ЗА ЧТО СУДЬЯ ДЕЛАЕТ ЗАМЕЧАНИЯ
ЗА ЧТО СУДЬЯ ДЕЛАЕТ ЗАМЕЧАНИЯ
13 марта т.г. в Мосгорсуде было продолжено судебное следствие по «делу НРА». Оно началось с очередной попытки защиты и подсудимых заявить ходатайства, в чем судья Комарова отказывает им с самого первого судебного заседания. И в этот раз Комарова пресекла эту попытку, и защитнику Крючкову А.В. пришлось ограничиться заявлением возражения на неправомерные действия судьи.
В этот день сначала велся допрос свидетелей со стороны обвинения.
В конце заседания судья наконец-то «смилостивилась» над подсудимыми и защитниками и разрешила им заявлять ходатайства. Но, пойдя на «устранение» одного нарушения, судья Комарова тут же совершила другие.
Во-первых, она настояла на том, чтобы подсудимые и защита заявили все ходатайства сразу с последующим рассмотрением их скопом. На возражение защиты и подсудимых против такого порядка Комарова заявила, мол, в УПК нет указания на раздельное рассмотрение ходатайств. Такое заявление свидетельствует о неумении судьи Комаровой грамотно толковать и применять закон. В ст.121 УПК говорится, что «ходатайство подлежит рассмотрению и разрешению непосредственно после его заявления». Всякому знающему русский язык понятно, что если ходатайство рассматривается после заявления других ходатайств тем же или другими участниками процесса, то ни о какой непосредственности рассмотрения первого ходатайства речи идти не может. При одновременном заслушивании и рассмотрении двух десятков ходатайств никто из участников в принципе не способен уяснить суть, главное, мотивировку каждого ходатайства, поэтому они по милости судьи Комаровой были лишены возможности четко воспринять и обосновать поддержку ходатайств или несогласие с каким-то из них. И прокурор Зараев, возражая против удовлетворения ходатайств, «поплыл», так как не смог зафиксировать все заявленные ходатайства и их мотивировку.
Во-вторых, судья Комарова не позволяла заявителям ходатайств зачитывать их. Требовала излагать их суть своим языком и в укороченном варианте. В результате она лишала возможности остальных участников процесса усвоить в полном объеме суть ходатайств и их формулировку, тем самым ущемила процессуальные права подсудимых и их защитников.
В-третьих, судья Комарова сделала совершенно не обоснованное замечание защитнику Крючкову, когда тот пытался доказать ей, что ее заявление, будто нельзя ссылаться на ст.120 и 121 УПК при споре по порядку рассмотрения ходатайств, неправомерно, что в них идет речь о ходатайствах не только применительно к стадии предварительного следствия (что утверждала судья Комарова), но и суда.
На следующий день никакой сенсации не произошло. Комарова отвергла абсолютно большинство ходатайств. В связи с порядком их рассмотрения защитник Крючков заявил очередное возражение на неправомерные действия судьи. Он, в частности, выразил протест против непрекращающихся оскорбительных замечаний и реплик со стороны Комаровой в адрес подсудимых Ракс и Романовой и их защитников.
14 марта прокуроры пригласили в качестве свидетеля следователя ФСБ Андреева Д.В., который вел «дело НРА». Они решили продемонстрировать суду, что никакого психологического давления на подсудимых во время следствия не было. Вот, мол, следователь перед вами, граждане судьи, он подтверждает наши слова. Как будто кто-то сомневался, что он не признается в грубейших нарушениях норм УПК, допускавшихся им неоднократно по этому делу.
Комарова и здесь продемонстрировала явное подыгрывание стороне обвинения. Она пресекла попытку защиты задавать неудобные вопросы этому «свидетелю», снимая их из-за того, что они, якобы, не имеют отношения к делу. К таковым она, в частности, отнесла следующий: «Почему следователь не предоставил для ознакомления все тома дела, как того требует закон?» Видя явное покровительство следователю со стороны суда, защитники и подсудимые вынуждены были отказаться от постановки ему вопросов.
В этот день велся допрос матери Ларисы Романовой. Очень тяжело было защитникам и подсудимым воспринимать ее слова: «Наденька просится в тюрьму, скучает по маме». Речь шла о младшей дочке Ларисы, которая большую часть своей короткой жизни провела в тюрьме, а по достижении трехлетнего возраста была отправлена на свободу, к родственникам Ларисы.
Когда же мама Ларисы походайствовала о включении в материалы дела личных поручительств ряда авторитетных лиц и ходатайства депутатов Госдумы об изменении ей (Ларисе) меры пресечения на подписку о невыезде, то Комарова отказала в этом. Мол (внимание!), «эти документы никакого отношения к делу не имеют». Но ведь в них информация о личности подсудимой! А согласно ст.73 УПК при производстве по уголовному делу подлежат доказыванию обстоятельства, характеризующие личность обвиняемого.
Такой отказ выглядит просто цинично, если оценивать его с учетом того, что накануне судья Комарова включила в материалы дела листовку, прикрепленную на двери зала заседания. В ней всего-навсего было четыре вопроса, которые совершенно естественны: «Почему суд закрытый?», «Почему удален из процесса защитник Рекант?», «Почему в стране, выпускающей под залог лиц, обвиненных в заказных убийствах, Л.Романова, мать двоих детей, около трех лет находится за решеткой?», «Почему следствие использовало незаконные методы получения информации от свидетелей по «делу НРА» - угрозы физической расправы и избиения?».
Кстати, прокурор Зараев потребовал включить листовку в материалы дела, посчитав, что она оказывает психологическое давление на участников процесса. На кого конкретно и в чем заключается это давление - не пояснил. Но Комаровой и не нужна мотивация, если просит прокурор. Оба из одной кормушки кормятся и одному хозяину служат.
Следующее заседание назначено на 17 марта. И здесь судья Комарова не преминула насолить подсудимым Ракс и Романовой, назначив заседание на понедельник, несмотря на просьбы этих лиц учесть, что по понедельникам в СИЗО «банный день».
Пресс-центр Комитета защиты политузников-борцов за социализм (председатель А.В.Крючков)
В содержание номера
К списку номеров
Источник: http://www.duel.ru/200312/?12_3_4