«140 км к западу от рая» (реж. Селин Рузе)
-
В этом году документальный конкурс ММКФ практически целиком сформирован из остроактуальной публицистики - хлёсткой, расследовательской, разоблачающей. Бельгийская радиожурналистка Селин Рузе принадлежит к тому самому уважаемому и достойному типу одержимых справедливостью, который так необходим нашему погрязшему в цинизме обществу. «140 км к западу от рая» - её второй фильм о Папуа - Новой Гвинее, на достигнутом она не останавливаться не собирается и, очевидно, будет раскапывать зацепившую её тему дальше. Её закадровый голос не оставляет сомнений - чёткая антиколониальная позиция и марксистское понимание реальности помогают расставить все точки над «и», отличить добро ото зла и подняться на высший уровень обобщения - империализм разнообразен и многолик, но в своей людоедской сути везде одинаков, трагедия папуасов лишь частное проявление глобальной проблемы.
Потрясающие по этнографической яркости и размашистости кадры ритуальных танцев раскрашенных папуасов в бусах и перьях, на потеху белых туристов со смартфонами и планшетами - точно такие же сцены можно было наблюдать и сто, и двести лет назад, только разве что не было гаджетов, а плясали аборигены для большого белого господина за колючей проволокой. Кажется, что единственный, кому невесело - маленький мальчик, на вымазанном белой глиной лице - огромные бездонные глаза, в которых вся скорбь папуасского народа. По признанию одного из туристов из Австралии, ехал он сюда за впечатлениями: «В Австралии мало счастливых людей. Может, французам повезло больше?» В общем, хорошо всегда там, где нас нет, да только едут на остров белые господа отнюдь не только за песнями-плясками: повышенный интерес к папуасским землям появился сразу после того, как на острове были открыты газовые месторождения.
Селин Рузе показывает отрывки интервью с аборигенами - у них рваная одежда и образная, метафоричная речь, но все так или иначе свидетельствуют об одном: компания Exxon Mobil сгоняет местное население с земель, обманом скупая их за бесценок или отнимая силой. 112 миллионов долларов должна компания землевладельцам только по акциям, 40% было обещано отдать наличными, до сих пор не выплачено ни доллара. Все обстоятельства складываются против папуасов и в пользу колонизаторов - на стороне капиталистов деньги и сила, они умело разжигают межклановую борьбу среди населения, подкупают губернаторов, старейшин, вождей. Глядя на чернокожего губернатора в американской ковбойской шляпе, уговаривающего толпу протестующих соплеменников «Чур, больше никаких поджогов, никаких погромов, прекращайте сопротивление, отдайте свои земли правительству бесплатно. Exxon Mobil достроил газовый завод, он построит нам инфраструктуру, мы сможем развиваться!», можно вспоминать классические романы о временах колониализма, но всё происходит здесь и сейчас. А можно, как Селин Рузе, вспомнить бессмертное «Люди всегда были и всегда будут глупенькими жертвами обмана и самообмана в политике, пока они не научатся за любыми нравственными, религиозными, политическими, социальными фразами, заявлениями, обещаниями разыскивать интересы тех или иных классов». Вряд ли жители деревни Хайдс-4, отгороженной колючей проволокой от газового завода, читали эти строки, но сегодня они кричат: «У нас, дикарей, только один вопрос - когда же вы, подонки, отсюда уберётесь?»
Через весь фильм рефреном проходит один и тот же план: толпа папуасов из народа хули, представляющих разные кланы, ждёт выплат причитающихся им роялти у железного забора. Компания обещала выплачивать покланово (то есть, деньги выделяют главе клана, а он сам решает, кому давать, а кому нет). Люди не согласны, требуют открыть персональные счета, выплачивать по количеству едоков. А ещё им было обещано электричество, дороги, газификация (люди, живущие на газовых месторождениях, не имеют доступа к газу, освещая дома лучиной). «Обещали «города, как в Дубае», а построили только забор и продали газ», - с горечью говорят собеседники режиссёра. В последнее время вооружённая охрана компании начала стрелять по людям из винтовок.
Селин Рузе зрит в корень - никакая успешная борьба невозможна, пока нет единства среди населения: вооружённые столкновения между папуасскими кланами как были правдой жизни, так и остаются поныне. Только во время съёмок картины были убиты 32 человека. Свой первый фильм об этих местах Рузе снимала 10 лет назад, тогда межклановых убийств не было, а были только драки до первой крови. Но времена меняются, жизнь становится более жестокой. «Белые считают, что мы их убьём и съедим - они прилетают на вертолетах и не выходят наружу», - горько подсмеиваются аборигены. Как бы в подтверждение того, что нравы на острове не карамельные, Рузе включает жуткую сцену забивания свиньи по голове битой - сцену, которую в любой европейской стране отцензурировали бы, ведь в системе ценностей большого белого господина убивать можно только человека.
Важный для понимания всей истории эпизод - празднование 44-летия независимости страны, проходящее под флагами и баннерами Exxon Mobil - чтобы не забывали, благодаря кому эта самая «независимость». Топ-менеджеры компании, съезжающиеся на банкет на машинах с бронированными стёклами - самая выразительная иллюстрация царящей в Хайдс-4 атмосферы. К слову, само название «Хайдс» - от первого белого исследователя, пришедшего на землю хули в 1935 году Джека Хайдса - присвоено деревне с подачи Exxon Mobil, заменившей изначальный топоним Гигирия на что-то более привычное уху колонизатора.
Режиссёру Селин Рузе, конечно, хотелось бы изобразить сопротивление населения новым колонизаторам, но она не снимает блокбастеры, будучи правдивым, добросовестным документалистом - то, что попадает в кадр, никак не возможно принять за героическую борьбу, силы слишком неравны, да и единого субъекта сопротивления, с горечью отмечает Рузе, пока не существует. Олицетворением обманутого народа хули может служить усталая, рано постаревшая женщина - вдова главы одного из кланов, который улетел в Порт-Морсби требовать компенсаций в головном офисе, а вернулся в гробу. Заразился ВИЧ от тамошних проституток и умер - не выдержал столкновения с другой цивилизацией. Как со всем этим быть, Рузе не знает, но огромная благодарность ей за то, что она ставит глобальные вопросы.
В этом году документальный конкурс ММКФ практически целиком сформирован из остроактуальной публицистики - хлёсткой, расследовательской, разоблачающей. Бельгийская радиожурналистка Селин Рузе принадлежит к тому самому уважаемому и достойному типу одержимых справедливостью, который так необходим нашему погрязшему в цинизме обществу. «140 км к западу от рая» - её второй фильм о Папуа - Новой Гвинее, на достигнутом она не останавливаться не собирается и, очевидно, будет раскапывать зацепившую её тему дальше. Её закадровый голос не оставляет сомнений - чёткая антиколониальная позиция и марксистское понимание реальности помогают расставить все точки над «и», отличить добро ото зла и подняться на высший уровень обобщения - империализм разнообразен и многолик, но в своей людоедской сути везде одинаков, трагедия папуасов лишь частное проявление глобальной проблемы.
Потрясающие по этнографической яркости и размашистости кадры ритуальных танцев раскрашенных папуасов в бусах и перьях, на потеху белых туристов со смартфонами и планшетами - точно такие же сцены можно было наблюдать и сто, и двести лет назад, только разве что не было гаджетов, а плясали аборигены для большого белого господина за колючей проволокой. Кажется, что единственный, кому невесело - маленький мальчик, на вымазанном белой глиной лице - огромные бездонные глаза, в которых вся скорбь папуасского народа. По признанию одного из туристов из Австралии, ехал он сюда за впечатлениями: «В Австралии мало счастливых людей. Может, французам повезло больше?» В общем, хорошо всегда там, где нас нет, да только едут на остров белые господа отнюдь не только за песнями-плясками: повышенный интерес к папуасским землям появился сразу после того, как на острове были открыты газовые месторождения.
Селин Рузе показывает отрывки интервью с аборигенами - у них рваная одежда и образная, метафоричная речь, но все так или иначе свидетельствуют об одном: компания Exxon Mobil сгоняет местное население с земель, обманом скупая их за бесценок или отнимая силой. 112 миллионов долларов должна компания землевладельцам только по акциям, 40% было обещано отдать наличными, до сих пор не выплачено ни доллара. Все обстоятельства складываются против папуасов и в пользу колонизаторов - на стороне капиталистов деньги и сила, они умело разжигают межклановую борьбу среди населения, подкупают губернаторов, старейшин, вождей. Глядя на чернокожего губернатора в американской ковбойской шляпе, уговаривающего толпу протестующих соплеменников «Чур, больше никаких поджогов, никаких погромов, прекращайте сопротивление, отдайте свои земли правительству бесплатно. Exxon Mobil достроил газовый завод, он построит нам инфраструктуру, мы сможем развиваться!», можно вспоминать классические романы о временах колониализма, но всё происходит здесь и сейчас. А можно, как Селин Рузе, вспомнить бессмертное «Люди всегда были и всегда будут глупенькими жертвами обмана и самообмана в политике, пока они не научатся за любыми нравственными, религиозными, политическими, социальными фразами, заявлениями, обещаниями разыскивать интересы тех или иных классов». Вряд ли жители деревни Хайдс-4, отгороженной колючей проволокой от газового завода, читали эти строки, но сегодня они кричат: «У нас, дикарей, только один вопрос - когда же вы, подонки, отсюда уберётесь?»
Через весь фильм рефреном проходит один и тот же план: толпа папуасов из народа хули, представляющих разные кланы, ждёт выплат причитающихся им роялти у железного забора. Компания обещала выплачивать покланово (то есть, деньги выделяют главе клана, а он сам решает, кому давать, а кому нет). Люди не согласны, требуют открыть персональные счета, выплачивать по количеству едоков. А ещё им было обещано электричество, дороги, газификация (люди, живущие на газовых месторождениях, не имеют доступа к газу, освещая дома лучиной). «Обещали «города, как в Дубае», а построили только забор и продали газ», - с горечью говорят собеседники режиссёра. В последнее время вооружённая охрана компании начала стрелять по людям из винтовок.
Селин Рузе зрит в корень - никакая успешная борьба невозможна, пока нет единства среди населения: вооружённые столкновения между папуасскими кланами как были правдой жизни, так и остаются поныне. Только во время съёмок картины были убиты 32 человека. Свой первый фильм об этих местах Рузе снимала 10 лет назад, тогда межклановых убийств не было, а были только драки до первой крови. Но времена меняются, жизнь становится более жестокой. «Белые считают, что мы их убьём и съедим - они прилетают на вертолетах и не выходят наружу», - горько подсмеиваются аборигены. Как бы в подтверждение того, что нравы на острове не карамельные, Рузе включает жуткую сцену забивания свиньи по голове битой - сцену, которую в любой европейской стране отцензурировали бы, ведь в системе ценностей большого белого господина убивать можно только человека.
Важный для понимания всей истории эпизод - празднование 44-летия независимости страны, проходящее под флагами и баннерами Exxon Mobil - чтобы не забывали, благодаря кому эта самая «независимость». Топ-менеджеры компании, съезжающиеся на банкет на машинах с бронированными стёклами - самая выразительная иллюстрация царящей в Хайдс-4 атмосферы. К слову, само название «Хайдс» - от первого белого исследователя, пришедшего на землю хули в 1935 году Джека Хайдса - присвоено деревне с подачи Exxon Mobil, заменившей изначальный топоним Гигирия на что-то более привычное уху колонизатора.
Режиссёру Селин Рузе, конечно, хотелось бы изобразить сопротивление населения новым колонизаторам, но она не снимает блокбастеры, будучи правдивым, добросовестным документалистом - то, что попадает в кадр, никак не возможно принять за героическую борьбу, силы слишком неравны, да и единого субъекта сопротивления, с горечью отмечает Рузе, пока не существует. Олицетворением обманутого народа хули может служить усталая, рано постаревшая женщина - вдова главы одного из кланов, который улетел в Порт-Морсби требовать компенсаций в головном офисе, а вернулся в гробу. Заразился ВИЧ от тамошних проституток и умер - не выдержал столкновения с другой цивилизацией. Как со всем этим быть, Рузе не знает, но огромная благодарность ей за то, что она ставит глобальные вопросы.