Последняя коронация в воспоминаниях Виктории Баттенбергской
"Оставив детей в Хайлигенберге, мы вместе с Эрни и Даки 16 мая отправились в Москву на коронацию. Гретхен фон Фабрис сопровождала меня в качестве фрейлины. Я не буду описывать все официальные торжества, о них и так немало сказано. В день въезда Государя в Москву Луис сопровождал кортеж, а я и другие иностранные принцессы наблюдали за процессией из окон генерал-губернаторского дворца. (В то время генерал-губернатором был Серж). Элла присоединилась к императорской семье в Петровском, откуда начиналась процессия, а Серж, облачившись в парадную форму, успел пообедать со мной, после чего должен был в официальном качестве встречать императора у ворот Москвы. Едва мы закончили обед, Сержу сообщили, что в его частной часовне вспыхнул пожар. К счастью, он был обнаружен вовремя, поскольку весь двор, примыкающий к часовне, был заколочен, чтобы подготовиться к большому балу, который Серж должен был дать несколько дней спустя. Через полчаса все смотрели бы процессию из окон дворца, либо с большой трибуны напротив, и все было бы охвачено огнем. Как бы то ни было, все было потушено, а из моих покоев, отделенных от часовни небольшим коридором, Серж лично вынес все мои наряды и перенес в свою комнату.
В те дни принц Неаполитанский (ныне король Виктор-Эммануил II), один из гостей коронации, обручился с Еленой Черногорской. Случилось это в гостиной Эллы, когда мы незаметно оставили их наедине и провели около получаса, наблюдая за мышами, которых Элла держала в своем будуаре.
Вечером 28 мая в Кремле прошел большой бал, состоявший из торжественных полонезов. Эти «полонезы» представляли собой церемониальную процессию государственных гостей по всем залам. Когда я проходила через один из небольших залов, меня поразила причудливая компания людей, находившихся там. Среди них были мужчины в военной форме, некоторые в штатском, даже один или два в крестьянской одежде. В ответ на мой вопрос, кто это, мне ответили, что все эти люди - потомки человека, спасшего жизнь своего Государя в давние царские времена. По старинному обычаю его потомков всегда приглашали на коронации.
Не буду описывать подробно саму коронацию, скажу лишь, что это было великолепное зрелище. Аликс была прекрасна в коронационном наряде, короне и традиционных локонах. Ники произнес императорскую молитву ясным и проникновенным голосом. Одна мелочь, на которую с тех пор указали как на дурное предзнаменование, заключалась в том, что одна из регалий, которую нес граф Гейден, соскользнула с подушки, которую он держал, и упала бы на землю, если бы ее вовремя не подхватили. Адмирал граф Гейден был замечательным стариком. Сын командира русского флота в Наварино, он сам молодым офицером участвовал в сражении 1827 года.
Среди зарубежных гостей было несколько интересных фигур. Эмир Бухары в шелковом кафтане, украшенном эполетами русского генерала с бриллиантами, великий Ли-Хун Чанг в желтом жакете, епископ Питерборо в полном каноническом образе с митрой и посохом. Кроме того, среди гостей находился индийский Махараджа (маленький эффектный человек, который в следующем году присутствовал на юбилее бабушки) - он так хотел увидеть русскую коронацию, что согласился снять головной убор в храме, так же, как христианин обязан снимать обувь в мечети. Я видела, что во время церемонии он был без головного убора и держал свой тюрбан в руке. Папский нунций в мантии был внушительной фигурой с достойными манерами. Однако, будучи настоящим итальянцем, он мог забыть о своем достоинстве, когда им овладевала импульсивность. Принц Фердинанд Болгарский (впоследствии король) в то время находился в черном списке Святого Престола. Будучи католиком, он не поставил в известность Ватикан и крестил в православной церкви своего сына и наследника Бориса. По пути на коронационный банкет, Фердинанд проходил через зал, в котором стоял кардинал, последний, в знак своего презрения, сделал вид, что плюет в него, и тогда Фердинанд плюнул в ответ!
Через несколько дней Аликс представляли так много дам, которые целовали ее руку во время церемонии, рука ее после этого стала такой опухшей и красной, будто ее ужалила оса.
Пожалуй, самым обсуждаемым событием во время коронации была ужасная трагедия, в результате которой во время народного гуляния погибло и было ранено 1300 человек. Место действия, «Ходынка», было большим холмом за пределами города, где часто проводились полковые учения. С одной стороны он был окружен бараками, а с другой - большой дорогой, ведущей из города. Там планировали устроить народные гуляния на открытом воздухе. Был установлен ряд деревянных павильонов, из которых планировалось раздавать подарки, состоявшие из эмалевых кружек, цветных платков с портретами Государей, сладостей, имбирных пряников и т. д. Вся организация праздника находилась в руках Коронационного комитета при дворе. Серж, будучи генерал-губернатором, предложил свои услуги по его организации, но чиновники с благодарностью отклонили это предложение. По подсчетам, со всех концов страны собралось семьсот тысяч человек, в основном крестьян, все они желали принять участие в празднике и увидеть своего Императора. Никто в полной мере не осознавал опасность скопления такой огромной толпы на открытом пространстве.
На рассвете московские рабочие и вся чернь этого большого города начали стекаться по знакомой им грубой проселочной дороге, которая вела прямо из города к павильонам, стараясь стать в первые ряды. В толпе распространился слух, что раздача подарков уже началась и горожане получат большую часть. Когда эта масса, насчитывающая более полумиллиона человек, пришла в движение, никакая сила на Земле не смогла бы контролировать их. Вызвали конную полицию и войска, но, хотя они и пытались прорваться через массы, сами вскоре затерялись в гуще толпы. Ландшафт поля был неровный, на нем находилось даже несколько старых крытых колодцев и неглубоких оврагов. Те, кто спотыкался и падал в этих местах, были растоптаны, так как другие люди падали на них сверху. Ограда между павильонами, к сожалению, не рухнула и стала причиной новых жертв. Все утро мы наблюдали, как мимо дома генерал-губернатора везли убитых и раненых. Несмотря на катастрофу, сотни тысяч людей все еще находились на «Ходынке» в ожидании приезда Императора.
Поэтому сочли целесообразным, чтобы визит состоялся. В сопровождении многочисленных гостей Императорская чета въехала на огражденную территорию. Хотя императора встречали аплодисментами, я думаю, что он и все, кто его сопровождал, не могли избавиться от чувства глубокой депрессии.
Неприятный эпизод произошел на приеме, устроенном крупной немецкой колонией Москвы Генриху, как представителю императора Вильгельма, и всем немецким принцам, присутствующим на коронации. Глава колонии в приветственной речи использовал неудачное обращение: «Представитель Императора и его вассалы». Принц Людвиг Баварский, сын принца-регента Луитпольда, очень обиделся на эту формулировку и резко заявил, что правящие немецкие князья ни в коем случае не являются вассалами германского императора. Генриха сопровождала большая свита, назначенная Берлином по этому случаю, и некоторые из них незамедлительно передали слова принца императору. Вильгельм посчитал, что принц Людвиг публично оскорбил достоинство Германской империи, и по возвращении из Москвы, несчастному принцу Людвигу пришлось ехать в Киль и извиняться за свою бестактность.
Когда мы приехали в Москву на коронацию, весна только начиналась. К 7 июня, когда торжества завершились, и мы переехали в Ильинское, деревья и цветы уже распустились, погода стояла довольно теплая. Наша компания, помимо нас и хозяев, не считая необходимой свиты, состояла из Ники и Аликс с их младенцем Ольгой, тети Мари и Би, Эрни и Даки с младенцем Элизабет и Поля, который жил в Усово. Было так хорошо провести время в деревне после пережитых напряженных дней. К 4 июля все гости разъехались. Луис должен был уехать еще 15 июня, а Аликс и Ники - 3 июля".
Recollections: The Memoirs of Victoria Marchioness of Milford Haven