Повторяющиеся жизни и Чёрный раввин
Сон о повторяющейся жизненной фатальной ситуации и попытках вырваться из неё. Показаны 3 варианта жизни одного мужчины. Он проживает один сценарий снова и снова, каждый раз стараясь изменить его, т.к. имеет неосознаваемое глубинное знание о прошлых попытках. Начинается всё с того, что он в командировке останавливается в гостинице с очень маленьким номером и случайно убивает зашедшего к нему в номер незнакомца. После чего пускается в бега, но в результате рано или поздно попадается, на чём ситуация вместе с жизнью заканчивается.
Первую жизнь почти не помню. Вроде в первой жизни он попытался разделать тело в номере и вынести по кускам, но попался на этапе разделки, когда кто-то случайно зашёл к нему в номер. Во второй жизни бросил труп в реку и бросился в бега. Дело происходит в Японии. Мужчина любит роскошь, ходит по дорогим ресторанам и клубам. Во второй жизни с момента побега я смотрю его глазами. Я без обуви, как-будто выходила из номера босиком только временно. Я зашла в шикарный торговый пассаж, где в креслах сидели, как в мужском клубе, молодые люди журнальной внешности. Рядом с креслами стояла новая дорогая мужская обувь, чтобы джентльмены могли её при желании примерить и приобрести. Я смотрю на эти ботинки и, забыв, что во сне я мужчина, думаю, что они очень большие для моей ноги, они же мужские. Смотрю на свои ноги - вижу, что ношу мои старые летние спортивные тапочки, но по прежнему считаю, что я босая и мне нужны ботинки. Я нахожу одни поменьше, они мне подходят, но они белые на высокой платформе с каблуком, как для современных метросексуалов. Я думаю, что это не самый удобный вариант, но теперь у меня хоть есть обувь. Тут меня и поймали.
В третьей жизни я оставила труп в номере и решила убежать. Почему-то я считала, что никто не проведёт связи между мной и телом, если меня там не будет. Но вернувшись зачем-то к гостинице, я увидела, что мои друзья, решившие сделать мне какой-то сюрприз, зашли ко мне в номер, нашли тело и вызвали санитаров. Так мне стало известно, что подозрение на мне и что меня будут ловить.
В третьей жизни у меня установка, что нужно быть менее предсказуемой и стараться избегать дорогих престижных мест. Я бегу по улице и спонтанно решаю завернуть в маленький магазинчик, где продают пиво, сигареты и всякие шоколадки. Он находится в полуподвальном помещении и ниже уровнем во всех смыслах. Он ниже уровня улицы, с которой я в него забежала, ниже уровня по престижности, а также у него есть другой выход на параллельную улицу, которая находится ниже первой, и на которой живёт более простой и более бедный народ. Я вижу уличных торговцев, уборщиц, двух девушек-украинок, которые работают сиделками с младенцами. Я бегу по этой "низкой" улице и понимаю, что оторвалась от преследователей и что это новый шанс в жизни.
Не помню как, я попадаю в японскую семью - муж, жена и маленький мальчик. Они зарабатывают тем, что владеют квартирами, которые сдают. Также женщина на дому оказывает услуги "рекреационного" иглоукалывания. Я у них почётный гость, т.к. они меня принимают за кого-то важного. Женщина вставляет мне ряд иголок в поясницу и говорит, что для полного эффекта надо встать у раскрытого окна и вдыхать полной грудью. Из-за иголок я сижу в инвалидном кресле, она везёт меня к окну. Я боюсь, что в окне меня увидят, опознают и опять поймают. Я начинаю активно сопротивляться, говорю, что боюсь смога и вообще не хочу сидеть у окна - такая вот, мол, у меня особенность. Она удивлена, отвозит меня в центр комнаты и вытаскивает иголки. Я уверена, что я опять перехитрила судьбу и не попалась.
Муж женщины ушёл по своим делам, мы тоже вышли погулять с ней и с ребёнком. В третьей жизни я уже знаю, что в моей поимке участвует персонаж "Чёрного раввина". Я боюсь этого антагониста, и у меня постепенно развивается паранойя. Моя внешняя всезнающая часть видит, что муж этой женщины совершенно случайно где-то в городе пересёкся с Чёрным раввином. Муж пока ничего не подозревает, но раввин уже знает, что он напал на мой след. Он даёт мужу свою визитку и говорит обращаться к нему, если потребуется помощь. Я постоянно боюсь и уже начинаю думать, не сдаться ли мне в полицию. Смертная казнь начинает казаться лучше такого постоянного страха. Паранойя и странное поведение моего персонажа возбуждает у мужа подозрения, и моя внешняя часть видит, что он обращается к раввину.
Я с его женой и ребёнком возвращаюсь вечером с прогулки. Я подозреваю, что муж уже привёл в квартиру Чёрного раввина. Чтобы проверить мои подозрения, внизу в холле подъезда я подхожу к специальной чаше, куда все правоверные евреи должны класть по медной мелкой монете каждый раз, как они входят в здание - ритуал такой. В чаше лежит кучка монет, но сдвинутые набок, как-будто их положили очень давно, и в здание уже долгое время не заходили евреи. Я думаю, что раввин мог пожертвовать ритуалом, чтобы себя не выдать раньше времени и поймать меня. Фокус внимания выходит, и я вижу со стороны, как тот мужчина, которым я была, подходит к другой чаше в другой части холла и кладёт туда монетку. Оказывается, он, то есть я, - тоже еврей. Я опять внутри его головы. Вместе с женщиной и ребёнком мы заходим в лифт и поднимаемся наверх. Напряжение внутри меня растёт, я иду как на плаху, уверенная, что Чёрный раввин там и что эта жизнь закончится так же, как и предыдущие, и опять не удалось вырваться. Я просыпаюсь от внутреннего толчка, так и не узнав, был ли в квартире Чёрный раввин.
Первую жизнь почти не помню. Вроде в первой жизни он попытался разделать тело в номере и вынести по кускам, но попался на этапе разделки, когда кто-то случайно зашёл к нему в номер. Во второй жизни бросил труп в реку и бросился в бега. Дело происходит в Японии. Мужчина любит роскошь, ходит по дорогим ресторанам и клубам. Во второй жизни с момента побега я смотрю его глазами. Я без обуви, как-будто выходила из номера босиком только временно. Я зашла в шикарный торговый пассаж, где в креслах сидели, как в мужском клубе, молодые люди журнальной внешности. Рядом с креслами стояла новая дорогая мужская обувь, чтобы джентльмены могли её при желании примерить и приобрести. Я смотрю на эти ботинки и, забыв, что во сне я мужчина, думаю, что они очень большие для моей ноги, они же мужские. Смотрю на свои ноги - вижу, что ношу мои старые летние спортивные тапочки, но по прежнему считаю, что я босая и мне нужны ботинки. Я нахожу одни поменьше, они мне подходят, но они белые на высокой платформе с каблуком, как для современных метросексуалов. Я думаю, что это не самый удобный вариант, но теперь у меня хоть есть обувь. Тут меня и поймали.
В третьей жизни я оставила труп в номере и решила убежать. Почему-то я считала, что никто не проведёт связи между мной и телом, если меня там не будет. Но вернувшись зачем-то к гостинице, я увидела, что мои друзья, решившие сделать мне какой-то сюрприз, зашли ко мне в номер, нашли тело и вызвали санитаров. Так мне стало известно, что подозрение на мне и что меня будут ловить.
В третьей жизни у меня установка, что нужно быть менее предсказуемой и стараться избегать дорогих престижных мест. Я бегу по улице и спонтанно решаю завернуть в маленький магазинчик, где продают пиво, сигареты и всякие шоколадки. Он находится в полуподвальном помещении и ниже уровнем во всех смыслах. Он ниже уровня улицы, с которой я в него забежала, ниже уровня по престижности, а также у него есть другой выход на параллельную улицу, которая находится ниже первой, и на которой живёт более простой и более бедный народ. Я вижу уличных торговцев, уборщиц, двух девушек-украинок, которые работают сиделками с младенцами. Я бегу по этой "низкой" улице и понимаю, что оторвалась от преследователей и что это новый шанс в жизни.
Не помню как, я попадаю в японскую семью - муж, жена и маленький мальчик. Они зарабатывают тем, что владеют квартирами, которые сдают. Также женщина на дому оказывает услуги "рекреационного" иглоукалывания. Я у них почётный гость, т.к. они меня принимают за кого-то важного. Женщина вставляет мне ряд иголок в поясницу и говорит, что для полного эффекта надо встать у раскрытого окна и вдыхать полной грудью. Из-за иголок я сижу в инвалидном кресле, она везёт меня к окну. Я боюсь, что в окне меня увидят, опознают и опять поймают. Я начинаю активно сопротивляться, говорю, что боюсь смога и вообще не хочу сидеть у окна - такая вот, мол, у меня особенность. Она удивлена, отвозит меня в центр комнаты и вытаскивает иголки. Я уверена, что я опять перехитрила судьбу и не попалась.
Муж женщины ушёл по своим делам, мы тоже вышли погулять с ней и с ребёнком. В третьей жизни я уже знаю, что в моей поимке участвует персонаж "Чёрного раввина". Я боюсь этого антагониста, и у меня постепенно развивается паранойя. Моя внешняя всезнающая часть видит, что муж этой женщины совершенно случайно где-то в городе пересёкся с Чёрным раввином. Муж пока ничего не подозревает, но раввин уже знает, что он напал на мой след. Он даёт мужу свою визитку и говорит обращаться к нему, если потребуется помощь. Я постоянно боюсь и уже начинаю думать, не сдаться ли мне в полицию. Смертная казнь начинает казаться лучше такого постоянного страха. Паранойя и странное поведение моего персонажа возбуждает у мужа подозрения, и моя внешняя часть видит, что он обращается к раввину.
Я с его женой и ребёнком возвращаюсь вечером с прогулки. Я подозреваю, что муж уже привёл в квартиру Чёрного раввина. Чтобы проверить мои подозрения, внизу в холле подъезда я подхожу к специальной чаше, куда все правоверные евреи должны класть по медной мелкой монете каждый раз, как они входят в здание - ритуал такой. В чаше лежит кучка монет, но сдвинутые набок, как-будто их положили очень давно, и в здание уже долгое время не заходили евреи. Я думаю, что раввин мог пожертвовать ритуалом, чтобы себя не выдать раньше времени и поймать меня. Фокус внимания выходит, и я вижу со стороны, как тот мужчина, которым я была, подходит к другой чаше в другой части холла и кладёт туда монетку. Оказывается, он, то есть я, - тоже еврей. Я опять внутри его головы. Вместе с женщиной и ребёнком мы заходим в лифт и поднимаемся наверх. Напряжение внутри меня растёт, я иду как на плаху, уверенная, что Чёрный раввин там и что эта жизнь закончится так же, как и предыдущие, и опять не удалось вырваться. Я просыпаюсь от внутреннего толчка, так и не узнав, был ли в квартире Чёрный раввин.