ЧТО БЫЛО ПОД ПОЛТАВОЙ
ЧТО БЫЛО ПОД ПОЛТАВОЙ
Прочитал я в «Д» №30(378) статью В.Н. Прищепенко «Дело было под Полтавой, под знаменами Петра». Парадоксально, что, пытаясь возвеличить победу в Полтавской битве, Прищепенко принижает ее своим враньем. Во-первых, он пишет: «Карл XII, сославшись на легкую рану в ногу, полученную накануне, лег на носилки и удалился в обоз», - и далее: «…главные силы Карла XII, по-прежнему трусливо прятавшегося позади…», тем самым создавая впечатление, что Петр I победил какого-то трусливого подонка, прячущегося в обозе. И это пишется о короле-солдате, всю сознательную жизнь с 18 лет проведшем в походах и боях, одержавшем множество побед над датчанами, русскими, поляками и саксонцами, отличавшемся безрассудной храбростью.
Чего стоит хотя бы захват моста через Неман у Гродно 22 января 1708 года. Стремясь захватить город до того, как русская армия там укрепится, король оставил армию позади и во главе 600 всадников помчался вперед. Увидев, что мост через Неман не разрушен, Карл XII повел шведов в атаку. А мост защищали 2000 русских кавалеристов под командованием бригадира Мюленфельса. Завязалась общая схватка, в которой король бился, как обычный солдат. Не видя в сумерках, сколько шведов атакует, Мюлленфельс приказал отступить. 29 января 1709 года король опять ведет в атаку свою кавалерию и выбивает Меншикова из Опошни. Кстати, и погиб Карл XII в бою, от пули, в возрасте 36 лет.
А теперь насчет «легкой» раны под Полтавой. Вот что пишет Р. Масси в своем капитальном труде «Петр Великий». «17 июня 1709 года Карлу исполнилось 27 лет. Девять из них он провел в боевых кампаниях, но судьба щадила его, и король всегда оставался невредим… И вот сейчас, в самый критический момент его полководческой карьеры, удача неожиданно изменила шведскому королю
Тем утром Карл направился к селу Нижние Млины осмотреть позиции на Ворскле… Около 8 часов утра с эскадроном драбантов появился Карл и стал осматривать позиции, разъезжая у самой кромки воды. Русские… открыли огонь, благо, расстояние было невелико. Один из драбантов был сражен насмерть. Однако Карл… неторопливо ехал вдоль берега. Лишь закончив осмотр позиций, король повернул коня и стал удаляться от реки - и в этот момент пуля русского стрелка попала ему в левую ногу.
Пуля пробила сапог, ударила в пятку, прошла вдоль ступни, раздробила кость и вышла возле большого пальца… Должно быть, рана причиняла нестерпимую боль, но Карл продолжал инспекционную поездку, как будто ничего не случилось. Когда он вернулся в ставку, было около 11 часов - он был ранен почти три часа назад. К тому времени многие офицеры и солдаты заметили необычную бледность короля и кровь, сочившуюся из пробитого левого сапога. Карл попытался слезть с седла, но от невыносимой боли лишился чувств.
Раненая нога так распухла, что нельзя было снять сапог, не разрезав его. Врачи осмотрели рану. Пуля прошила стопу насквозь и осталась в чулке у большого пальца. Кости были раздроблены, и в ране застряли осколки. Чтобы удалить их, требовалось сделать глубокий и болезненный надрез, и хирурги заколебались. Однако пришедший в сознание Карл был тверд: «Ну же, давайте! режьте смелее!» - обратился он к хирургам и собственными руками поддерживал раненую ногу, пока проводилась операция. Он даже не отвернулся и ничем не показывал, что ему больно…
Известие о том, что король ранен, мигом облетело шведский лагерь и потрясло всех - от солдата до генерала. Крае-угольным камнем, на котором зиждился боевой дух шведской армии, была вера в то, что их король не только непобедим, но и неуязвим. Карл всегда первым бросался в гущу сражения и ни разу не был даже задет, будто Господь прикрывал его невидимым щитом. Эта вера давала солдатам силы без страха следовать за ним повсюду. Карл мгновенно понял, какая возникла угроза для боевого духа армии. Когда в крайнем волнении к постели короля явились генералы и Пипер, Карл без тени тревоги на лице заверил их, что рана не опасна, быстро заживет и скоро он снова будет в седле.
Однако рана не только не заживала, но стала гноиться. У Карла начался жар, воспаление пошло вверх и достигло колена. Врачи полагали, что ногу придется отнять, но не решались сказать об этом королю. Двое суток, между 19 и 21 июня, казалось, что и ампутировать ногу уже поздно, и Карл пребывал между жизнь и смертью. 21-го хирурги опасались, что смерть наступит с часу на час…
С 19 по 21 июня, в те дни, когда Карл лежал при смерти, река была запружена людьми, лошадьми, орудиями и подводами: русская армия переправлялась с восточного берега. Когда вся она оказалась на западном берегу, сражение стало неизбежным».
Во-вторых. Прищепенко пишет: «Русская армия насчитывала 42 000 солдат и офицеров, а шведская - 34 000. Превосходство в артиллерии было у русских (72 пушки против 30 шведских)». Это ложь посредством умолчания. 42 000 - это без учета гарнизона Полтавы (около 7000 человек и 29 орудий). А из шведских 34 000 около 10 тысяч - это мазепинские казаки, которые никакого участия в сражении не принимали. Да еще тысяч пять шведов были оставлены на позициях вокруг Полтавы и для охраны обоза. Так что 42 000 русских атаковали около 20 000 шведов с 4 пушками. К остальным орудиям не было боеприпасов, и шведы оставили их в обозе. Вот так - 72:4 (СВЭ. Т. 6, стр. 435).
Таким образом Петр I сумел создать решающее преимущество в живой силе и артиллерии, да еще вынудил слабейшую сторону атаковать русские укрепления. Опять процитирую Р. Масси.
«Состояние короля оставалось тяжелым, но смерть ему более не грозила… Сам Карл намеревался быть в бою с армией, правда, скорее в качестве символа и вдохновителя. Король решил остаться при пехоте на своих подвешенных между конями носилках… короля сопровождал взвод из 24 гвардейцев, которые, если потребуется, могли бы нести носилки на плечах… солдаты, которым предстояло идти в атаку на превосходящие силы противника, должны были знать, что король с ними. Но фактически Карл не мог управлять движением войск на поле великой битвы…
Коль скоро король был неспособен сидеть в седле, верховное командование надлежало передать кому-то другому. Его принял Реншильд… Когда король обсуждал с Реншильдом план баталии, он считал само собой разумеющимся, что фельд-маршал ознакомит с ним Левенгаупта - командира пехоты и заместителя главнокомандующего, которому просто необходимо было знать общий замысел боя, чтобы точно следовать ему и правильно реагировать в случае изменения боевой обстановки. Но Реншильд решил ничего не говорить Левенгаупту… Возникшая из-за этого неразбериха на поле боя оказалась фатальной. Беда шведов заключалась в том, что на этот раз у них не было командира, который стоял бы выше зависти и раздоров… Сам Левенгаупт признавал после битвы: «Когда бы Господь даровал нам свою милость и король не был бы ранен, никогда бы не случилось того, что случилось».
А случилось то, что колонна Левенгаупта отклонилась вправо, а колонна Росса бросилась штурмовать редуты, мимо которых должна была быстрее проследовать. Опять цитата из Р. Масси: «Еще до начала сражения как такового было бессмысленно загублено 6 батальонов - третья часть шведской пехоты. Можно винить в этом Росса - за его излишнее упорство у редутов или Ренгшильда за то, что он не ознакомил своих офицеров с планом сражения. Но все это не главное. Несчастие заключалось в том, что шведская армия лишилась своего мозга - тот, кто мыслил ясно, четко и без суеты, чьим командам повиновались беспрекословно, был выведен из строя и в Полтавской баталии не участвовал».
Затем Прищепенко пишет о главном сражении: «Шведы, построившись в одну линию, ввели в бой всех солдат и офицеров королевской армии (их оставалось
25 000). Петр I вывел из полевых укреплений 10 000 русских воинов и, построив их в две линии, лично повел навстречу врагу». Прежде чем писать эту галиматью, «академик» мог бы прикинуть, что так фронт шведской линии окажется в 5 раз длиннее русской и 4/5 (80%) войск будут наступать в никуда.
На деле одна линия шведов состояла из 12 батальонов пехоты (по разным оценкам от 4 000 до 10 000). Первая линия русских была из 24 батальонов
(?14 000 человек), а вторая из 18 батальонов (?10000) человек. Шведская пехота уже понесла потери при прорыве через редуты. То есть соотношение было не
25 000:10 000, а 4 000-10 000:24 000 (еще 9 батальонов Петр I оставил в лагере). И это вполне естественно. Петр столько сил и лет потратил на создание численного превосходства не для того, чтобы теперь им не воспользоваться.
Очевидно, что шведы были разгромлены и обратились в бегство. Далее процитирую книгу П. Энглунда «Полтава». «Король и его сопровождение направились в сторону болота… Застряли конные носилки Его Величества. Поскольку у русских оказалось теперь время пристреляться, пушечный выстрел угодил в паланкин. Ядром, которое ударилось рядом с раненой ногой короля, убило переднюю лошадь… Задняя лошадь тоже упала. Белые носилки развалились. На отряд обрушился железный ураган, поминутно сражавший то всадников, то лошадей. Короля сняли с пришедших в негодность носилок. Из 24 человек охраны в живых осталось всего трое. С огромным трудом они подсадили короля на лошадь конногвадрейца Басса. В тот же миг пуля попала в голову еще одному телохранителю, Нильсу Фриску. Новая лошадь короля успела сделать всего несколько шагов, когда сразили и ее: пушечным ядром ей отсекло ногу… Отступление небольшого отряда превращалось в натуральную бойню. Людей около носилок отстреливали целыми партиями… Карла постоянно окружал живой пулеуловитель из его подданных. Погибло более 20 драбантов… Полегло и множество придворных канцеляристов. Погиб регистратор Стефан Хиршеншерн, а также камергер и историограф короля Густаф Адлерфельт. Пушечное ядро настигло тридцативосьмилетнего Адлерфельта, когда он стоял около носилок, - так трагически была поставлена точка на деле всей его жизни, - труде о подвигах Карла XII».
Таким образом, по моему мнению, победа под Полтавой не нуждается ни в подтасовке цифр, ни в возведении поклепов на Карла XII, ни вообще во лжи. Она действительно великая сама по себе. В результате ее Швеция лишилась статуса великой державы, а Россия его обрела. Хотя, как правильно написал Г.Р. Державин: «Река времен в своем теченье / Уносит все дела людей / И топит в пропасти забвенья / Народы, царства и царей. / А если что-то остается / Под звуки лиры иль трубы, / То вечности жерлом пожрется / И общей не уйдет судьбы».
То же и в этом случае. Еще 300 лет не прошло, а в ходу уже не факты, а мифы и легенды. А что же будет через тысячи или миллионы лет? Скорее всего, это самое «ничто».
Г.В. ПОТАПОВ
В содержание номера
К списку номеров
Источник: http://www.duel.ru/200436/?36_6_2