Культура сомнения
…Часто вспоминается одно из высказываний Льва Толстого. Кто-то из оппонентов сказал ему: «Вот когда-то вы говорили так, а теперь иначе. Стыдно менять свои убеждения». Толстой ему в ответ: «А по-моему, стыдно не менять свои убеждения».
Равнозначно: «Стыдно не развиваться».
А сегодня пришла в голову формула «Культура сомнения». Может быть, так можно было назвать даже книгу... Это тоже относится к развитию. Со-мнение. Это не утверждение и не отрицание. Это сопутствующее мнение. Это вопрос и поиск ответа. Это работа мысли. Это многоцветие «и» вместо черно-белого «или». Такой образ мысли и особенно такой образ чувств очень труден. Требует определенной ступени интеллектуального и культурного развития. Большинство человечества стремится как раз к «или» вместо «и», тяготеет к однозначной категоричности, ищет ее и в религии, и в личных отношениях, и в быту, подменяя однолинейностью цельность, уплощая объемность души.
О том же у Григория Померанца: «До полуобразованной массы никак не доходит мысль, что человек создан жить среди противоречий, а не ликвидировать их».
Когда у Карла Маркса спросили, какое у него любимое изречение или девиз, он ответил: «Подвергай все сомнению». Это девиз не самого Маркса. Его приписывают Декарту, а также Сократу или кому-то еще. Теперь уж неважно. Важно тут то, что девиз этот заключает в себе тот же парадокс, что и известнейшая строчка Тютчева «Мысль изреченная есть ложь». Парадокс вот: если подвергать ВСЕ сомнению, то следовательно и сомнение тоже. Если «Мысль изреченная есть ложь», то и эта мысль тоже ложь, поскольку изречена. Так вот, культура сомнения, можно думать, и заключается в том, чтобы уметь давать в себе место и сомнению, и сомнению в сомнении. А это как раз и есть диалог.
Стыдно не сомневаться в себе. Это, собственно, и есть хамство.
Равнозначно: «Стыдно не развиваться».
А сегодня пришла в голову формула «Культура сомнения». Может быть, так можно было назвать даже книгу... Это тоже относится к развитию. Со-мнение. Это не утверждение и не отрицание. Это сопутствующее мнение. Это вопрос и поиск ответа. Это работа мысли. Это многоцветие «и» вместо черно-белого «или». Такой образ мысли и особенно такой образ чувств очень труден. Требует определенной ступени интеллектуального и культурного развития. Большинство человечества стремится как раз к «или» вместо «и», тяготеет к однозначной категоричности, ищет ее и в религии, и в личных отношениях, и в быту, подменяя однолинейностью цельность, уплощая объемность души.
О том же у Григория Померанца: «До полуобразованной массы никак не доходит мысль, что человек создан жить среди противоречий, а не ликвидировать их».
Когда у Карла Маркса спросили, какое у него любимое изречение или девиз, он ответил: «Подвергай все сомнению». Это девиз не самого Маркса. Его приписывают Декарту, а также Сократу или кому-то еще. Теперь уж неважно. Важно тут то, что девиз этот заключает в себе тот же парадокс, что и известнейшая строчка Тютчева «Мысль изреченная есть ложь». Парадокс вот: если подвергать ВСЕ сомнению, то следовательно и сомнение тоже. Если «Мысль изреченная есть ложь», то и эта мысль тоже ложь, поскольку изречена. Так вот, культура сомнения, можно думать, и заключается в том, чтобы уметь давать в себе место и сомнению, и сомнению в сомнении. А это как раз и есть диалог.
Стыдно не сомневаться в себе. Это, собственно, и есть хамство.