме «Глубина резкости», который и сейчас звучит, словно был записан вчера. В 2004-м выпустил нежданный альбом «Звезда», тихий и нежный, в котором от былого анфан-террибля, казалось, не осталось и следа; еще через три года - совсем другой диск «Юность», страшный, холодный, дискомфортный, с обнаженной мальчишеской лирикой, заключенной в суровые цепи колдвейва... Дельфин - пожалуй, рекордсмен здешней поп-музыки по количеству крутых виражей, которые за долгие годы проделала его карьера; артист, которого ценишь не только за песни сами по себе и даже не за идеальное попадание в нерв времени, но главным образом, за поистине уникальную творческую непредсказуемость - с таким не соскучишься. И вот что еще важно: что бы он ни делал - это все всерьез и по-настоящему, без заламывания рук, без пустых шутовских гримас; каждое отдельное выступление по-прежнему выстрадано им, прожито будто бы в последний раз. Самый пронзительный песнописец на одной шестой части суши - каждый концерт, как последний.(с)
*INLOVE*
*INLOVE*