Он прекрасен без прикрас. Часть 1. Лазурит в интерьере Кронштадтского Морского Собора.
Лазурит, ляпис-лазурь, а то еще “окаменевшая капля неба”. Хотя если честно - обычный алюмосиликат, где часть кремния замещена серой. Чем больше серы, тем синее. Высыпьте порошок лазурита в соляную кислоту - и пахнуть будет, как от дворовой собаки, объевшейся свежатины.
А еще это выдающийся полудрагоценный поделочный камень. Использование его при обустройстве интерьеров является таким сильным аргументом, что архитектор должен десять раз подумать, прежде чем решиться употребить “посланца богов”. В России лазурит добывали в Южном Прибайкалье, но качество его всегда оставляло желать лучшего, поэтому настоящий всплеск применения лазурита в русской архитектуре начался в середине XIX века. Тогда на просторах Центральной Азии развернулась увлекательная “Большая Игра”, в которой Российская Империя и Британия попеременно старались обжулить друг друга краплеными колодами. Так или иначе, Российская экспансия в Средней Азии обеспечила наш внутренний рынок достаточным количеством изумительного Афганского “бадахшанского” лазурита. Привозили его в Империю те самые “бухарцы в халатах” или армянские купцы, отчего камень называли еще “бухарским” или “армянским”.
О, как он бесподобно красив! Глубокая лучистая синева с искорками золотистого пирита. Оттенок ее меняется от сочного предгрозового до безмятежно ясного неба.
Именно из этого лазурита петергофские гранильщики соорудили грандиозные эрмитажные вазы и колонны, обрамляющие царские врата в главном пределе Исаакиевского Собора.
Когда в 1907 году началась внутренняя отделка Кронштадтского Морского Собора, Государь-Император Николай Александрович сделал свой вклад в строительство. Для оформления алтаря он подарил афганский лазурит такого необыкновенного качества, что это отметили все свидетели события. Ну а дальше вы все знаете… Героические преобразователи мира не оставили ни крошечки не только от Российской Империи, но и от самого интерьера Морского Собора.
Когда мы начинали трудиться над воссозданием алтаря собора, то поначалу даже не осознавали, в какую проблему могут превратиться поиски лазурита. На одном из худсоветов от нас, грешных, потребовали представить все образцы поделочных камней, которые будут использоваться в дальнейшем. Поездив по стране, можно было найти красивую яшму, родонит (вспомните станцию “Маяковская”), и даже самородный горный хрусталь. Из Малой Азии привезли порфировые слэбы. Но вот лазурит… То, что предлагалось поставщиками, нам не подходило ни качественно, ни количественно, ведь нужны были сотни килограмм, булыжники, а не камушки. С Афганистана, вы понимаете, в это время взятки были гладки. Оставалась надежда на Екатеринбург. Еще в советское время туда со всего света свозили сырье для работы Всесоюзного Производственного Объединения, занимавшегося производством сувениров и спортивных наград. Но что осталось в наличии, и кто сейчас этим владеет? И отправились мы на Урал по розыскной надобности. Мы встречались с тамошними поставщиками и обработчиками. Консультировались с музейщиками, ходили по пыльным складам, где лежали кучами грязные валуны - остатки былой роскоши. Но все это было не то. В конце концов, по всем законам жанра случилось маленькое чудо. Мы познакомились с известным собирателем минералов Владимиром Андреевичем Пелепенко. Ему принадлежит выдающаяся коллекция горных пород и поделочных камней. Для ее размещения он даже организовал Уральский Минералогический Музей. Как писали в старорежимных романах “Каково же было наше удивлении…” Да! Оказалось, что когда началась массовая ликвидация структур советской декоративной камнеобработки, сырье стали распродавать по дешевке, а порою вывозить грузовиками на свалки. Тут-то и вмешался Владимир Андреевич. Он успел выкупить на свои средства часть этих сокровищ, рассортировал и оставил у себя на бессрочное хранение. И у него оказалось в наличии все, что нам было нужно: афганский лазурит, сортовой родонит и все, чего только душа не пожелает. Я обмер, впервые оказавшись в запасниках музея. Что тут скажешь - на ловца и зверь бежит. Но это только начало сказки. Ведь у нас не было опыта обработки лазурита. Мы не знали, как набирать из отдельных кусочков большие поверхности, нам не были известны тонкости полировки и распиловки лазурита…
Но довольно рассказов, все у нас, в конце концов, получилось. Очень хочется скорее похвастаться. Мы нарисовали и изготовили один большой и два малых лазуритовых престола.
Очень современный дизайн вышел - сочетание лазуритовой отделки с белым коелгинским мрамором и золочеными бронзовыми рельефами, полученными гальваническим способом. Самому до сих пор еще не разонравилось. А это бывает очень нечасто. В конце концов, эти престолы очень слаженно сыграли в ансамбле с небесными мозаиками порталов царских врат алтарной преграды.
Навершие настенного киота с лазуритовыми медальонами. Очень удачное “варварство”, по-моему.
Вот пиктограммы, идущие по периметру обвязки “варварской” же кафедры, о которой я писал раньше. "Ой вы рибы мои, рибы..."
Позднее для многих зрителей стал открытием тот факт, что в России из лазурита еще делают что-то помимо бус и запонок. Последствия не заставили себя ждать. Иные московские заказчики захотели увидеть лазуритовую отделку в интерьерах своих храмов. Что из этого у нас получилось, я расскажу в следующей части. Продолжение следует…