О текущем
Одна пожилая, очень пожилая дама сказала, что я становлюсь похожей на свою бабушку.
Долго изучала себя в зеркале.
Пришла к выводу, что очень пожилая дама то ли бабушку плохо помнит, то ли меня расплывчато видит.
Бабушка и в 80 лет была красавица, а я и в юные годы так себе.
Хочется верить, что к восьмидесяти резко похорошею.
Бабушка любила поговорить.
Начинался монолог, например, с соседки Кравчихи, давеча усмирявшей расхрабрившегося по случаю получки мужа, а через полчаса речь шла уже о романе учительницы Русакевич и землемера Стольника, случившемся в 1914 году, аккурат перед войной.
То бишь на одном конце Кравчиха, на другом Русакевич со Стольником, а между ними помидоры не уродились, сомнительная высадка американцев на Луну, что-то Оля давно не пишет, душевные песни Муслима Магомаева и почему собака не кормлена.
И всё это логично друг с другом увязано.
Думаю, бабушка легко перещеголяла бы Фиделя бы с его шестичасовыми речами.
Просто времени на долгие разговоры не было.
День рождения у неё в октябре.
А когда точно - не помню.
И спросить уже не у кого.
Долго изучала себя в зеркале.
Пришла к выводу, что очень пожилая дама то ли бабушку плохо помнит, то ли меня расплывчато видит.
Бабушка и в 80 лет была красавица, а я и в юные годы так себе.
Хочется верить, что к восьмидесяти резко похорошею.
Бабушка любила поговорить.
Начинался монолог, например, с соседки Кравчихи, давеча усмирявшей расхрабрившегося по случаю получки мужа, а через полчаса речь шла уже о романе учительницы Русакевич и землемера Стольника, случившемся в 1914 году, аккурат перед войной.
То бишь на одном конце Кравчиха, на другом Русакевич со Стольником, а между ними помидоры не уродились, сомнительная высадка американцев на Луну, что-то Оля давно не пишет, душевные песни Муслима Магомаева и почему собака не кормлена.
И всё это логично друг с другом увязано.
Думаю, бабушка легко перещеголяла бы Фиделя бы с его шестичасовыми речами.
Просто времени на долгие разговоры не было.
День рождения у неё в октябре.
А когда точно - не помню.
И спросить уже не у кого.