Ходынка. Авиаторы и сторожевая овца. Часть 1.
В былинные времена на Ходынском аэродроме был храм Сергия Радонежского. Храм этот разделил судьбу многих других: после революции он был разрушен, потом - на многие десятилетия забыт, и вот сейчас строится вновь - на другом месте. Пока построена часть этого большого комплекса, деревянный храм-часовня Архангела Гавриила в память погибших воинов-авиаторов.
Довольно странно выглядит крохотная бревенчатая церквушка на задворках гигантских циклопических сооружений, на фоне строительной техники, возводящей всё новые громады самых причудливых очертаний.
На небольшом пространстве вокруг храма чисто, разбиты аккуратные аллейки и посажены молодые деревца. Немного - но очень красивых цветов на клумбе вдоль забора. А на самом заборе (правильнее, наверное, сказать: на ограде) размещены стенды с очень интересной информацией об истории аэродрома и авиаторах.
Пока я всё это с осматривала и фотографировала, меня заметили.
К дальнему краю ограды, снаружи, на длинном поводке была привязана крупная мохнатая собака. Я её увидела мельком и подумала: вот сейчас дочитаю всё на стенде, и повнимательнее рассмотрю её.
Неожиданно она забеспокоилась, сердито топнула ногой и возмущённо заблеяла - и оказалась вовсе никакой не собакой, а молоденькой овечкой.
Перед ней стояла большая миска с водой, а газон вокруг был аккуратно выщипан - на длину поводка.
Овца продолжала шуметь, глядя на меня исподлобья. На её вопли вышел сторож, очень основательный мужчина. Неторопливо отвязал овечку от забора - она продолжала ему жаловаться, потрепал по кудрявой головке и повёл вглубь двора, где стоял небольшой крытый сарайчик.
Не совсем обычная картина для центра города.
Но самое необычное впечатление при встрече с овцами или козами производит их взгляд. Если в случае с козами глаза их всегда кажутся абсолютно безумными, то и у овец во взгляде что-то поневоле настораживает.
Дело в том, что у некрупных копытных зрачки - горизонтальная щель, длинная, почти во весь глаз. Расширяясь в темноте, зрачки становятся прямоугольными. Это даёт возможность, не поворачивая головы, осматриваться вокруг - на 320-340 градусов (у человека угол обзора - 160-210 градусов). Для тех, кто живёт на уровне высокой травы и невысоких кустов, такое зрение жизненно важно - и еду можно найти, и хищника заметить.
И ещё длинный зрачок можно сократить до тоненькой щёлки, и на сетчатку попадает меньше солнца.
У тех, кто повыше - лошади, олени, - зрачки круглые, как у нас. Нам приходится крутить головой...
А вот использование овечки в качестве газонокосилки экологически вполне оправдано. Вернее, наоборот: это мы, люди, со своими газонокосилками пытаемся выполнить роль овец - и других травоядных.
Дело в том, что за миллионы лет эволюции травы и травоядные неплохо друг к другу приспособились, и уже не могут друг без друга.
Раз за разом травоядные отгрызают и съедают наземную, зелёную часть растений. У большинства растений новый прирост возможен, если сохранилась специальная часть стебля - зона роста. У многих она находится наверху, поближе к Солнцу, источнику энергии. Такой стебель отгрызут - и, как говорится, больше не вырастет. А вот злаки - травы - ухитрились точку роста передвинуть пониже, почти к самому корню, где травоядные не могут её съесть. И травы быстро восстанавливают зелёные листья, молодые, свежие, с новыми силами выполняющие основную работу растений: фотосинтез, производство органического вещества с использованием солнечной энергии.
Если травоядных нет - трава перерастает, не съеденные вовремя листья желтеют, сохнут и мешают развитию молодых побегов.
Конечно, для нормального экологического равновесия в системе должны быть ещё и хищники. Иначе травоядные станут размножаться так, что непоправимо уничтожат всю траву.
Но, боюсь, на нашу единственную на Ходынке овечку хищников больше, чем достаточно. Недаром она блеет при появлении чужих. И остаётся надеяться на зоркие овечьи глаза, на сторожа - и на покровительство Сергия Радонежского.
Маша Трифонова
Фото автора. Написано в сентябре 15 года для Ред. "Искры", где и была опубликована.