ОБ ОФИЦЕРАХ
ОБ ОФИЦЕРАХ
Честь имеем?..
Сегодня в армии беспрестанно вспоминают об офицерской чести. Но ведь честь офицера - это отработанная система поступков, а не разговоров. И судят о ней по поступкам, поскольку с мундиром честь не выдается. Честь надо заслужить - иного просто не дано…
В ХХ веке русская армия сменила четыре прилагательных. Она была царской, Красной, Советской и русской. Основные задачи ее оставались вроде бы прежними, однако сущность изменилась до неузнаваемости. Армия России царской относится к армии современной, как реальный исторический персонаж к актерскому его воплощению. Все теперь иначе - психологически и морально, этически и эстетически.
То есть, по всему спектру, именуемому культурой. Для наглядности приведу несколько характерных примеров.
Во время Первой мировой войны в юнкерские училища пришло множество молодых людей, имевших за плечами городские училища (образовательный ценз был снижен).
Новых юнкеров легко вычисляли по одной примете: они не ставили на место стул, заканчивая обед. Количество разбросанных по столовой стульев точно соответствовало количеству вновь поступивших молодых мещан.
Офицерам запрещалось курить на улицах. Курить можно было, либо взяв извозчика, либо в ресторане или кафе, входивших в число тех, которые офицерам разрешено было посещать в данном городе.
Офицер никогда не садился в общественном транспорте, каким бы усталым он себя ни чувствовал. Для офицера это было так же недопустимо, как спать или зевать в людном месте. Офицер не имел права напиваться в общественных местах, завязывать случайные знакомства. О матерщине и речи не могло быть. Он был обязан представить Офицерскому собранию даму, на которой намеревался жениться, свадьба могла состояться только в том случае, если командир полка давал свое согласие. Под русскими знаменами исстари служили люди разных национальностей, наречий и конфессий. Служебным языком всегда был русский, разговорным, для офицеров, разумеется - французский. Но не это было главным. Главным и безусловным был абсолютный интернационализм, говоря современным языком. Все нации - как и все конфессии - равно и уважались. Во второй половине девятнадцатого века решительно не воспринимался антисемитизм. Он рассматривался - что, кстати, вполне естественно - как привнесение обывательских настроений в офицерский корпус. А это являлось не просто дурным тоном, но и знаком плохого воспитания. Если офицер нарушал эти неписаные правила поведения, его ожидал бойкот офицерского собрания, а если не делал выводов, то и весьма неприятный разговор с командиром.
Кроме правил поведения, существовали и законы службы. Не Уставы, а неписанные законы, которыми руководствовались офицеры чуть ли не со времен Отечественной войны 1812 года. Одним из основных законов службы являлось здоровье нижних чинов. Если в части, которой командовал офицер, погибал солдат, офицера ожидало разбирательство полковой или дивизионной комиссии. Ее выводы могли быть для офицера весьма плачевными: если солдат умирал от отравления, не говоря уже о побоях, нерадивого командира ожидал суд офицерской чести и, как правило, увольнение из армии.
Вторым по значимости было безусловное уважение противника, кем бы он ни был. Особенно это проявлялось во времена кавказских войн - вспомните восхищение мужеством и благородством горцев, которым пронизано все творчество Лермонтова, Толстого, Бестужева-Марлинского и даже Пушкина. Шашками, которыми через посредников награждал наиболее смелых русских офицеров Шамиль, гордились больше орденов. Такие шашки получили, к примеру, генерал Дмитрий Скобелев и знаменитый на весь Кавказ «Барс Львович» - еврей из кантонистов, личной отвагой выслуживший генеральский чин.
Уместно вспомнить, что государь Александр II лично вернул саблю плененному Шамилю, определил ему местом жительства особняк в Калуге, который охранялся верными мюридами Шамиля. А детей вождя восставшего Кавказа послал учиться в Академию Генерального Штаба Русской Армии - младший сын великого повстанца стал героем Русско-турецкой войны 1877-1878 гг.
Так толковало честь офицера русское офицерство. Это восприняли и командиры Красной Армии. Даже водку офицеры не пили, разве только по праздникам.
Что же с нами произошло? Почему после Великой Отечественной войны резко изменился нравственный климат в нашей армии? Почему он не перешел из армии Красной в армию Советскую, а затем и в современную? Как случилось, что армия победителей растеряла нравственный багаж своих предков? Ведь в старой русской армии какой-нибудь Макашов, невежественный и хамоватый, не только не стал бы генералом, но вообще всю свою службу проходил бы в денщиках.
Еще существовала честь мундира. Это выражение всегда означало честь полка: оно родилось, когда каждый род войск имел свою форму, свой мундир, честь которого обязан был защищать. Этим и объясняется заметное число дуэлей в Русской армии прошлого века.
Современным офицерам куда труднее служить, нежели столетие назад. Нет защиты социальной кольчуги, потому что они - не дворяне. Нет льгот, которые имелись в те времена (офицер имел право испросить годичный отпуск для устройства семейных дел). Нет возможности покинуть армию, когда заблагорассудится, потому что нет ни личных имений, ни богатых родственников. А задача прежняя: выковать из солдат броню для защиты отечества.
Сто лет назад русским офицерам было существенно легче. Россия призывала солдат под свои знамена, когда новобранцам исполнялся 21 год. То есть, армия получала взрослого мужчину не только физически развитого и уже закаленного нелегким крестьянским трудом, но и ощутившего себя мужчиной. Рекрут к приходу в армию обладал мужским характером, мужской волей и мужским упорством.
Так же поступали и в СССР после окончания Гражданской войны, исходя не столько из традиций, сколько из целесообразности. Взрослый мужчина легче воспринимает обязательную солдатскую подготовку. Он уже многое умеет, многое понимает, а потому и быстрее проходит тяжелую для юноши адаптацию в армии.
Срок призыва на воинскую службы был сокращен до 19 лет только во время Великой Отечественной войны (деревенскую молодежь призывали с 18). И это легко объяснимо нашими огромными людскими потерями в первые месяцы тяжелейших боев. Однако закон о чрезвычайном для русских традиций призывном возрасте не был отменен после войны, действует и по сей день, и я искренне не понимаю, почему это происходит.
Ведь современная армия оснащена современной техникой, современным оружием, современными средствами связи, что предполагает вполне серьезное, «взрослое» отношение к ним. В какой мере вчерашние школьники, не обладая никаким жизненным опытом, соответствуют этому современному оснащению? Не в этом ли причина многочисленных несчастных случаев в нашей армии? Особенно если учесть, что в армию, как правило, больше всего привлекаются юноши из неблагополучных семей, лишенных мужского воспитания с детства.
Наверняка этот закон о призыве породил чудовищную форму армейского унижения личности: пресловутую «дедовщину». Ее не существовало ни в царской армии, ни в Красной: попробуйте заставить парня, которому 21 год, вычистить пол в казарме с помощью зубной щетки. Он без колебаний предпочтет гауптвахту, потому что побоев любого «деда» не боится - он будет драться за свое достоинство, в отличие он юнца-безотцовщины, который еще не успел стать мужчиной. И его тут же поддержат одногодки. Именно по этой причине никакой «дедовщины» не было в Красной Армии.
Но стоило снизить возрастной ценз призывников, как она появилась. Многие генералы винят журналистов, что критические замечания в адрес армии разрушают всенародную любовь к ней. Но любовью заведуют отнюдь не средства массовой информации, а - девушки. Увы, девичьи глазки отвернулись от господ офицеров, предпочитая, что, кстати, вполне естественно, нормальную жизнь вечному армейскому кочевью. А силой любить не заставишь, и с этим ничего поделать нельзя, потому что за пределами кольцевых дорог начинается русская провинция, быт в которой по-прежнему далек от Москвы, Санкт-Петербурга и Нижнего. Это у американцев, французов и других стран нет таких проблем, потому что их провинция мало чем отличается от столиц. А у нас… Так что заклинания типа «любите офицеров, они - хорошие», увы, просто сотрясение воздухов.
Все эти проблемы мешают нашему офицеру с полной отдачей и внутренним спокойствием заниматься своим служебным делом. И прямой долг государства, не раздувая безмерно армию, всерьез озаботиться сносным существованием ее капитанов и полковников. А вот создать моральный кодекс, именуемый офицерской честью, не способен никто, кроме самих российских офицеров. Это - их задача, и они должны ее решить. Распространять в качестве памятки всем офицерам, особенно генеральского состава! Елена Васильева
Не всё просто
Уважаемая Елена!
Довольно давно (пусть и заочно) знаю Вас как эколога и даже не подозревал, что Ваши интересы простираются и в другие области. Написанная Вами статья дельная, и в целом я с ней согласен. Тем не менее, в ней есть некоторые неточности, вполне объяснимые тем, что о царской армии Вы, конечно, судили лишь по общедоступным письменным источникам, которые сейчас, как правило, ее идеализируют.
В моей семье и по отцовской, и по материнской линии практически все мужчины в ХIХ и начале ХХ века были офицерами царской армии, так что о том, какой она была в реальности, я могу судить не только по книгам. При этом, как ни странно, я могу здесь полагаться не только на семейные предания, но и на прямые свидетельства очевидцев. Дело в том, что одна моя бабушка - дочь войскового старшины (казачье звание, соответствующее подполковнику) - родилась в 1900 году, другая - жена полковника - аж в 1880. К слову, они вообще повидали много интересного - учились в Институте благородных девиц, своими глазами видели «царствующих особ» и т.д., причем обе прожили достаточно долго, чтобы успеть рассказать мне о тех временах. Собственно, кое-что застал даже мой отец (1906 года рождения).
Так вот, о царской армии. Мимоходом замечу, что обычай представлять будущую жену офицерскому собранию в конце XIX - начале XX века носил уже чисто формальный характер. Реально никакого согласия, как правило, не требовалось. Например, мой прадед войсковой старшина Марк Михайлович Жежель, будучи еще младшим офицером, женился на простой казачке, и никто ему и слова не сказал.
Но это так, присказка. Нас ведь с Вами в основном интересуют взгляды и поведение царских офицеров на службе. Так вот, несмотря на то, что, скажем, тот же Жежель вернулся с русско-японской войны «весь красной ниткой прошитый», а во время Гражданской войны в Красной Армии служило больше бывших царских офицеров, чем в Белой, для большинства офицеров интернационализм был не слишком характерен. Очень и очень многие отличались нетерпимостью к «инородцам» и, в особенности, к евреям (в этом смысле Макашов как раз классический царский генерал). Чтобы в этом убедиться, достаточно почитать любую армейскую газету начала прошлого века. Конечно, они выражали официальную линию, но эту линию разделяли достаточно многие.
Чрезвычайно распространено было рукоприкладство в отношении «нижних чинов» - этические нормы того времени это вполне допускали, а командование ничего против не имело, хотя, в отличие от нынешних времен, в распоряжении офицерства было много других средств принуждения. В 1914 году, перед самой войной, мой прадед М. Жежель на окружном офицерском собрании в Тифлисе выступил с докладом «О воспитании бойца», основная идея которого заключалась в том, что солдат тоже человек, к нему надо относиться с уважением и не бить. После доклада группа офицеров на руках вынесла его из зала заседания, а вот наместник князь Воронцов вызвал к себе и сказал, что в принципе должен его арестовать, но так уж и быть, всего лишь снимает с должности главного редактора газеты Кубанского казачьего войска «Кубанский казачий листок» и отправляет в линейную часть. Этот эпизод вроде бы подтверждает мысль о прогрессивности царских офицеров того времени (часть собрания Жежеля поддержала и даже устроила ему овацию), тем не менее, как Вы понимаете, армия - особый организм, и если какие-то взгляды противоречат официальным установкам, они никогда не смогут стать там всеобщими.
Еще один момент, который Вы не затронули, но о котором стоит сказать. Сейчас много (и справедливо) пишут о генеральских дачах, эксплуатации солдат и проч. Но ведь в царской армии все это существовало вполне официально! Обслуживавшие офицеров денщики полагались даже офицерам ротного звена. И если в нашей семье к денщикам все обращались на «вы» и не допускали на кухню, то многие офицерские жены вовсе не отличались такой же деликатностью и нагружали денщиков по полной программе - у тех воинская служба в основном состояла в разнообразных хозработах на благо начальника и его семьи. С этической точки зрения все это считалось нормой.
Так что сказать - вот наш идеал! - тут ни в коей мере нельзя. Были традиции хорошие и были, скажем так, не слишком.
Кстати, о хороших традициях. Я служил офицером в начале 80-х годов и могу сказать, что многое из того, что Вы упомянули в отношении царской армии, соблюдалось и в Советской. По неписаным законам чести офицер должен был вести себя с гражданскими исключительно корректно, уступать место в общественном транспорте, пьяным в общественных местах появляться было недопустимо и т.д. И общество платило военным всеобщим благожелательным отношением - в офицерской форме можно было спокойно расхаживать днем и ночью даже по самым неблагополучным районам.
Несколько слов относительно дедовщины. Готов согласиться, что снижение призывного возраста действительно вызвало здесь негативный эффект. Тем не менее, были и другие факторы. Во время службы в армии мне пришлось профессионально заниматься дедовщиной - я ведь был политработником, и главной задачей являлось, как известно, укрепление воинской дисциплины, а вовсе не политика как таковая. Так вот, по свидетельству тогдашних мэтров в этой области, дедовщина появилась в армии где-то в конце 50-х годов, когда начали призывать судимых (до этого их не призывали). Побороть ее в советское время не смогли (хотя, конечно, масштабы были несопоставимы с нынешними) прежде всего потому, что командир, вскрывший факты «неуставных отношений», сам же и нес за них наказание. Благодаря этому отправить, например, нарушителя под суд было очень и очень сложно.
Что же говорить о нашем времени, когда власти, одной рукой вроде бы восстанавливая гауптвахту (как вообще можно было ее упразднить?), другой уничтожают дисциплинарные батальоны - единственное, чего действительно боялись казарменные хулиганы! Фактически сейчас у командного состава основным и чуть ли не единственным средством воздействия на нарушителей является собственный кулак. Насколько это разлагающе действует на офицерство, думаю, не требует особых пояснений.
Вообще говорить о моральном духе российского офицерства весьма трудно до тех пор, пока оно не перестанет чувствовать себя социальным изгоем. Заработки низкие (по сравнению с советскими временами они с учетом масштаба цен в несколько раз ниже; даже генералы сейчас подрабатывают извозом), жить негде, законных инструментов воздействия на личный состав нет, новая техника в войска не поступает (разрекламированная новая программа вооружения предусматривает поставку всего лишь 300 (!) единиц боевой техники в год; это нормально для каких-нибудь ОАЭ, а для России просто смешно) и т.д. Тем не менее, конечно, надо и в этой тяжелой обстановке оставаться человеком и офицером, не забывая о старых добрых армейских традициях.
С.Б. СКВОРЦОВ,
капитан запаса,
первый секретарь ЦК КПСС
В содержание номера
К списку номеров
Источник: http://www.duel.ru/200632/?32_4_1