О НАШЕМ БРАТСТВЕ
О НАШЕМ БРАТСТВЕ
(Ответ писателю Н. Дружинину)
Позволю себе как обвинённой стороне и прижатому в поединке «к стенке» высказать кое-какие оправдания не так квалифицированно, как делают писатели, но уж как смогу.
О героизме дивизионных боевых подруг в нашем совете ветеранов написаны три объемных книги задолго до этой моей статьи, о чем я уже писал в «Дуэли», № 13, 2002 г. в статье «Ветеран», которую так озаглавил сам редактор. Колонка 2-я, 18-28-е строки снизу. Там написано о трёх книгах (первая издана двумя тиражами). Общий тираж четырёх выпусков - 201 тысяча экземпляров, с суммарным количеством страниц около тысячи, из которых не менее четверти посвящено именно женскому полу. Не мог же я бесконечно повторять описания подвигов, если это раньше меня сделали другие (не скрою, не без моей безвозмездной помощи, так как у них не было времени даже побывать в архиве). А «Дуэль» имеет тираж всего 16 тысяч экземпляров. Да, авторы в те годы (1975, 1983, 1988 и 1995) не могли и предполагать, что об «этом» когда-то можно будет написать, но о подвигах и отличиях писали много и правдиво.
И тогда недовольство от однополчан шло, но не в адрес авторов книг, а в мой, - как председателя. Ведь мне приходилось заниматься рассылкой книг в 300 адресов однополчан и в 60 адресов школьных музеев боевой славы. Хотя я не раз оправдывался и предупреждал всю свою «паству», чтобы они претензии свои направляли авторам. Все просили, чтобы я написал и именно о них. Но о ком я мог хорошо знать из всей дивизии, т.к. я с мая 43-го по май 44-го был в одном полку и мог знать только штаб, комбатов, да некоторых командиров рот?
В своей статье я рассказал о том, о чем не было сказано у авторов мемуаров. И поверьте, ветераны нашего полка собирались регулярно и ежегодно в Краснодаре с 1965 по 1990 год от 15-ти до 50-ти человек. Всегда у нас бывал вечер воспоминаний. Присутствовало женщин всегда гораздо больше, чем мужчин, и никогда не было не только упрёков, наоборот, бывали нарекания, если мужчины «фальшивили» в искренности. Их освистывали и требовали срезать пуговицу на брючной «ширинке», как за старый анекдот. Это тоже правда.
Конечно, я не назвал истинных имён в своей статье. Сохранил только фамилию Кошелева Алексея Варламовича, который ещё раньше меня побывал в том же селе Долина и первым получил звание Почётного гражданина. Его супруга Фатьма (крымская татарка) была фельдшером в батальоне, потом начальником аптеки медсабата и ещё с боёв под Туапсе в 1942 году они «связали» свои «семейные узы». Она на снимке слева от командира дивизии. Сам Алексей Варламович начинал войну сержантом с медалью «За отвагу» ещё с финской. В тяжёлых боях на туапсинских перевалах за боевые отличия он получил орден Красного Знамени и звание младшего лейтенанта, пройдя затем в стрелках и пулемётчиках взвод, роту и батальон, закончил войну майором с двумя орденами Красного Знамени, орденами Отечественной войны и Александра Невского. Представлялся даже на Героя за форсирование Тиссы.
Мне повезло встречаться с этим человеком трижды в Кисловодске, раз десять в Краснодаре, на полковых и дивизионных встречах по Украине и даже в материном домовладении в Карачаево-Черкесии, на родной Кубани, где он гостил у меня. Почти все наши встречи были засняты мною на любительскую кинокамеру. Я снимал не только их самих, но и сына, и двоих-красавиц дочерей ещё в школьном возрасте, хотя старшая из них теперь уже стала Заслуженной учительницей.
Об этом я с великой радостью узнал на последней встрече с ними на Новый 2002-й год и в Рождественский сочельник. Оба этих незабываемых дня я провёл за их праздничным столом недалеко от санатория, в котором отдыхал в те дни. А сколько было радости, когда я вручил им кадры нашей кинохроники, перекопированные на видеокассету, на два часа просмотра. Внуки и правнуки увидели нашу молодость, узнали своих мам ещё в школьной форме тех лет. На ней же были засняты и многие встречи однополчан, из каждого десятка которых теперь в живых осталось по одному-два человека. А в нашей хронике они были и остались живыми и улыбающимися!
Из-за размеров газетной площади невозможно было показать их всех на фотографиях в зрелые и нынешние годы. Я был бы счастлив, если бы редакция поместила их для сопоставления. Последняя из них, Антонина Денисовна Федорова, проводила в последний путь всех своих землячек. А её провожали три года назад уже дети и внуки тех, кого она собрала впервые в 1965 году, привечала под своим брезентовым навесом в её дворике, кормила, поила, собирала раскладушки со всего Дубининского переулка, обеспечивая всем «и кров, и дом, и праздничное угощение». Такие дни, часы и минуты незабываемы. Это история фронтовой дружбы пехоты.
А вы из всего этого увидели только «подворотню», через призму отрицания и предания анафеме. Да и слова привели, которых я не нашёл ни в энциклопедическом словаре, ни в самих энциклопедиях.
Фотоснимков с нашей с вами войны очень мало. Вы об этом прекрасно знаете. Единственный в политотделе фотограф снимал только на партийные билеты, а на комсомольские уже «не хватало плёнки», они были действительными и без фотографий. Тем ценнее появление фотографий в телогрейках, ватных брюках, «кирзачах» и обмотках даже иногда и у капитанов. Ведь было же и это! Какое счастье, что комдив сумел собрать (хоть далеко не всех) «солдат в юбках» и запечатлеть их фронтовую молодость размером снимка 6х9. Это уже я увеличил её формат до 13 на 18 см. А ведь из всех, запечатленных на нём, остались в живых немногие: кроме Фатьмы Додоевой (Кошелевой), сидящей слева от генерала, Шура Маслова (Переварова) - сидит с гордо поднятой головой выше папахи - лейтенант, комсорг стрелкового полка. Она не раз поднимала роты в атаку, когда взводный лейтенант не мог сам «оторвать» от земли «зелёных» новобранцев. А перед нею они «пасовали». Да - и она жила с полковым особистом Переваровым. Приезжала в подмосковные Химки рожать к матери, оставляла младенца бабушке и свой денежный аттестат фронтового содержания на прокорм по карточкам, а сама снова возвращалась в строй.
Она и на пенсии была столь же боевой и активной, пока не потеряла зрение. Навещаем её, и она прибывала на мои юбилеи. Справа от комбата с беретом на голове коммутаторщица дивизионного телефонного узла связи Шункова Юлия Кузминична. Она проживает в деревне Селково Сергиево- Посадского района, тоже из Подмосковья. Это она смогла сберечь пять хороших фотографий, сделанных 9 мая 1945 г. в столице Румынии Бухаресте. Уже давно живёт с одной почкой. Как и Фатьма, и Шура, она инвалид войны 1-й группы. Весь левый «фланг» снимка «опустел», кроме Евдокии (Дуси) Палочка. Она одна в белом берете. Встретился с нею 23-го сентября сего года в Переславе-Хмельницком на Украине по случаю 59-й годовщины форсирования Днепра. Она со своей двоюродной сестрой Татьяной Константиновной Барабаш были санинстукторами. Татьяна Константиновна тоже была замужем за полковым комсоргом Кучмасовым. Более двух десятков фронтовых семей сохранили свой «полевой роман». Это только из числа отозвавшихся трехсот из восьми тысяч по последнему списку численности дивизии.
Хоть и не совсем «везучая» дивизия, однако-же дала: 17 Героев Советского Союза, Маршала Советского Союза Петрова Василия Ивановича, бывшего начальника оперативного отделения штаба дивизии. Из лейтенанта-разведчика после войны «вырос» до генерал-полковника Зайцев Алексей Николаевич, бывший редактор «дивизионки». Поздняев стал, как и Вы, писателем, один стал действительным членом АН, три человека докторами наук и профессорами. Один из них пожалован Ленинской премией, несколько кандидатов наук. И это, повторюсь, только из откликнувшихся трехсот.
Ну а насчёт того, за что давали «почётного», я написал, что не за идею, и не за «глазки», а за готовые исторические материалы для сельских музеев Боевой славы на 15-ти стендах размером каждый с ватманский лист. И не за один, а за шестьдесят - по всему боевому пути дивизии по шести областям Украины, Кубани и в месте формирования в Воронежской области. Кроме того, и все учтённые ветераны имели по комплекту этих экспонатов, не всегда входивших в два фотоальбома. Некоторые имели их на стендах, и их дети теперь передают в местные краеведческие музеи. Это, прежде всего, 20 фотомонтажей по полкам, семь схем участия дивизии в битвах и сражениях и графическая схема полного боевого пути. Отдельно текстуальный боевой путь. Списки ветеранов с указанием должностей, званий, наград и их домашние адреса. Одних публикаций в газетах и журналах более полусотни, в которых рассказывается о нашей ветеранской работе и встречах ветеранов на бывшем боевом пути протяженностью 1340 км, с охватом их до ста человек и продолжительностью встреч в десять суток. Все встречи проходили с дивизионным и полковыми Боевыми Знамёнами. Ваш совет ветеранов Витебска может о таком рассказать?
А что касается отдельных слов, терминов, то они встречаются и у таких классиков как Золя (насчёт «десерта»), и у Леонида Соболева (насчет «сокровенных мест баронессы»), да и у Чехова и Толстого, признававшегося, что в молодости был «неутомим» в любви.
А что касается «пана из хама», то вы заметили правильно. Но не всем же «подфартило» с «голубой дворянской кровью». Хотя и должны бы знать, что именно в Российской империи по Высочайшему повелению каждый полковник с получением сего чина становился потомственным дворянином, а Георгиевский кавалер с получением первого «Жоржика» становился дворянином хоть подпоручиком. Так что не только я с 1963 года, но и мой правнук Ваня 4-х лет являемся представителями «голубой крови». Не скажите… Надо заметить, что ныне дворянской крови не хватило и на 41-го советского и одного российского фельдмаршала, про генералов не говорю, а что касается полковников, то их «легион». По одному приходится сегодня на каждого солдата.
А знаете ли вы, что из 41-го нашего маршала 26 человек происходят из крестьян, из рабочих только 5, из служащих и мещан и из священнослужителей по три, из настоящих дворян был один. Ведь наша армия именовалась РККА. Так какой же спрос с меня, выходца из казачьего сословия, в котором «лычки» урядника и вахмистра были не всегда осуществимой мечтой, а вершиной самых удачливых казаков - звание войскового старшины, равное армейскому подполковнику. Да, такими мы и были. Один из последних Маршалов Советского Союза по случаю восхождения на высший «олимп» в своём первом интервью корреспондентке газеты «Комсомольская правда» на её вопрос: «Где он воевал?» - ответил, что «воевал на Волховском фронте, где и был ранетым». Она ещё раз переспросила, и он повторил, как в первый раз. Хотя общевойсковую академию окончил с Золотой медалью и Академию ГШ (без неё).
Александр ЛЕБЕДИНЦЕВ,
участник войны с 1941 по 1945 год,
полковник в отставке
Приношу свои искренние извинения полковнику в отставке А.З. Лeбединцеву за допущенные мной в его адрес оскорбительные грубости и за общий развязный тон статьи в ответ на его воспоминания в газете «Дуэль». Подвела, увы, моя запальчивость, о чем я теперь весьма сожалею.
Целиком принимаю на себя и обвинения Ю.И. Мухина в адрес российских писателей и в мой адрес лично. Не столь уж важно, что фамилии многих из них опубликованы в том же № 40 «Дуэли» на странице 2. И груз на нас один, и спрос с нас один.
Позволю себе старый анекдот. Вернулся с войны солдат, а его жена через несколько дней за какую-то провинность обозвала его по привычке фашистом. Фронтовик задрал жене юбчонку и хорошенько выпорол солдатским ремнём. Закончив экзекуцию, спрашивает:
- Будешь еще обзыватъ меня фашистом?
- Что ты, Петя! - отвечает жена. - Я все твои намеки очень хорошо поняла.
Понял «намеки» и я.
С уважением,
Н.К. ДРУЖИНИН
В содержание номера
К списку номеров
Источник: http://www.duel.ru/200247/?47_6_2