Как я покупал у государства клочок заброшенной земли-2
В некотором роде предыстория здесь.
Решил таки я присоединить к своему деревенскому участку 4 сотки муниципальной земли на задах огорода. Честно говоря, мне эти 4 сотки нахрен не впёрлись, но тут взыграли мои наполеоновские планы по расширению маленькой домашней рыбной фермы. Мой потраченный алкоголем, куревом и политическим лавированием (по работе) мозг решился выстроить эдакий каскад маленьких домашних рыбных ферм. Здесь вот, например, растут карповые. Каскадом ниже - осетровые. Еще ниже - какая-нибудь креветка Розенберга.... И вся эта хрень функционирует на единой системе водообеспечения и водоподготовки, которой, необходим соответствующий рельеф - как раз эти драные 4 сотки!
Ну, ладно, в сентябре 19-го года смотрался в районную администрацию. Начальница управления по земельным отношениям как-то сразу ко мне расположилась.
- Законных оснований для отказа у нас нет, - говорит, - так что приступайте к процедурам.
А они, эти процедуры, такие. Как желающий увеличить свою латифундию за счет этих 4 соток, я должен провести кадастровые работы, поставить эти сотки на учет в Росреестре, а затем их выкупить у государства по кадастровой стоимости без торгов на аукционе с 50-процентной скидкой.
- Таков закон! - резюмировала начальница управления по земельным отношениям.
Прежде чем попасть к начальнице, я случайно забрёл в общий кабинет клерков этого управления. Сплошные девчонки - мал мала меньше и радующиеся любому, кто к ним заглянет и разнообразит постылую мелкочиновничью жизнь приколами и прибаутками. Ну, а как таких девчонок не подначить и не рассмешить!
Так вот, после начальницы они рассказали в деталях, какие мне предстоят процедуры с выкупом этой земли, которые иначе, чем острым и остро прогрессирующим геморроем не назовешь. Короче, покинув моих девчонок, я тут же зашел в частную кадастровую контору, и, подписав с ней договор, перевёл весь этот геморрой на неё. Это было здравое решение. Когда по окончании всех процедур они вручили мне увесистую пачку бумаг, за каждым листочком из которой надо было бегать по инстанциям, я ни на секунду не пожалел о потраченных за услуги 30 тысячах рублей!
Кадастровые работы контора провела в октябре 19-го, а в ноябре этого же года документы поступили в местное отделение Росреестра. Присоединенные к моим соткам 4 государственные сотки вместе с моим участком превратились во вновь образованный участок, и формально я перестал быть собственником своей земли. Всё правильно: вновь образованный участок, в составе которого твоя земля, и кусок ещё не твоей, в итоге ничейный вообще! В моем личном кабинете Росреестра даже появилось сообщение: вот была у меня земля под таким-то кадастровым номером, а теперь её нет! Она, конечно, появится, но прежде вновь образованный участок должен быть поставлен на кадастровый учёт.
Процедура постановки земли на кадастровый учет в местном отделении Росреестра длилась... почти полтора года. Полтора года, Карл! Это при том, что глава Росреестра в это время врал Путину, что нынче все формальности выполняются в месячный срок! Теперь я понимаю, почему в деревнях вообще не занимаются этой хреновиной. Мало того, что ошалеешь обивать пороги и тратить деньги, а потом еще жди полтора года, когда государство признает твою собственность юридически! На самом деле это серьезный момент при купле-продаже деревенских халуп с прадедовскими бумагами и прилегающими бурьянами! По закону без кадастрового учета вообще невозможны манипуляции с сельской недвижимостью. Поэтому быстро купить или быстро продать - шиш с маслом! Ну, и государству, соответственно, тот же шиш в виде не поступающего налога на недвижимость. Копеечного по сути, но немаленького в масштабах страны и в потрясающем масштабе неокадастренных подворий!
Впрочем, в моем случае полуторагодовое почесывание Росреестром своей чугуной задницы ещё ничего не значило. Вновь образованный участок хоть и был поставлен на кадастровый учёт, у него не было кадастровой оценки, что тоже должен делать Росреестр. Нет кадастровой оценки, стало быть, местная власть не может мне продать присоединенные 4 сотки. Благо, эта петрушка в Росреестре длилась всего месяца три. Наконец, администрация выкатила мне счёт - без малого 70 тысяч рублей с учетом 50-процентной скидки, которые я оплатил в тот же день. Теперь дело за малым - оформить, наконец, мой участок и присоединенные 4 сотки юридически, чем третий месяц занимается кадастровая контора, с которой я заключил договор. Сколько этот вопрос вновь будет мурыжить Росреестр - не знаю и знать не хочу. Проблема - привести в порядок драные 4 сотки.
На них, надо сказать, нельзя смотреть без слёз - как и на многие другие ничейно-муниципальные земли. Бурьян, кустарники, борщевики - это ерунда. Не ерунда - двухметровые глиняные бугры и овраги, оставшиеся, видимо, от колхозного прошлого этих соток.
Я пытался с месяц одолеть хотя бы один бугор с помощью мотоблока, снабженного всем, какое только есть, навесным оборудованием. И понял, что скорее помру, чем одолею.
Благо, сегодня поутру у калитки нарисовались три таджика:
- Дядя, работа есть?
- А какая работа вам нужна?
- Мы можем строить дома, забор ставить, землю копать.
Землю копать? Тогда заходите.
Зашли, осмотрели мои бугры на четырех сотках, сели под березой совещаться. Хоть они и представились таджиками, но говорили по-узбекски. Решали, сколько с меня содрать - побольше или по-божески.
Я тем временем спросил: чем же они землю собрались копать, если пришли с пустыми руками?
- Дядя, но у вас же лопаты есть?
- Конечно, есть. А еще есть мотоблок. С мотоблоком умеете обращаться?
Оказалось, что им и эта техника по плечу. Главное показать, как её запустить.
Наконец, когда пришло время торга за предстоящую работу, я перешел на узбекский язык, вогнав таджиков в ступор:
- Говорите, что таджики, а разговариваете по-узбекски. Почему?
- Вы понимаете по-узбекски? - удивились таджики
- А что здесь такого? Вот по-таджикски не понимаю, кроме матерных слов.
- Но вы совсем на узбека не похожи, откуда знаете язык?
- А вы откуда знаете?
Оказалось, они жители узбекских анклавов в некогда Ленинабадской области Таджикистана, ныне Ходжентской. Да и хватка у них не таджикская:
- Дядя, вы мотоблок продаёте?
- На что он вам?
- В Таджикистан отправим, картошку сажать
- Мотоблок? В Таджикистан? Там нет мотоблоков?
- Есть, но очень дорого. А у нас отсюда фура в Таджикистан ходит, могут отвезти.
- Что ещё возят?
- Машины возят. Мы хотим "Опель" из Германии купить, говорят, там дешево. Можете помочь?
И практически без перехода:
- Дядя, у вас есть еда? Мы сегодня даже не завтракали.
По узбекским традициям работников кормят, предваряя это чаем, понятное дело, не пустым. У меня была буханка дарницкого хлеба, которую я нарезал крупными кусками, какие-то конфеты, оставленные женой. В морозильнике - огромная утка, которую ещё осенью принес мой деревенский друг старик Михалыч. Пока чай и болтовня за ним, из утки я соорудил "урдак-шурпу", только затем мы, наконец, приступили к торгу.
Таджикские узбеки запросили 20 тысяч. Я сказал - 10, понимая, конечно, что этого мало. Но для узбеков поторговаться - своеобразный вид спорта. Не зря у них говорят: "Дурак тот, кто пошел на базар и ничего не купил. Но дважды дурак тот, кто купил, не торгуясь".
Сошлись на 15 тысячах, хотя потом я всё же накинул ещё пару.
Жене скажу, что сам распахал бугры. Пусть ценит меня ещё больше)).
Решил таки я присоединить к своему деревенскому участку 4 сотки муниципальной земли на задах огорода. Честно говоря, мне эти 4 сотки нахрен не впёрлись, но тут взыграли мои наполеоновские планы по расширению маленькой домашней рыбной фермы. Мой потраченный алкоголем, куревом и политическим лавированием (по работе) мозг решился выстроить эдакий каскад маленьких домашних рыбных ферм. Здесь вот, например, растут карповые. Каскадом ниже - осетровые. Еще ниже - какая-нибудь креветка Розенберга.... И вся эта хрень функционирует на единой системе водообеспечения и водоподготовки, которой, необходим соответствующий рельеф - как раз эти драные 4 сотки!
Ну, ладно, в сентябре 19-го года смотрался в районную администрацию. Начальница управления по земельным отношениям как-то сразу ко мне расположилась.
- Законных оснований для отказа у нас нет, - говорит, - так что приступайте к процедурам.
А они, эти процедуры, такие. Как желающий увеличить свою латифундию за счет этих 4 соток, я должен провести кадастровые работы, поставить эти сотки на учет в Росреестре, а затем их выкупить у государства по кадастровой стоимости без торгов на аукционе с 50-процентной скидкой.
- Таков закон! - резюмировала начальница управления по земельным отношениям.
Прежде чем попасть к начальнице, я случайно забрёл в общий кабинет клерков этого управления. Сплошные девчонки - мал мала меньше и радующиеся любому, кто к ним заглянет и разнообразит постылую мелкочиновничью жизнь приколами и прибаутками. Ну, а как таких девчонок не подначить и не рассмешить!
Так вот, после начальницы они рассказали в деталях, какие мне предстоят процедуры с выкупом этой земли, которые иначе, чем острым и остро прогрессирующим геморроем не назовешь. Короче, покинув моих девчонок, я тут же зашел в частную кадастровую контору, и, подписав с ней договор, перевёл весь этот геморрой на неё. Это было здравое решение. Когда по окончании всех процедур они вручили мне увесистую пачку бумаг, за каждым листочком из которой надо было бегать по инстанциям, я ни на секунду не пожалел о потраченных за услуги 30 тысячах рублей!
Кадастровые работы контора провела в октябре 19-го, а в ноябре этого же года документы поступили в местное отделение Росреестра. Присоединенные к моим соткам 4 государственные сотки вместе с моим участком превратились во вновь образованный участок, и формально я перестал быть собственником своей земли. Всё правильно: вновь образованный участок, в составе которого твоя земля, и кусок ещё не твоей, в итоге ничейный вообще! В моем личном кабинете Росреестра даже появилось сообщение: вот была у меня земля под таким-то кадастровым номером, а теперь её нет! Она, конечно, появится, но прежде вновь образованный участок должен быть поставлен на кадастровый учёт.
Процедура постановки земли на кадастровый учет в местном отделении Росреестра длилась... почти полтора года. Полтора года, Карл! Это при том, что глава Росреестра в это время врал Путину, что нынче все формальности выполняются в месячный срок! Теперь я понимаю, почему в деревнях вообще не занимаются этой хреновиной. Мало того, что ошалеешь обивать пороги и тратить деньги, а потом еще жди полтора года, когда государство признает твою собственность юридически! На самом деле это серьезный момент при купле-продаже деревенских халуп с прадедовскими бумагами и прилегающими бурьянами! По закону без кадастрового учета вообще невозможны манипуляции с сельской недвижимостью. Поэтому быстро купить или быстро продать - шиш с маслом! Ну, и государству, соответственно, тот же шиш в виде не поступающего налога на недвижимость. Копеечного по сути, но немаленького в масштабах страны и в потрясающем масштабе неокадастренных подворий!
Впрочем, в моем случае полуторагодовое почесывание Росреестром своей чугуной задницы ещё ничего не значило. Вновь образованный участок хоть и был поставлен на кадастровый учёт, у него не было кадастровой оценки, что тоже должен делать Росреестр. Нет кадастровой оценки, стало быть, местная власть не может мне продать присоединенные 4 сотки. Благо, эта петрушка в Росреестре длилась всего месяца три. Наконец, администрация выкатила мне счёт - без малого 70 тысяч рублей с учетом 50-процентной скидки, которые я оплатил в тот же день. Теперь дело за малым - оформить, наконец, мой участок и присоединенные 4 сотки юридически, чем третий месяц занимается кадастровая контора, с которой я заключил договор. Сколько этот вопрос вновь будет мурыжить Росреестр - не знаю и знать не хочу. Проблема - привести в порядок драные 4 сотки.
На них, надо сказать, нельзя смотреть без слёз - как и на многие другие ничейно-муниципальные земли. Бурьян, кустарники, борщевики - это ерунда. Не ерунда - двухметровые глиняные бугры и овраги, оставшиеся, видимо, от колхозного прошлого этих соток.
Я пытался с месяц одолеть хотя бы один бугор с помощью мотоблока, снабженного всем, какое только есть, навесным оборудованием. И понял, что скорее помру, чем одолею.
Благо, сегодня поутру у калитки нарисовались три таджика:
- Дядя, работа есть?
- А какая работа вам нужна?
- Мы можем строить дома, забор ставить, землю копать.
Землю копать? Тогда заходите.
Зашли, осмотрели мои бугры на четырех сотках, сели под березой совещаться. Хоть они и представились таджиками, но говорили по-узбекски. Решали, сколько с меня содрать - побольше или по-божески.
Я тем временем спросил: чем же они землю собрались копать, если пришли с пустыми руками?
- Дядя, но у вас же лопаты есть?
- Конечно, есть. А еще есть мотоблок. С мотоблоком умеете обращаться?
Оказалось, что им и эта техника по плечу. Главное показать, как её запустить.
Наконец, когда пришло время торга за предстоящую работу, я перешел на узбекский язык, вогнав таджиков в ступор:
- Говорите, что таджики, а разговариваете по-узбекски. Почему?
- Вы понимаете по-узбекски? - удивились таджики
- А что здесь такого? Вот по-таджикски не понимаю, кроме матерных слов.
- Но вы совсем на узбека не похожи, откуда знаете язык?
- А вы откуда знаете?
Оказалось, они жители узбекских анклавов в некогда Ленинабадской области Таджикистана, ныне Ходжентской. Да и хватка у них не таджикская:
- Дядя, вы мотоблок продаёте?
- На что он вам?
- В Таджикистан отправим, картошку сажать
- Мотоблок? В Таджикистан? Там нет мотоблоков?
- Есть, но очень дорого. А у нас отсюда фура в Таджикистан ходит, могут отвезти.
- Что ещё возят?
- Машины возят. Мы хотим "Опель" из Германии купить, говорят, там дешево. Можете помочь?
И практически без перехода:
- Дядя, у вас есть еда? Мы сегодня даже не завтракали.
По узбекским традициям работников кормят, предваряя это чаем, понятное дело, не пустым. У меня была буханка дарницкого хлеба, которую я нарезал крупными кусками, какие-то конфеты, оставленные женой. В морозильнике - огромная утка, которую ещё осенью принес мой деревенский друг старик Михалыч. Пока чай и болтовня за ним, из утки я соорудил "урдак-шурпу", только затем мы, наконец, приступили к торгу.
Таджикские узбеки запросили 20 тысяч. Я сказал - 10, понимая, конечно, что этого мало. Но для узбеков поторговаться - своеобразный вид спорта. Не зря у них говорят: "Дурак тот, кто пошел на базар и ничего не купил. Но дважды дурак тот, кто купил, не торгуясь".
Сошлись на 15 тысячах, хотя потом я всё же накинул ещё пару.
Жене скажу, что сам распахал бугры. Пусть ценит меня ещё больше)).