Птица, слетевшая с небес, чтобы стать человеком и жить рядом со мной
По возвращении с шаманской сессии в первую же ночь мне приснился необычный сон, оставивший ощущение волшебства. Никогда не видела таких глубоко архетипичных снов.
Во сне в детстве ко мне прилетела большая птица, которую я почему-то окрестила стервятником, хотя слабо представляю себе, как эти птицы выглядят. Почему-то от них не очень хорошее представление у меня было из-за их репутации пожирателей трупов. Но прилетевшая во сне птица ощущалась подарком небес. Я чувствовала себя реально избранной: птица выбрала именно меня. В ней было что-то такое волшебное, неземное. Я бы даже назвала её fantastic creature, если бы до этого не определила как стервятника.
Я стала бояться, что птицу поймают и покалечат люди. Она была не из этого мира, и я знала, что люди злые и завистливые. Я её прогнала обманом, закричав, что идёт охотник и что ей надо спасаться. Я даже буквально увидела пьяного охотника, заглядывавшего во дверь. Затем мне стало очень стыдно, что я обманула птицу. Я выбежала на крышу и стала звать её обратно. Звала я её каким-то длинным именем, типа Вероника или Беатриче.
К моему удивлению, птица вернулась ко мне, сделав меня необычайно счастливой. Она уже имела антропоморфную форму, т.к. решила стать, как люди и жить среди них, чтобы быть ближе ко мне. Птица стала со мной делиться своим беспокойством по поводу своего внешнего вида - не слишком ли она отличается от людей. В частности у неё было очень много зубов, как у Чеширского кота. Я сказала, что на зубы никто не обратит внимание, а вот клыки у неё были слишком длинные, чтобы быть незаметными. На дёснах эти клыки выглядели как вживлённые осколки костей. Клыки, на которые я смотрела, вдруг внешне стали напоминать какие-то странные кожаные складки. Птица сказала, что это мочки ушей.
Разобравшись с зубами и "мочками", я стала смотреть на горло этой птицы изнутри. Туда, где у человека по обеим сторонам видны гланды.
На горле по обеим сторонам я увидела какие-то специальные органы пищеварения в виде панелей, похожих на ДСП из очень крупных опилок. Я во сне беспокоилась, как эти органы будут видны окружающим при разговоре. Тут же на языке у птицы мне показали горку её еды в процессе переваривания, которая выглядела как прелое сено, смешанное с землёй, или как, пардон, навоз. И мне было сказано, что это - еда этой птицы. Несмотря на внешне почти человеческий облик внутри она осталась птицей.
Внезапно мой фокус внимания переместился в неё, я стала ею. И меня стало рвать. Я была уверена, что мне надо отрыгнуть человеческую пищу, потому что она мне не подходит. Человеческая пища вышла в виде ярко-красного совсем не переваренного варенья. У меня продолжались рвотные позывы, и часть пищи стервятника тоже стала выходить. Но было такое ощущение, что я старалась исторгнуть из себя свои внутренности, которые не выходили по той простой причине, что это часть меня и не может быть исторгнуто.
Из здания рядом выбежал католический священник, который типа был другом моей семьи и знал об этой фантастической птице, хотя и не одобрял её существования и моего с ней общения. Он стал мне говорить, что надо вернуться в дом, и добавил, что играть ставками на бегах - грех. Я в перерывал между позывами к рвоте сказала ему, что чья бы корова мычала, т.к. я знала, что он сам заядлый игрок на бегах.
Во сне в детстве ко мне прилетела большая птица, которую я почему-то окрестила стервятником, хотя слабо представляю себе, как эти птицы выглядят. Почему-то от них не очень хорошее представление у меня было из-за их репутации пожирателей трупов. Но прилетевшая во сне птица ощущалась подарком небес. Я чувствовала себя реально избранной: птица выбрала именно меня. В ней было что-то такое волшебное, неземное. Я бы даже назвала её fantastic creature, если бы до этого не определила как стервятника.
Я стала бояться, что птицу поймают и покалечат люди. Она была не из этого мира, и я знала, что люди злые и завистливые. Я её прогнала обманом, закричав, что идёт охотник и что ей надо спасаться. Я даже буквально увидела пьяного охотника, заглядывавшего во дверь. Затем мне стало очень стыдно, что я обманула птицу. Я выбежала на крышу и стала звать её обратно. Звала я её каким-то длинным именем, типа Вероника или Беатриче.
К моему удивлению, птица вернулась ко мне, сделав меня необычайно счастливой. Она уже имела антропоморфную форму, т.к. решила стать, как люди и жить среди них, чтобы быть ближе ко мне. Птица стала со мной делиться своим беспокойством по поводу своего внешнего вида - не слишком ли она отличается от людей. В частности у неё было очень много зубов, как у Чеширского кота. Я сказала, что на зубы никто не обратит внимание, а вот клыки у неё были слишком длинные, чтобы быть незаметными. На дёснах эти клыки выглядели как вживлённые осколки костей. Клыки, на которые я смотрела, вдруг внешне стали напоминать какие-то странные кожаные складки. Птица сказала, что это мочки ушей.
Разобравшись с зубами и "мочками", я стала смотреть на горло этой птицы изнутри. Туда, где у человека по обеим сторонам видны гланды.
На горле по обеим сторонам я увидела какие-то специальные органы пищеварения в виде панелей, похожих на ДСП из очень крупных опилок. Я во сне беспокоилась, как эти органы будут видны окружающим при разговоре. Тут же на языке у птицы мне показали горку её еды в процессе переваривания, которая выглядела как прелое сено, смешанное с землёй, или как, пардон, навоз. И мне было сказано, что это - еда этой птицы. Несмотря на внешне почти человеческий облик внутри она осталась птицей.
Внезапно мой фокус внимания переместился в неё, я стала ею. И меня стало рвать. Я была уверена, что мне надо отрыгнуть человеческую пищу, потому что она мне не подходит. Человеческая пища вышла в виде ярко-красного совсем не переваренного варенья. У меня продолжались рвотные позывы, и часть пищи стервятника тоже стала выходить. Но было такое ощущение, что я старалась исторгнуть из себя свои внутренности, которые не выходили по той простой причине, что это часть меня и не может быть исторгнуто.
Из здания рядом выбежал католический священник, который типа был другом моей семьи и знал об этой фантастической птице, хотя и не одобрял её существования и моего с ней общения. Он стал мне говорить, что надо вернуться в дом, и добавил, что играть ставками на бегах - грех. Я в перерывал между позывами к рвоте сказала ему, что чья бы корова мычала, т.к. я знала, что он сам заядлый игрок на бегах.