СВОЙ СРЕДИ ЧУЖИХ
СВОЙ СРЕДИ ЧУЖИХ
Записи, проливающие дополнительный свет на последние годы жизни Альберта Эйнштейна, обнаружены в Принстонском университете. Бесценные сведения содержатся в дневниках Джоанны Фантовой, уроженки Чехии, тоже перебравшейся в Америку. Она была на 22 года младше Эйнштейна, но стала по-настоящему близким ему человеком. Записи Фантовой, обнаруженные в феврале, охватывают период с октября 1953 года до смерти Эйнштейна в апреле 1955 г. 62 страницы, отпечатанные по-немецки, готовятся к публикации в журнале библиотеки Принстонского университета. Однако их содержание отчасти уже стало известно. Даже этих отрывочных сведений достаточно, чтобы составить новое представление об Альберте Эйнштейне, не совсем соответствующее хрестоматийному портрету. Это был вовсе не чудаковатый и забывчивый ученый, живший только физикой. Оказывается, он охотно беседовал на политические темы и давал довольно едкие оценки современному ему обществу. В частности, Эйнштейн критиковал гонку ядерных вооружений, развернувшуюся между США и СССР, а также переживал за своего друга Роберта Оппенгеймера, внесшего гигантский вклад в создание американской атомной бомбы, но потом за левые убеждения подвергшегося нападкам со стороны сенатора Джозефа Маккарти, неутомимого борца с «красной угрозой». «Политические преследования его коллеги стали для него источником горького разочарования», - пишет Фантова об Эйнштейне. Узнав, что Маккарти заподозрил крамолу даже в собственной комиссии, автор теории о пространстве-времени сказал, что ему чудится возвращение времен Французской революции с ее принципом: «Кто первый повесит другого, тот и выиграл». Впрочем, он и себя называл политическим революционером, заявляя: «Я по-прежнему огнедышащий Везувий». Но это, скорее всего, была шутка. «Везувий» вовсе не хотел, чтобы его заподозрили в «левых» настроениях. Например, из боязни прослыть «большевиком» он отказался от советской награды, присужденной ему как борцу за мир. Ссылаясь на то, что к его мнению все равно никто не прислушается, не стал подписывать письмо, предупреждающее о недопустимости превентивного удара по Китаю. В какой-то мере уверенность в том, что его вряд ли захотят слушать, была искренней. На склоне лет Эйнштейн знал, что коллеги стали поглядывать на него свысока. Общая теория относительности, перед которой когда-то все благоговели, отступила под напором новой отрасли - ядерной физики. В моду вошла квантовая механика, странные законы которой выводили гения из себя. Молодежь расщепляла атом, конструировала бомбы, открывала элементарные частицы. А Эйнштейн остро чувствовал свою неприкаянность. «Физики говорят, что я математик, - жаловался он Фантовой, - а математики - что физик».
Юрий КИРИЛЬЧЕНКО
В содержание номера
К списку номеров
Источник: http://www.duel.ru/200424/?24_7_8