Моховая. Отсебятина.
То, что студентов МГУ не забирали с факультетов с 30-х годов прошлого века вплоть до сегодняшнего дня, это, конечно, неправда. Забирали запросто.
Без малого 20 лет назад, в январе 1992 года меня и моих сокурсников по истфаку пришли забирать прямо в лингафонный кабинет 2 Гуманитарного корпуса на Ленгорах. Нас, совсем молодых ребят, только что сдавших свою первую сессию, несмотря на все наши возражения, негодование и протесты, решительно загрузили в милицейский бобик и доставили в знаменитое 6-е отделения, которое базировалось в цоколе Главного здания МГУ. Тогда, 20 лет назад, насчёт нашей дальнейшей судьбы никто не питал иллюзий: нам грозило отчисление.
Тогда мне было тоже очень стыдно. Правда, с одним исключением - мне было стыдно за себя за своих товарищей. Стыдно потому, что мы не нашли лучшего места на всех Ленгорах, чем лингафонный кабинет, чтобы пить водку.
Мне, к слову, до сих пор немного стыдно за ту историю, которая, к счастью, благополучно закончилась лишь небольшим штрафом по месту жительства.
Зато одна из немногих по-настоящему бесценных для меня вещей, которой я по-настоящему горжусь и буду гордиться, покуда я не подружусь со стариком Альцгеймером, - это мой диплом и великая честь именовать себя выпускником МГУ имени Ломоносова. И сегодня для меня также было великой честью узнать, что я учился в одном ВУЗе с людьми, которые не побоялись задать свои собственные вопросы человеку, похожему на президента.
Без малого 20 лет назад, в январе 1992 года меня и моих сокурсников по истфаку пришли забирать прямо в лингафонный кабинет 2 Гуманитарного корпуса на Ленгорах. Нас, совсем молодых ребят, только что сдавших свою первую сессию, несмотря на все наши возражения, негодование и протесты, решительно загрузили в милицейский бобик и доставили в знаменитое 6-е отделения, которое базировалось в цоколе Главного здания МГУ. Тогда, 20 лет назад, насчёт нашей дальнейшей судьбы никто не питал иллюзий: нам грозило отчисление.
Тогда мне было тоже очень стыдно. Правда, с одним исключением - мне было стыдно за себя за своих товарищей. Стыдно потому, что мы не нашли лучшего места на всех Ленгорах, чем лингафонный кабинет, чтобы пить водку.
Мне, к слову, до сих пор немного стыдно за ту историю, которая, к счастью, благополучно закончилась лишь небольшим штрафом по месту жительства.
Зато одна из немногих по-настоящему бесценных для меня вещей, которой я по-настоящему горжусь и буду гордиться, покуда я не подружусь со стариком Альцгеймером, - это мой диплом и великая честь именовать себя выпускником МГУ имени Ломоносова. И сегодня для меня также было великой честью узнать, что я учился в одном ВУЗе с людьми, которые не побоялись задать свои собственные вопросы человеку, похожему на президента.