Весенняя сказка
Жили себе, были моё Ка и моё Ба. И всё хорошо было, да случилась тут весна. Стало вдруг Ка замечать, что стремительно теряет в весе, сохнет, не спит по ночам, а, главное, в организьм пища перестала поступать, уже, наверное, с неделю.
«Блин, - сказало Ка, - опять небось это Ба чудит», - и поискало Ба глазами…
Нашло. Стоит родимое, глазки закатило, к груди томик стихов прижимает, что-то бормочет и вздыхает.
«Всё ясно - влюбилось! В душу твою мать! - опытным глазом определило Ка. - Спасаться надо! Необходим мозговой штурм!», и побежало в магазин за полбанкой.
Штурмовали, как обычно, втроём. Сначала, как полагается «за Победу» раза четыре, а уж когда в восьмой раз «за здоровье» подняли, поняло Ка, неодобрительно посматривая на Ба, мечтательно ковырявшее в носу, что пора. И поведало Ка своим товарищам, какое горе его постигло, периодически вставляя «и главное, не жрёт, скотина, не жрёт!».
Долго бы ещё товарищи чесали репу, закусывали и рассказывали случаи из жизни, но тут неожиданно спасла ситуацию мудрая тётя Сарра из старого еврейского анекдота про три рубля. «Точно! Пусть теперь Лёва не спит!» - выпили за Лёву.
Не откладывая в долгий ящик, Ка взяло быка, то есть Лёву, за рога. Мол, так и так, Ба у нас с детства на головку слабенькое, юридической ответственности за свои поступки не несёт и претензии к нему, болезному (вон, цветочки нюхает), предъявлять бесполезно.
В общем, всё уладилось: Ка теперь водку трескает и столовскими пельменями закусывает, Ба, по-прежнему, в лунатизме упражняется, а Лева… Лёва теперь не спит.
«Блин, - сказало Ка, - опять небось это Ба чудит», - и поискало Ба глазами…
Нашло. Стоит родимое, глазки закатило, к груди томик стихов прижимает, что-то бормочет и вздыхает.
«Всё ясно - влюбилось! В душу твою мать! - опытным глазом определило Ка. - Спасаться надо! Необходим мозговой штурм!», и побежало в магазин за полбанкой.
Штурмовали, как обычно, втроём. Сначала, как полагается «за Победу» раза четыре, а уж когда в восьмой раз «за здоровье» подняли, поняло Ка, неодобрительно посматривая на Ба, мечтательно ковырявшее в носу, что пора. И поведало Ка своим товарищам, какое горе его постигло, периодически вставляя «и главное, не жрёт, скотина, не жрёт!».
Долго бы ещё товарищи чесали репу, закусывали и рассказывали случаи из жизни, но тут неожиданно спасла ситуацию мудрая тётя Сарра из старого еврейского анекдота про три рубля. «Точно! Пусть теперь Лёва не спит!» - выпили за Лёву.
Не откладывая в долгий ящик, Ка взяло быка, то есть Лёву, за рога. Мол, так и так, Ба у нас с детства на головку слабенькое, юридической ответственности за свои поступки не несёт и претензии к нему, болезному (вон, цветочки нюхает), предъявлять бесполезно.
В общем, всё уладилось: Ка теперь водку трескает и столовскими пельменями закусывает, Ба, по-прежнему, в лунатизме упражняется, а Лева… Лёва теперь не спит.