Дромоизм, притча первая
Даже справедливость и собственное достоинство не могут быть важнее просветления, легкости и рассеянности - или сосредоточенности на всем всегда и ни на чем конкретно в каждый момент. Будучи легким и рассеяным, как легкий утренний солнечный свет, ты не знаешь несчастья, потому что ты не знаешь вообще ничего. Ты берешь, что дается и отдаешь просимое, принимая и расставаясь с приятным и неприятным с равной рассеяностью. Сочтя нечто важным, ты осознаешь несчастье. Не считая важным ничего, кроме рассеянности (или что одно и то же, просветления), ты не осознаешь счастья, будучи однако счастливым.
Крайне сложно, однако, помнить об этом, когда тебе не возвращают долги или когда с тобой поступают не так, как ты считаешь подобающим.
Отсюда следующий философский вопрос: какие усилия стоит применять для того, чтобы, исключив вещи, выводящие из состояния покоя, вернуться в состояние просветления (или рассеяности, как его называю я)?
Крайне сложно, однако, помнить об этом, когда тебе не возвращают долги или когда с тобой поступают не так, как ты считаешь подобающим.
Отсюда следующий философский вопрос: какие усилия стоит применять для того, чтобы, исключив вещи, выводящие из состояния покоя, вернуться в состояние просветления (или рассеяности, как его называю я)?