Консерва
Нехорошо, наверное, открывать дневник ностальгирующей записью, ну да нужно куда-нибудь эту ностальгию выплеснуть и идти дальше, улыбаясь миру, наступающему тебе на ноги.
14-го была в Консерве, слушала Луганского и в очередной раз убедилась, что энергично-агрессивный романтизм - это не для меня. Этакая Джульетта, примеряющая доспехи Орлеанской Девы - неубедительно. Но ностальгия совсем не потому.. Куда-то почти исчезли столь любимые мной консерваторские дамы (как-то не получается назвать их «старушками»).. Знаете, те, которые в кулуарах в антракте говорили все больше о музыке, о неслишком гибких пальцах Женечки (Кисина) или неприемлемых джазовых импровизациях Дениски (Мацуева), те, которые всегда были в туфлях, юбках и при бинокле. Я получала эстетическое наслаждение от разглядывания и подслушивания, их присутствие дисциплинировало, как когда-то едкие замечания моей первой преподавательницы балета.
Увы, иных уж нет, а те далече. Разглядывание современниц однообразно,
их великосветская болтовня в Консерве остается лишь болтовней, а потому тянет снова в Лондон на Proms..
14-го была в Консерве, слушала Луганского и в очередной раз убедилась, что энергично-агрессивный романтизм - это не для меня. Этакая Джульетта, примеряющая доспехи Орлеанской Девы - неубедительно. Но ностальгия совсем не потому.. Куда-то почти исчезли столь любимые мной консерваторские дамы (как-то не получается назвать их «старушками»).. Знаете, те, которые в кулуарах в антракте говорили все больше о музыке, о неслишком гибких пальцах Женечки (Кисина) или неприемлемых джазовых импровизациях Дениски (Мацуева), те, которые всегда были в туфлях, юбках и при бинокле. Я получала эстетическое наслаждение от разглядывания и подслушивания, их присутствие дисциплинировало, как когда-то едкие замечания моей первой преподавательницы балета.
Увы, иных уж нет, а те далече. Разглядывание современниц однообразно,
их великосветская болтовня в Консерве остается лишь болтовней, а потому тянет снова в Лондон на Proms..